Царство

Больше трудностей доставляли даже не устрашающие солдаты противника, а проклятое зловоние, как на самой большой помойке в галактике. Респиратор помогал лишь частично, – тухлятиной пропиталось уже всё снаряжение и форма.

Когда от запаха начинала кружиться голова, Марио спасался сигаретами. Он раз за разом благодарил Бога-Императора за то, что тот когда-то поделился с человечеством этим невероятным изобретением.

Ну а кто ещё мог это сделать?!

Марио прикончил одну сигарету и подпалил другую, когда к нему подошёл подчинённый, рядовой Ньянг. Тот улыбнулся во весь свой щербатый с обломанными зубами рот, а потом поделился дежурной шуткой:

– Гошподин капитан, а вы жнаете, почему так воняет?

Марио ухмыльнулся и махнул рукой в том смысле, чтобы Ньянг продолжал.

– Говорят, где-то ждеш шдохла ждоровенная пижда! Наверняка подружка Кинга!

О да, сообщение из штаба об уничтожении демонического инкубатора выродилось в вал бесконечных шуток о мамках, сёстрах и подружках. Кто-нибудь более утончённый возвёл бы очи горе, но Марио даже коротко посмеялся. Совсем без шуток, пусть даже плохих, в таком месте можно сойти с ума. Марио похлопал комедианту, не выпуская сигареты, а потом протянул пачку и сказал:

– Возьми, сколько надо.

– Да я ж не шпрашивал!

– Не надо?

– Надо.

– Ну тогда чего мнёшься, как целка? Бери!

После Марио курил уже не одиночестве. Теперь они вдвоём смолили сигареты и окидывали пустыми взглядами блокпост на пути в ад.

В центре лагеря – места для раненых. На спальных мешках внимания санитаров ждало пятеро бойцов. Только с одним были проблемы – первый кандидат на то, чтобы отправиться в тыл. Из шлангов, говна и палок санитары собрали для него систему для переливания крови. Остальным бойцам – хвала Императору! – нужно было только поменять повязки, да снова обработать неглубокие раны. Сущая ерунда, Марио и сам уже за время боёв трижды получил нечто подобное: два раза ноги и плечо.

Мешков для трупов в лагере и вовсе не заметить, – последний раз Марио терял людей пару дней назад, и их уже успели забрать те, кто доставлял с поверхности припасы.

Короче говоря, механизмы мясорубки проржавели и день за днём стабильно перерабатывали только всякое еретическое гнильё.

Чуть дальше от госпиталя работали механики. Они приводили в порядок оружие, снаряжение и боевых сервиторов. В катакомбах Осинеи секуторы Дитрита широко и успешно использовали катафронов, вот и наёмники Хокберга начали переделывать имеющиеся биомеханизмы в танкетки на гусеничном шасси. Железо с ладонь толщиной, вооружение – плазменная или мелта-пушка, кто бы ни встретился на пути, ему точно не поздоровится, будь он хоть трижды демоном.

Появились эти эрзац-катафроны совсем недавно, но лучше поздно, чем никогда.

От бронированных бочек на гусеницах взгляд Марио перешёл к очень даже уязвимым бочкам на колёсах. Конкретно эту полевую кухню успели опорожнить, и повар занимался тем, что доливал рекаф тем солдатам, кто пришёл за добавкой, в перерывах между уборкой.

Те же, кто успел наесться и напиться, кутались в тёплые вещи, приваливались к стенам или раскладывали спальные мешки. Служили они несколько месяцев или целую жизнь, – неважно, – все, как один, мгновенно засыпали и мгновенно просыпались, не отвлекаясь на посторонние шумы, если это не выстрелы или сигналы тревоги. Небольшие шумные компании игроков в кости или любителей помучить гитару никому не мешали.

Наконец взгляд Марио остановился на тех, кто охранял покой: не отдельные часовые, а дюжина бойцов за баллистическими барьерами и с тяжёлым оружием, нацеленным туда же, куда и лучи прожекторов. Вторая такая же группа ждала коварной атаки с тыла, – Марио не был уверен, что в подземельях нет каких-нибудь потайных ходов, не говоря уже о пространственных аномалиях.

От рассуждений на тему обороны лагеря Марио отвлёк всё тот же рядовой Ньянг, в пустую голову которого совсем не вовремя пришли какие-то мысли:

– Гошподин капитан, ражрешите обратитца!

– Ну.

– Как думаете, мы победим? В шмышле, "вообще".

Марио хмыкнул, оглядел юношу с головы до ног и ответил:

– Обязательно. – Он помолчал немного и добавил: – Но случится это не раньше того мгновения, когда уже ты в звании капитана будешь отвечать на глупые вопросы.

3

Не было трели или какого-нибудь разряда тока, просто искусственная часть мозга пробудилась от спящего режима, а, значит, пора просыпаться вообще.

И всё же Сера не открыла глаза. После последних модификаций она спала без задних ног, а поэтому, пока супруг не поднимет, можно ещё немного подремать. Именно в протезах располагались питающие элементы для всей техники, ныне встроенной в крошечное тельце техножрицы, и на ночь их убирали на подзарядку.

По звукам Сера определила, где сейчас находится муж: вот он отключает установку, обходит постель с её стороны, наклоняется и…

– Доброе утро.

Первая награда – лёгкий поцелуй в губы. В сказках, которыми маленькая Сера зачитывалась в детстве, красавица после такого обязательно просыпалась после векового сна.

Нынешняя Сера открыла глаза и увидела мужа – сухощавого и жилистого мужчину с протезом глаза, руки и ноги. Его грудь и живот закрывали несколько стальных пластин, а справа сбоку под специальным экраном находилась панель управления, с помощью которой можно было получить доступ к внутренним органам. Вилхелм всегда превосходил Серу числом аугментаций, но теперь она отставала совсем незначительно.

Вилхелм задрал подол ночнушки – не отворачивайтесь, ничего интимного! – а потом одним за другим прикрепил к тазу протезы ног. Духи Машины откликнулись на зов, Сера приподнялась, схватила мужа за шею, подтянулась и вернула ему поцелуй. Так и повисла, когда он встал, покружил супругу и поставил на пол, не отпуская до тех пор, пока не убедился, что она вполне владеет ногами.

Далее супруги разошлись каждый по своим делам: Вилхелм – разогревать рекаф, Сера – будить детей.