Цель оправдывает средства. Том третий

— Женщина, не раздражай меня, — попросил я. — На моих глазах убили мою ученицу. Самое близкое мне существо во всей галактике.

— В самом деле? — промурлыкала Крея. — Если так, то почему ты сражаешься?

— Э… не понял вопроса.

— Если твоя ученица — единственное, что было тебе дорого, то почему ты еще не сдался? — спросил Призрак. — Что заставило тебя прийти сюда и захотеть большей Силы, что ты имеешь сейчас? А поверь мне, обладаешь ты не дюжинной Силой.

— Мой враг обладает куда большей, — мрачно произнес я. — Намного большей.

— Который из твоих врагов? — неожиданно спросила она.

— А у меня их разве много? — что-то ты темнишь Дарт Трея. Юлозишь, юлозишь, как кошак грязной задницей по ковру. Намеки, намеки…

— У тех, кто ищет власти над галактикой никогда не бывает мало врагов, — заметила она.

— Мне не нужна вся галактика.

— Поэтому ты остановился на половине?

— Я собрал вокруг себя лишь тех, кто следует за мной. Остальные мне не нужны.

— Вот как? — удивилась Крея. — Поэтому ты осаждаешь и захватываешь неприсоединившиеся миры, что в недрах твоего государства? Потому что они тебе не нужны?

— Просто устраняю возможные очаги сопротивления…

— Или создаешь новые?

— Как это понимать…?

— Десятки, если не сотни раз, в этой галактике создавались Империи. Они росли, развивались, становились сильнее… и канули в лету. Их уничтожали идеалы Республики. Вроде бы — откровенно импотентного аморфного государства, раковой опухоли на теле галактики, от которой все лишь хотели избавиться и построить на руинах прошлого новое государство. Полностью не получилось ни у кого. Почему?

— Мне-то откуда знать? — ее лекции начинают раздражать. Что еще за экскурс в историю?

— И ты никогда не задавался этим вопросом? — уточнила она, замерев напротив меня.

— Задавался… Республика банально крушила своих врагов джедайскими ударными командами и грубой физической силой.

— Дрянное определение, — заявила Крея. — Но суть раскрывает. Сила Республики — в количестве своих последователей. Сила джедаев — в количестве своих адептов. В чем твоя сила?

— В правде, — припомнил я знаменитое изречение Данилы Багрова. — У кого правда — тот и сильнее.

— Правда у каждого своя, — заявила Крея. — И зачастую «правда» одного — это «ложь» другого. Но ты так и не ответил…

— А почему я вообще тебе должен отвечать на какие-то вопросы, Крея? — по венам пробежало легкое раздражение. — Я не твой ученик. Я не твой кум, сват, брат и не отчитываюсь перед тобой. Лишь перед самим собой. Я — Бессмертный Император. Я никому не подчиняюсь.

— Даже законам логики и здравого смысла? — поинтересовалась Крея. — Или ты в самом деле думал, что сможешь впитать в себя сотни полных энергией душ и остаться после этого жив?

— Да что вы, бл. ть, заладили! — прорычал я. — Одна пищит «Не делай этого, ты изменишься, потеряешь себя!». Другая «Не делай этого, ты умрешь!» Вам какая разница, Дарт Трея? Я не звал вас и не просил советов!

— Но ты в них нуждаешься, — заметила женщина. — Я неспроста сказала, что чую в тебе наследие Сурик. Я чую в тебе крупицу Ревана. Ты словно мозаика, собранная из разных паззлов. Гармоничная, яркая… и нереальная. Природа не могла наделить тебя такими талантами…

— Да, постарался над этим один персонаж, — признался я.

— … но обделить мозгами, — закончила Крея. Уловив мой настороженный взгляд, она указала на сферу.

— Как долго, по твоему мнению, ты проживешь, впитав в себя всю эту мощь?

— Сколько необходимо, дабы уничтожить Вишейта, — решительно произнес я.

— Предположим, что это так, — едва заметно кивнула женщина. — А дальше?

— Что «дальше»? — мне уже пора бюст делать — с нахмуренными глазами и подозрительным взглядом. — Дальше Вечная Империя будет процветать и…

— … и ты с Палпатином будешь пить каф по вечерам за партией в саббак? — усмехнулась Крея.

А вот мне было немного не до веселья.

Потому как правителя Корусанта, как и джедаев, я что-то вообще выбросил из головы. Полностью посвятив себя вопросу уничтожения Вишейта.

Еб.ная монозадачность!

— Я открыт для предложений.

— Теперь ты просишь у меня уроков? — еще одна усмешка.

— Ей богу, Крея, если ты пришла поиздеваться, я просто поглощу твой дух и…

— Скольких ты еще сможешь впитать в себя, Рик? — серьезно спросила Крея. — Сколько еще чужого опыта будет в твоей голове заменять собственные мысли?

— …

— Ох, — Крея прикрыла смешок призрачным рукавом. — Маленький глупый мальчик. Ты ведь и не подозревал, что, впитывая в себя Призраки Силы, ты не просто забираешь их энергию и знания, но и их мировоззрение, их эмоции, их переживания?

— Нет, — я похолодел. — Впервые об этом слышу.

— Почему, по-твоему, в прошлом не распространена была такая практика? Ведь Поглощение Силы — весьма распространенная техника. В мое время, по крайней мере.

— Потому что никто не хотел сойти с ума, — устало произнес я, проведя рукой по лицу.

— Верно, — улыбнулась она. — Все, кроме нескольких индивидов. Вишейт — один из них.

— Дай угадаю — он сумасшедший?

— Он безумен, — поправила меня Крея. — Как были безумны целестийцы. Их логика не подвластна нашему пониманию. То, что они считают «добрыми делами» для нас — катастрофы. Нельзя мерить одними весами смертных и богов. Сравнение всегда не в нашу пользу. Но в отличие от своих предшественников, Вишейт мог наглядно наблюдать — что происходит в галактике, когда ею правят безумцы. И он, как бы не терял рассудок, осознает, что однажды его «божественное безумие» поставит его в один ряд с теми, кто его создал. И страхуется на этот счет.

— Мне кажется, или ты тактично подводишь меня к мысли, что его не победить? — а уж не Вишейт ли подослал ее? Сидит небось у себя в Монолите, паникует от того, что я стану сильнее и порву его как бобик грелку. Решил перестраховаться — послал ко мне «уважаемого человека». И хрен с ним, что у Креи в свое время сдвиг по фазе пошел, и она мечтала убить Силу, считая ее источником конфликтов в галактике.

— Нет ничего несокрушимого, — заметила Призрак. — Его побеждали в прошлом…

— Он всегда возвращается, — отмахнулся я. — Проходили уже. В нем столько чужих жизней, что он может это делать до тех пор, пока я и мои сторонники не сдохнем от старости.