Чайки за кормой (сборник)

– Действительно немного. Но, к сожалению, я наемный работник и средствами компании не распоряжаюсь.

– А…

– На вашу удачу хозяин порта Олег Евгеньевич сейчас в городе. Попытайте счастье у него лично.

– А…

– Сегодня в шесть часов вечера он будет на презентации нашей дочерней компании в ресторане «Прибой».

– Спасибо вам большое за посильную помощь.

Мондель уже собирался в обратный путь, когда начальник порта его спросил:

– Что ж и окончания выгрузки не дождетесь?

– Не досуг, – коротко ответил Харитон и быстрым шагом пошел к проходной.

Положение осложнялось.

«Такая вот филармония!» – подумал Мондель, протискиваясь в узкую, как прослойка среднего класса в России, дверь проходной.

Глава 9

Вполдень Мондель важно прохаживался возле гостиницы «Морская», в которой, по его сведениям, поселился Олег Евгеньевич Прихватов, главный акционер морского порта.

Пообщался с таксистами и поддержал тех во мнении, что пассажир нынче не тот пошел, что в 90-х. Играя на струнах гордости работников «баранки», он выявил того, кто был на короткой ноге со швейцаром гостиницы.

Таксист, готовый услужить, а, возможно, и приобрести на будущее состоятельного клиента, свел Харитона с главным по открыванию дверей. Тому Мондель наплел какого-то бреда про сюрприз и дальних родственников, в результате чего выяснил, где проживает необходимый ему человек, и где находятся окна его номера.

Чтобы вести наблюдение, которому Мондель придавал большое значение, нужен был бинокль. В двух кварталах от гостиницы находился краеведческий музей. Там Мондель, представившись внуком героя войны и предъявив зачем-то все то же журналистское удостоверение, взял на время бинокль.

Оставляя дежурной по залу расписку, он сказал:

– Посмотрю в бинокль – деда вспомню.

Добрая женщина сочувственно покачала головой и разрешила не торопиться с возвратом.

Выходя из помещения, Харитон, сам того не ведая, попал в лапы непростого человека, который был к тому же заведующим музеем.

Город Волноград, раскинувшийся на берегу бухты и напоминающий разогнутую силачом подкову, был населен весьма занимательными людьми. Интересны они были тем, что считали себя прямыми потомками легендарных жителей Атлантиды, которые, как известно, в нужный момент вместе со всем континентом скрылись в пучине морской. Откуда взялось это поверье, доподлинно не известно, но о том, что оно крепко сидит в головах местных жителей, говорит хотя бы тот факт, что в Волнограде в названиях десятков ресторанов и кафе так или иначе присутствует имя легендарного материка: «Герои Атлантиды», «Мир Атлантиды», «Сны Атлантиды», и есть даже детское кафе «Атлантидиненок».

Однако некие следы столь фантастических верований, при внимательном рассмотрении вопроса, найти удалось. Все они вели в местный краеведческий музей.

Директором этого весьма полезного заведения был Иван Махмудович Абрамян. Этот сухой старик был обладателем кривой усмешки, седых волос и кипучей энергии. Жил он на свете уже долго и, видимо, из-за склероза – забыл, что когда-то надо бы и помирать.

Иван Махмудович неоднократно за время своего правления историческим «складом» города пытался с помощью различных своих гипотез придать Волнограду какой-нибудь новый, более высокий исторический статус. То он вдруг обнаруживал неопровержимые доказательства того, что именно под Волноградом, а не на Куликовом поле было нанесено главное поражение ордам Мамая. То путем сложных исторических сопоставлений он приходил к выводу, что именно Наполеон во время русского похода основал Волноград как будущий главный порт французского флота на Востоке. Но вершиной научных изысканий Ивана Махмудовича была его диссертация о том, что весной 1943 года в боях за город Волноград был взят в плен Адольф Гитлер, который на тот момент находился в городе с военной инспекцией. Потом, опять же судя по научному труду Абрамяна, главному фашисту устроили побег, подкупив охрану.

Будучи человеком глубоко пожилым, Иван Махмудович, тем не менее, в полной мере сохранил бешенную энергию молодости, что позволяло ему активно участвовать в пересмотрах истории и выдвижении новых гипотез.

Легенда, авторство которой не без основания приписывали директору музея, была красивой. Она гласила, что когда великий материк неожиданно стал погружаться под воду, атланты, занятые междоусобными войнами, не сумели спастись. И только парня Ююна и девушку Патибою, которые собирали в лесу грибы, мощным потоком выбросило на поверхность. Там их подхватили добрые дельфины и вынесли на берег. И именно в том месте, где сейчас находится Волноград. Парень и девушка любили друг друга, и от этого глубокого чувства и пошел народ, который ныне населяет этот приморский город.

Гипотеза была, мягко говоря, жиденькая, но горожане с удовольствием в нее поверили, поскольку любили дельфинов и свой родной город.

– А вы, молодой человек, почему государственное имущество расхищаете? – выпалил, словно из ружья, директор музея.

Он подхватил под локоть Монделя и, сладко прищурившись, повел рассказ о важнейшей исторической роли бинокля, находящегося в настоящий момент в руках Харитона. Уже по ходу повествования новая идея сдвинула брови Абрамяна.

– И когда рядом с адмиралом Нельсоном разорвалось ядро, его правая рука ослабела, и бинокль упал за борт судна. И только через сто пятьдесят лет наши аквалангисты-любители смогли достать сей ценнейший исторический предмет в районе городского пляжа.

Мондель вынужденно слушал, не имея возможности вырвать локоть из цепких пальцев увлекшегося старика. Он даже слегка покачивал головою в знак согласия, хотя и видел собственными глазами выбитые на бинокле цифры – «1940».

Безжалостный, как партизан Брянских лесов, Иван Махмудович еще полчаса тиранил независимого кандидата своими историческими изысками.

– Не любите вы свою страну! – неожиданно сказал Мондель.

– Это почему еще?! – изумленно промолвил директор музея.

– Кто открыл Америку?

– Колумб, кто же еще!

– А Антарктиду кто открыл?

– Атлантиду?

– Антарктиду! Не знаете! Беллинсгаузен! Наш, между прочим, с вами соотечественник! – победно прокричал Харитон.

Пальцы Абрамяна ослабли, и Мондель выдернул локоть. Пока историк не опомнился, он выбежал на улицу и проследовал к дому, находящемуся рядом с гостиницей.

Заняв позицию на чердаке, Мондель приступил к наблюдению.

За несколько ближайших часов Харитон узнал немало необычного из личной жизни главного акционера порта, что само по себе было способно принести неплохой доход. Но независимый кандидат был нравственно брезглив – шантаж не был морально чистым занятием, и он его отвергал.

Помимо шашней Олега Евгеньевича, он также увидел весьма забавный эпизод. Хозяин порта нашел время и для игры в напольный вариант гольфа. Чего-либо еще существеннее высмотреть не удалось.

«И этого вполне достаточно», – подумал Мондель, спустившись с чердака и стряхнув с себя паутину.

Вернув героический бинокль, он зашел в кафе и заказал себе зеленый чай.

– Что-нибудь еще? – спросил молодой вертлявый официант.

– Учебник начинающего гольфиста, если можно, – сказал Мондель.

– А вы это в меню увидели? – удивился официант.

– На столбе прочитал. Шутка! Чай неси!

Теплый вечер захватил город, который, собственно говоря, не особо этому сопротивлялся. По набережной прохаживались влюбленные и пенсионеры. На другой стороне бухты к причалу наглым образом приставал теплоход. Море было идеально гладким, словно выглаженное утюгом.

Презентация была в полном разгаре, когда к входу в ресторан «Прибой» подошел Мондель.

– Вход только по пригласительным, – остановил его охранник.