Церера

— Солнце светит. Мы поём. Мы растём. Жизнь.

В комнате воцарилась потрясенная тишина. Хан первым нарушил ее:

— Боже мой, Юлия… Если это не прикол, ты действительно нашла разумных пришельцев. И сделала возможным контакт с ними.

Профессор Сильва встал и подошел ко мне. Его глаза блестели от волнения.

— Юлия, вы понимаете масштаб того, что сделали? Это открытие перевернет всю науку. Оно изменит историю человечества.

Куратор Скариот тоже поднялась:

— Нам нужно немедленно связаться с Университетом Деметры и Межпланетным Научным Советом. Это слишком важно, чтобы держать в секрете.

Я подняла руки, останавливая их.

— Подождите, я ещё не закончила.

Я знала, что впереди нас ждет много работы и, возможно, немало трудностей. Но сейчас, глядя на восхищенные лица своих коллег, я чувствовала — все было не зря. Я сделала то, о чем мечтали мои родители. Я открыла дверь в новый, неизведанный мир.

Когда первый шок от моего открытия немного улегся, я подняла руку, призывая всех к тишине. В глазах коллег все еще горел огонь энтузиазма, но я понимала, что должна сказать нечто важное.

— Прежде чем мы двинемся дальше, — начала я, стараясь, чтобы мой голос звучал твердо, — есть кое-что критически важное, о чем мы должны подумать в первую очередь.

Профессор Сильва нахмурился:

— Что вы имеете в виду, Юлия?

Я глубоко вздохнула:

— Безопасность полисов. Мы должны защитить их, причем немедленно.

— Защитить? — переспросила Альфина. — От чего?

— От нас, — ответила я просто. — От людей.

В комнате повисла тишина. Я продолжила:

— Подумайте сами. Полисы — это деревья. Они не могут убежать, не могут защититься. Они полностью уязвимы перед любыми нашими действиями. У меня создалось впечатление, что они как маленькие дети, они вообще ничего не могут нам противопоставить.

Хан медленно кивнул:

— Ты права. Если эта информация станет общедоступной…

— Начнется хаос, — закончила за него куратор Скариот. — Все захотят изучать их, общаться с ними. Сюда хлынут толпы исследователей, журналистов, просто любопытных.

— И это в лучшем случае, — добавила я мрачно. — А в худшем — найдутся те, кто захочет использовать их в своих целях, навредить им просто потому что они другие. Или даже уничтожить из страха перед неизвестным. Или увезти с родной планеты и продавать как диковинки вместе с переводчиками.

Профессор Сильва нахмурился:

— Боже мой, вы правы. Мы должны что-то сделать.

Я решительно кивнула:

— У меня есть предложение. Нам нужно добиться того, чтобы Церера была объявлена заповедником на государственном уровне. Полным, закрытым заповедником.

— Это… это серьезный шаг, — задумчиво произнесла куратор. — Потребуется вмешательство самых высоких инстанций.

— Именно, — согласилась я. — Но у нас нет выбора. Мы открыли разумную жизнь, совершенно новую для нас форму интеллекта. Наш долг — защитить ее.

Альфина вскочила:

— Я полностью за! Мы должны сохранить полисы в их естественной среде, без вмешательства извне.

Хан тоже кивнул:

— Согласен. Это единственный способ обеспечить им безопасность и возможность для дальнейшего изучения.

Профессор Сильва посмотрел на меня с гордостью:

— Юлия, вы не перестаете меня удивлять. Я поддерживаю вашу идею полностью.

Куратор Скариот встала:

— Я немедленно свяжусь с руководством Университета и Межпланетным Научным Советом. Мы должны действовать быстро.

Я почувствовала, как напряжение немного отпускает. Мои коллеги поняли. Они готовы бороться за безопасность полисов.

— Спасибо вам, — сказала я тихо. — Теперь я уверена — вместе мы сможем защитить этот удивительный мир и его обитателей.

Профессор кашлянул:

— Я хочу провести ещё испытания! Пойдёмте наружу! — словно маленький ребёнок, запросил профессор, сжимая в руках передатчик, как лучшую игрушку на день рождения. — Нам надо знать, о чём мы будем говорить на научном совете.

Мы все переглянулись и только вздохнули. Профессор, как самый увлекающийся и эмоциональный просто не могу терпеть. Ну как ему можно было отказать?

Мы покинули кураторскую базу и пошли по лесу небольшой группой — мы с Артемидой, профессор Сильва, Альфина и Хан. В руках у каждого по очереди побывал мой портативный передатчик-переводчик. Воздух был наполнен привычными запахом Цереры — сладковатым ароматом ванили.

— Давайте попробуем здесь, — сказала я, останавливаясь на небольшой поляне, слыша гудение и знакомые распевы.

Мы активировали устройства и замерли в ожидании. Через несколько секунд из динамиков раздался механический голос:

— Идут! Земля дрожит! Люди! Большие!

Мы переглянулись. Альфина не смогла сдержать улыбку:

— Они правда как дети, честное слово.

Я кивнула и попыталась начать диалог:

— Здравствуйте. Мы пришли петь песни с вами.

— Петь! Хорошо! Мы — петь вместе! — отозвались полисы.

Профессор Сильва нахмурился:

— Попробуйте задать им какой-нибудь вопрос, Юлия.

Я подумала секунду:

— Сколько нас?

Последовала пауза, потом передатчики ожили:

— Видим, люди, много, один старый. Другой старый, один средний, один маленький, другой маленький. Много! Страшно!

— А что вы еще видите? — спросил Хан.

— Большие! Двигаетесь быстро, как стрекозы! Мы не можем так!

Альфина присела на корточки, поднесла передатчик ближе к земле:

— А что под землей? Что вы чувствуете там?

— Вода! Корни! Нет солнца! Хорошо!

Я старалась не смеяться. У меня в голове ответы были стройными песнями, а через переводчик получалась какая-то несуразица. Ответы полисов были простыми, часто состояли из отдельных слов или коротких фраз. Они явно понимали нас, но их способ мышления был… иным.

— Они как вороны, или дельфины, — пробормотал профессор Сильва. — Разумны, но по-своему. Очень по-своему.

Я кивнула:

— Да, похоже на то. Но это не умаляет их значимости. Они просто… другие.

Мы продолжали задавать вопросы, пытаясь понять пределы их понимания. Полисы отвечали с энтузиазмом, но их ответы часто были нелогичными или неполными с нашей точки зрения.

— Вы знаете, откуда вы появились? — спросил Хан.

— Всегда были! Растем! Поём! Хорошо!

— А вы знаете, что мы прилетели с другой планеты? — поинтересовалась Альфина.