Церера

И только мой верный хор далеко-далеко, на самой грани сознания, продолжал распевать свои гимны:

— Лето великая стала свидетельницей битвы Титанов могучих,

Громы катились по небу, и молнии твердь раздирали.

Дрогнула матерь-земля под стопами их, сокрываясь

В пыли и огне, а смертные в страхе молили богов.

Там, где склонились вершины, в песках безжизненных, мертвых,

Встретились в ярости дикой Титаны, готовые к бою.

Вихрь поднимался, и ветер, как море в буре, ревел там,

Каждый удар их, как гром, сотрясал необъятный эфир.

Каждый их шаг разрывал многострадальную землю,

Ветры меняли свой бег, устрашенные силой Титанов.

Лето сокрыла свой лик, не желая взирать на сраженье,

Длань же чудовищная в небесах породила раскаты.

Молнии ярко блеснули, озарив все небесные своды,

И низвергнулась на землю с высот громовая стрекоза…

Интерлюдия «В лаборатории»

Пять лет назад. Лаборатория на кураторской базе.

Лара Соколова склонилась над микроскопом, полностью поглощенная изучением образца ткани необычного растения, обнаруженного во время последней экспедиции. Ее изящные пальцы ловко управлялись с настройками, фокусируя изображение.

Внезапно тихий стук в дверь прервал ее сосредоточенность. Лара подняла голову, убирая прядь волос за ухо.

— Войдите, — произнесла она, — выпрямляясь и потягиваясь.

Дверь открылась, и в лабораторию вошел Виктор. На его лице играла легкая улыбка, но Лара, хорошо знавшая куратора, заметила напряжение в уголках его глаз.

— Лара, не помешаю? — спросил Виктор, подходя ближе.

— Нет, что ты, — ответила она, снимая лабораторные перчатки. — Как раз собиралась сделать перерыв. Что-то случилось?

Виктор на мгновение замялся, что было совсем на него не похоже.

— Ничего срочного. Просто хотел поговорить, если у тебя есть время.

Лара внимательно посмотрела на него. За годы работы на Церере она научилась читать настроение Виктора. Сейчас он явно был чем-то обеспокоен.

— Конечно, у меня есть время, — мягко сказала она. — Хочешь кофе? Я как раз собиралась сварить.

— Было бы здорово, — с облегчением улыбнулся Виктор.

Лара подошла к небольшой кофемашине в углу лаборатории. Пока она готовила кофе, Виктор рассеянно рассматривал образцы на столе.

— Как продвигается исследование? — спросил он.

— Многообещающе, — ответила Лара, разливая ароматный напиток по чашкам. — Это растение демонстрирует удивительные адаптивные способности. Я думаю, мы на пороге важного открытия.

Она протянула Виктору чашку и села напротив него.

— Но ты пришел не об этом поговорить, верно?

Виктор вздохнул, обхватывая чашку ладонями.

— Ты права, как всегда, — он сделал паузу, словно собираясь с мыслями. — Лара, я… У меня есть некоторая проблема… И это касается твоей дочери.

— С Юлией что-то не так? — удивилась учёная. — Она довольно бодрая девочка, но она никогда не сделает что-то плохое.

Мужчина потёр виски ладонью, не зная как начать, а потом вздохнул и начал рассказывать. Пока он говорил, Лара хмурилась всё сильнее и сильнее:

— Позволь уточнить, ты поставил моей дочери цель, раздразнил, заставил стараться завоёвывать тебя, а теперь что ты хочешь от меня?

— Ты можешь поговорить с ней, я действительно был неправ и… Это действительно неприлично…

Лара замолчала, покручивая кружку в руках.

— Это действительно неприлично. Ты старше её на двадцать лет, Виктор. О чём вообще ты думал?!

— Прости… Я был не прав, — повинился куратор.

Лара вздохнула:

— Мы столько лет знакомы и работаем вместе больше десятилетия, а ты играешь с чувствами моей дочери!

— Мне нет прощения, — Виктор опустил голову.

Лара покачала головой:

— Боже, она вся в меня… Я тоже ненавижу проигрывать, — она вздохнула. — Я не могу это приветствовать, но Юлия взрослая девушка. Виктор, давай так. Сходите на свидание, но если она скажет или даст знать, что ей страшно, неприятно, или пожалуется мне потом на тебя, поверь мне, ты пожалеешь об этом.

Виктор поднял голову, не веря своим ушам.

— Чтобы потом не было никаких мерзких «она сама хотела», — сурово сказала Лара. — Ты знаешь, о чём я.

— Ты в самом деле не против? — выдохнул куратор.

Лара только покачала головой:

— Как я вообще это сделаю? Запру её в куполе? Да, мы обсудим с ней вопросы безопасного секса ещё раз, но… — она подняла взгляд.

Виктор в волнении вскочил, едва не расплескав кофе:

— Лара, положись на меня! Я… я позабочусь о Юлии.

— Я очень на это рассчитываю, Виктор, — сурово сказала дама-учёный. — Очень рассчитываю.

Глава 14 и интерлюдия "Кольцо"

Я снова пришла в себя в больнице. Я опять потратила неделю на лежание под капельницами… Как мне рассказали позже, рейнджеры успели вовремя и нашли нас с Виктором в песках.

И вот опять я оказалась среди белого царства лекарств и приборов жизнеобеспечения. Первое, что я осознала — тишину. В моей голове было непривычно пусто, тихо и прохладно. Хор, который сопровождал меня последние дни, исчез. Не было больше ни гимнов, ни торжественных речитативов, ни даже слабого гула на грани слышимости.

Странное чувство одиночества охватило меня. Я так привыкла к этому постоянному присутствию, что теперь его отсутствие ощущалось почти физически. Но вместе с тем пришло и облегчение. Мой разум снова принадлежал только мне.

Я мысленно обратилась к Церере, этой загадочной планете, ставшей мне вторым домом, не зная, слышит она меня или нет: «Спасибо тебе, — прошептала я, — за этот уникальный шанс. За то, что ты открыла мне свои тайны, за то, что помогла найти виновника смерти моих родителей. Без этого дара, который ты мне дала, я бы никогда не смогла докопаться до правды».