Царство

Раздалось рычание, упырь тут же оказался рядом, приготовившись рвать и кромсать, но как только его слепые глаза вперились в лицо Ийданы, он припал к земле. Стих, попятился. Вместо рыка из окровавленной пасти доносилось неразборчивое шипение, словно упырь пытался вспомнить, как разговаривать с человеком.

– Верно, недолго ты пировал, – ответила Ийдана, – но пора вернуться в Токай-рух. У него теперь новая хозяйка.

6

Виктория вместе со своим мужчиной вышла в море ночью и встретила рассвет в мерно покачивающейся на волнах лодке. На Нагаре в это время непривычно холодно, но стоило ярко-красной звезде только показаться на горизонте, как появилось ощущение приближающегося огненного шара, а то и печки, в которую попадут все без исключения жители Нагары ближе к полудню, как бы они ни пытались от жары скрыться.

Вот вроде бы райский мир, но Виктория даже думать не хотела, как живётся здесь в душных городах-ульях. Её вполне устраивал рыбацкий быт на краю земли.

Обитатели моря тоже не радовались лучам звезды, разогревающим поверхность воды чуть ли не до состояния парного молока. Если они и поднимались, то только ночью.

Виктория достала из ведра маленькую членистоногую тварь, а потом насадила её на крючок, который протолкнула между секциями мягкого панциря. Виктория размахнулась и запустила наживку как можно дальше от лодки. Сразу ничего никогда не клюёт, а потому Виктория закрепила удилище на корме точно так же, как это сделал её мужчина на носу.

Она познакомилась с Хэем на пляже. Казалось бы – сухой и седой мужичок, совершенно ничем не примечательный, ещё и ниже на полголовы. Но они сразу всё друг о друге поняли. Виктория к тому времени сменила боевые протезы на гражданские, а бронированную полумаску на кое-что более утончённое, но даже так отметин на теле достаточно, чтобы правильные выводы сделали даже те, кто с войной никак не связан.

Хэй, в свою очередь, ни разу не кадровый военный, но угодил в ополчение в самый разгар нашествия орков в конце прошлого тысячелетия и провёл в джунглях несколько лет. Несколько чертовски долгих и мучительных лет. Лихорадка, дизентерия, отравляющие вещества, которые не очень-то хорошо работали против зеленокожих, но которые косили людей не так чтобы сильно хуже. Хэй видел великое множество смертей, убивал сам. После войны жил уединённо, почти ни с кем не общался, но вот встретился с Викторией и…

Через пару часов они выбросили оставшуюся наживку за борт. Улов не сказать, что богатый, но хватит не только перекусить, но и обменять кое-что на пресную воду и овощи. Можно возвращаться.

Если бы кто-нибудь сказал Виктории, как именно она будет жить на Нагаре, она бы рассмеялась. Воительница, генерал, триумфатор обороны Белами-Ки, ныне Виктория довольствовалась ловлей, чисткой и приготовлением рыбы. Владелица многочисленных счетов в банках Нагары чинила снасти, латала одежду, поддерживала уют в доме. И больше ничего не надо…

Хотя скоро могло и понадобиться – Виктория прикоснулась к животу.

Срок смешной, а вот грядущее событие немного пугающее. Ей было непросто представить себя даже в роли подруги, не то чтобы матери! Всех мужчин в жизни можно пересчитать по пальцам одной руки, и только Хэй задержался дольше обычного.

Виктория поймала тёплый взгляд и подарила Хэю улыбку. Тот ответил тем же, а потом принялся готовить лодку к возвращению в родную гавань. Сюда добирались на вёслах, обратно начался прилив, и Хэй ко всему прочему развернул парус. К их маленькому острову, где меж двух обросших мхом скал располагалась хижина, долетели быстро.

Однако особой радости Виктория не почувствовала, потому что увидела нечто неожиданное – моторную лодку неподалёку от берега. Виктория обхватила руками борта, переглянулась с Хэем, – там не пьяная компания туристов. Гостей двое, они занимали шезлонги. Не пили, даже не разговаривали друг с другом, хотя на таком расстоянии это сложно понять.

– Твои знакомые? – спросил Хэй.

– Надеюсь, нет. Я никого не жду.

Хэй спрыгнул в воду, а потом тащил лодку до тех пор, пока она не засела в песке. Он уже направился к незваным гостям, закрывая Викторию, но та придержала его за плечо. Они вышли к незнакомцам вместе.

Гости – мужчины лет двадцатипяти-тридцати. Оба в гражданской одежде – панамах, рубашках нараспашку, шортах – даже без обуви. Оба – подтянутые и крепкие. Виктория подготовила достаточно солдат, чтобы узнать в гостях ещё парочку. Из особых примет – татуировка якоря на фоне звезды на предплечье одного бойца, рубцы от пуль и колючей проволоки на ногах другого. Первый – пустотный абордажник имперского военного флота, второй с высокой вероятностью – гвардеец.

Абордажник помахал рукой, улыбнулся и проговорил, глядя на Викторию:

– Лейтенант Рёд?

– Генерал Рёд, – тихо проговорила Виктория.

– Именно что лейтенант, – присоединился к разговору гвардеец, – 14-й особого назначения. СПО Мордвиги-Прайм.

Каждое слово как заколоченный гвоздь в крышку гроба. Хэй подступил ближе к своей женщине, так как та едва не позеленела. Виктория выставила ладонь навстречу, а потом вновь посмотрела на гостей и сказала:

– Это была ошибка. Я искупила её кровью.

Гости больше не улыбались. Абордажник проговорил:

– Не вам решать. Предательство – самый страшный грех.

– И мы здесь, – подхватил гвардеец, – чтобы покарать вас за него… или предложить искупле…

Далее Виктория не слушала, вместо слов лишь звон в ушах. Она закрыла лицо руками и пришла в себя на шезлонге, куда её усадил Хэй. Гости стояли рядом, ждали, не пытаясь что-то объяснять или ставить условия. Виктория поняла, что, скорее всего, выглядит не как человек, готовый слушать.

Руки дрожали, голос тоже. Понадобилось время, чтобы собраться с мыслями.

Та жизнь осталась в далёком прошлом – так Виктория считала всего несколько минут назад. Теперь прошлая жизнь напомнила о себе так, что на ногах не устоять.

– Закон суров, но он закон, – проговорил, наконец, абордажник. – Наш господин – великий инквизитор Адриан Тарасона – собирает новые полки штурмовиков и хотел бы видеть вас среди офицеров. Служите ему и получите искупление.

– Я беременна, – сказала Виктория, уже зная, что этот аргумент не сработает.

– Значит, ваша семья будет путешествовать с вами, – отозвался гвардеец. – Хороший стимул.

Происходящее казалось дурным сном, но Виктория никак не могла проснуться.

– У вас неделя на сборы, – проговорил абордажник. – Не пытайтесь сбежать, мы всё равно вас найдём. – Он добавил после короткой паузы: – И тогда уже не будем ничего предлагать.