Цена жизни

– Понятно, почему она хотела избавиться от меня, – отклонилась на спинку стула Катя. – Я сама того не зная подобралась к её истинной сущности и возвращала тех, от кого она избавилась.

– Вас всех по этой причине убивали, – хмыкнул Мак, стряхивая пепел. – Люди с этим даром скупались. Тэасы исчезали бесследно. Огромную награду назначали за огненный кристалл, хотя на самом деле он один из самых переоцененных кристаллов хранителей. Он рассыпается в мелкую труху после двух лет использования. Нестабильная магия, быстро рассеивается. Но его стоимость искусственно поддерживается, догадайтесь кем.

– Тэасами, – рыкнул Саша. – Сколько среди них скрывается красных?

– Больше, чем положено нормами приличия. Там почти вся верхушка красные тэасы. Или думаешь, я из исключительно альтруистичных соображений сидел в клоаке под названием Харур?

Мак выложил карту на стол с проложенным на ней путем.

– Раз я утолил ваше любопытство, мы всем составом, пешочком идем в пустошь. Возражения не принимаются.

– К истинной Цахире? – ткнул когтем Дахот в точку назначения.

– К ней родимой. Она должна закончить, что начала, выжечь заразу дотла. Дега снимет печать.

– Вопрос… почему враги лакрутов послали всего одну Цахиру? – вздохнула Катя.

– Там есть какая-то подоплека с равновесием, потому Махарат её запечатала, а не убила. Практически Цахира жива, и ей замену прислать не могут из-за этого самого равновесия.

– Цахира может посчитать, что и мы и люди здесь лишние, – провел по волосам Эфо. – Раз этот мир изначально принадлежал тэасам.

– Не исключаю такого исхода, но рискнуть можно. В любом случае… я смогу откатиться и оставить эту стерву запечатанной.

– Не много ли на себя берешь?

– А как ты думаешь, дэгруа от неё драпали-то? Откатывались, искали бреши в обороне. Уж очень мощная бестия против них сражалась. Одним взмахом крыла выжигала весь лес дэгруа. Не успел откатиться, считай покойник.

– Как же Тарис к ней подобрался? – спросила Катя.

– Почти дохлый он до неё добрался. Из последних сил её опрокинул вместе с собой, когда она собиралась прихлопнуть сердце леса. Вот тогда её Махарат и запечатала, только было поздно. Сердце леса отравилось её магией, запустив первое перерождение во всех лесах по цепочке, а Махарат потеряла контроль над дэгруа.

– Очуметь…

– Я предлагаю отдохнуть и переварить информацию. Отправимся в путь навстречу к пустоши, как только Ульяна даст команду.

– И когда это будет? – осторожно спросила Катя.

– Может завтра, а может через год, – пожал плечами тэас. – Я рассчитываю на пессимистичный вариант, а вы?

По лицам всех присутствующих несложно было прочитать, что год сидеть в чужом городе никому не хотелось. Едва все поднялись по лестнице, Мак остановил Катю, взяв её за плечо.

– С тобой у меня отдельный разговор.

– Вы не обижайтесь, но…

– Не обольщайся, идиотки не в моем вкусе, – он открыл дверь и пригласил её жестом руки к себе в комнату.

– Это было грубо…

– Не вижу смысла церемониться.

Катя бочком зашла внутрь и закашлялась, когда Мак вновь закурил. Она села на ближайший стул, не сводя подозрительного взгляда с тэаса. Всё-таки в прошлом он был Люусом… однако при его способностях, если бы он хотел, то перебил бы всех по одному еще в дороге.

– Так, дорогуша, ты внимательно меня сейчас слушаешь, прежде чем совершишь глупость, из-за который мне придется снова откатиться. И если ты меня сейчас проигнорируешь, в следующий раз я на тебя такие ограничения наложу, что ты от меня отойти не сможешь.

Катя едва не заработала себе вывих челюсти.

– Домой ты не вернешься, – сразу в лоб зарядил Мак.

– Что?! – Катя хотела подняться, но тэас усадил её обратно.

– После того, как ты эту безмозглую бабу вернула из прошлого, – он указал в сторону, намекая на Марис, – ты «благородно» решила свалить в свой мир, чтобы не мешать их «семейному счастью». Подсмотрела в своих видениях, как перемещаться между мирами и, никому ничего не сказав, прыгнула.

– И что тут такого? У нас все равно с Эфо сделка, что он вернет меня домой…

– Этот идиот за тобой последовал, а мне пришлось из-за вас двоих откатиться! – перебил её Мак. – Потому что по неведомой мне причине в пустошь вы должны явиться вдвоем!

– Он меня ненавидит и едва не убил! – она указала себе на грудную клетку.

– Ага, так ненавидит, что ты от него семерых детей родила.

– Откуда семеро?! – опешила Катя, не представлявшая даже в самом страшном кошмаре себя многодетной матерью. – Я знаю про троих!

– Пятерых последних я у тебя принимал. Они в солнечном лесу ждут, когда их родители с мозгами подружатся.

– Это… какая-то бессмыслица… У меня нет стокгольмского синдрома! Я не могла влюбиться в своего палача! Что было до откатов не имеет значения! Я…

Катя замолчала, едва взглянула на выражение лица Мака.

– Я уже это говорила? Да?

Он с ухмылкой кивнул:

– В этой войне тебе победителем не выйти. Конечно, в последний раз ты предприняла попытку побега, но крайне неудачную.

– Но у него есть Марис!

– Я пока вас ждал, её пару раз едва не прирезал.

– Она же красивая!

– Что не отменяет полное отсутствие мозгов, хорошо хоть слюни на подбородок не пускает.

Катя нахмурилась. До встречи с Маком, она считала Дахота грубияном. Но хранитель душка по сравнению с циничным биомагом. Удивительно, как Ульяне удавалось уживаться с ними обоими.

– Так что мы всем составом доходим до пустоши без выпендрежа и глупостей, – Мак вручил Кате мешочек. – А вот это лекарство, пьешь утром и вечером по одной штуке. Не забываем.

– Зачем?

– Ты же мозги теряешь при Эфо, а мне надоело принимать у тебя роды. Ты еще ни разу не родила нормально, вечно какая-то ктулухова задница происходит: то вперед ногами идет, то пуповиной горло сдавит, то сама сдохнешь.

Катя покраснела и вытянула губы в линию. Ей до конца не верилось, что Мак говорил о ней, а не о ком-то другом. Она никогда детей-то не хотела, да еще и в таком большом количестве.

– Вы меня не разыгрываете? – с сомнение уточнила Катя. – Детей действительно семеро? Не трое?

– Я думаю, что их больше, чем семеро, – добил Мак с улыбкой маньяка.

Она едва мешочек не выронила, но тэас заботливо положил ей его в карман юбки и напомнил:

– Утром и вечером. Не забываем. И еще, – он надел ей подвеску с кристаллом на шею. – Любое даже самое твое бестолковое видение будет записываться на этот кристалл. Если будет что-то важное, говоришь мне, Дахоту или Эфо.