Церера
Шрифт:
— Солнце светит. Мы поём. Мы растём. Жизнь.
В комнате воцарилась потрясенная тишина. Хан первым нарушил ее:
— Боже мой, Юлия… Если это не прикол, ты действительно нашла разумных пришельцев. И сделала возможным контакт с ними.
Профессор Сильва встал и подошел ко мне. Его глаза блестели от волнения.
— Юлия, вы понимаете масштаб того, что сделали? Это открытие перевернет всю науку. Оно изменит историю человечества.
Куратор Скариот тоже поднялась:
— Нам нужно немедленно связаться с Университетом Деметры и Межпланетным Научным Советом. Это слишком
Я подняла руки, останавливая их.
— Подождите, я ещё не закончила.
Я знала, что впереди нас ждет много работы и, возможно, немало трудностей. Но сейчас, глядя на восхищенные лица своих коллег, я чувствовала — все было не зря. Я сделала то, о чем мечтали мои родители. Я открыла дверь в новый, неизведанный мир.
Когда первый шок от моего открытия немного улегся, я подняла руку, призывая всех к тишине. В глазах коллег все еще горел огонь энтузиазма, но я понимала, что должна сказать нечто важное.
— Прежде чем мы двинемся дальше, — начала я, стараясь, чтобы мой голос звучал твердо, — есть кое-что критически важное, о чем мы должны подумать в первую очередь.
Профессор Сильва нахмурился:
— Что вы имеете в виду, Юлия?
Я глубоко вздохнула:
— Безопасность полисов. Мы должны защитить их, причем немедленно.
— Защитить? — переспросила Альфина. — От чего?
— От нас, — ответила я просто. — От людей.
В комнате повисла тишина. Я продолжила:
— Подумайте сами. Полисы — это деревья. Они не могут убежать, не могут защититься. Они полностью уязвимы перед любыми нашими действиями. У меня создалось впечатление, что они как маленькие дети, они вообще ничего не могут нам противопоставить.
Хан медленно кивнул:
— Ты права. Если эта информация станет общедоступной…
— Начнется хаос, — закончила за него куратор Скариот. — Все захотят изучать их, общаться с ними. Сюда хлынут толпы исследователей, журналистов, просто любопытных.
— И это в лучшем случае, — добавила я мрачно. — А в худшем — найдутся те, кто захочет использовать их в своих целях, навредить им просто потому что они другие. Или даже уничтожить из страха перед неизвестным. Или увезти с родной планеты и продавать как диковинки вместе с переводчиками.
Профессор Сильва нахмурился:
— Боже мой, вы правы. Мы должны что-то сделать.
Я решительно кивнула:
— У меня есть предложение. Нам нужно добиться того, чтобы Церера была объявлена заповедником на государственном уровне. Полным, закрытым заповедником.
— Это… это серьезный шаг, — задумчиво произнесла куратор. — Потребуется вмешательство самых высоких инстанций.
— Именно, — согласилась я. — Но у нас нет выбора. Мы открыли разумную жизнь, совершенно новую для нас форму интеллекта. Наш долг — защитить ее.
Альфина вскочила:
— Я полностью за! Мы должны сохранить полисы в их естественной среде, без вмешательства извне.
Хан тоже кивнул:
— Согласен. Это единственный способ обеспечить им безопасность и возможность для дальнейшего изучения.
Профессор Сильва посмотрел на меня с гордостью:
— Юлия, вы не перестаете меня удивлять. Я поддерживаю
вашу идею полностью.Куратор Скариот встала:
— Я немедленно свяжусь с руководством Университета и Межпланетным Научным Советом. Мы должны действовать быстро.
Я почувствовала, как напряжение немного отпускает. Мои коллеги поняли. Они готовы бороться за безопасность полисов.
— Спасибо вам, — сказала я тихо. — Теперь я уверена — вместе мы сможем защитить этот удивительный мир и его обитателей.
Профессор кашлянул:
— Я хочу провести ещё испытания! Пойдёмте наружу! — словно маленький ребёнок, запросил профессор, сжимая в руках передатчик, как лучшую игрушку на день рождения. — Нам надо знать, о чём мы будем говорить на научном совете.
Мы все переглянулись и только вздохнули. Профессор, как самый увлекающийся и эмоциональный просто не могу терпеть. Ну как ему можно было отказать?
Мы покинули кураторскую базу и пошли по лесу небольшой группой — мы с Артемидой, профессор Сильва, Альфина и Хан. В руках у каждого по очереди побывал мой портативный передатчик-переводчик. Воздух был наполнен привычными запахом Цереры — сладковатым ароматом ванили.
— Давайте попробуем здесь, — сказала я, останавливаясь на небольшой поляне, слыша гудение и знакомые распевы.
Мы активировали устройства и замерли в ожидании. Через несколько секунд из динамиков раздался механический голос:
— Идут! Земля дрожит! Люди! Большие!
Мы переглянулись. Альфина не смогла сдержать улыбку:
— Они правда как дети, честное слово.
Я кивнула и попыталась начать диалог:
— Здравствуйте. Мы пришли петь песни с вами.
— Петь! Хорошо! Мы — петь вместе! — отозвались полисы.
Профессор Сильва нахмурился:
— Попробуйте задать им какой-нибудь вопрос, Юлия.
Я подумала секунду:
— Сколько нас?
Последовала пауза, потом передатчики ожили:
— Видим, люди, много, один старый. Другой старый, один средний, один маленький, другой маленький. Много! Страшно!
— А что вы еще видите? — спросил Хан.
— Большие! Двигаетесь быстро, как стрекозы! Мы не можем так!
Альфина присела на корточки, поднесла передатчик ближе к земле:
— А что под землей? Что вы чувствуете там?
— Вода! Корни! Нет солнца! Хорошо!
Я старалась не смеяться. У меня в голове ответы были стройными песнями, а через переводчик получалась какая-то несуразица. Ответы полисов были простыми, часто состояли из отдельных слов или коротких фраз. Они явно понимали нас, но их способ мышления был… иным.
— Они как вороны, или дельфины, — пробормотал профессор Сильва. — Разумны, но по-своему. Очень по-своему.
Я кивнула:
— Да, похоже на то. Но это не умаляет их значимости. Они просто… другие.
Мы продолжали задавать вопросы, пытаясь понять пределы их понимания. Полисы отвечали с энтузиазмом, но их ответы часто были нелогичными или неполными с нашей точки зрения.
— Вы знаете, откуда вы появились? — спросил Хан.
— Всегда были! Растем! Поём! Хорошо!
— А вы знаете, что мы прилетели с другой планеты? — поинтересовалась Альфина.