Чайный дом драконьей леди

Феликс быстро искоса взглянул на меня.

— В каком подвале тебя держали столько лет, что ты не знаешь об опасностях магических штормов? — спросил он. — Это мощнейшие природные аномалии. Они поглощают магию, так что вблизи от воронок нельзя даже превратиться в дракона и улететь. А внутри шторма произойти может, что угодно. Иные выживали и становились другими людьми, кто-то открывал в себе магический дар, но большинство погибло в битве со стихией.

— Твой дом сможет защитить нас от этого?

— Вокруг поселений и поместий всегда ставят шторморезы, — приподнял бровь Феликс. — Лидия, ты и этого не знаешь? Как?

— Я память потеряла, забыл? — выпалила я.

Он прищурился, но никак это не прокомментировал. Карета влетела в ворота «Четырёх сезонов», и тогда я в полной мере ощутила работу шторморезов — чем бы они ни были. Ветра здесь почти не было, лишь дождь крупными каплями падал на крышу кареты. Когда я вышла, то смогла в полной мере разглядеть, как изящно страшное стихийное бедствие обходит обжитые земли.

— Надеюсь, плантации не пострадают, — сказала я обеспокоенно. — Жуткая жуть. Неужели никто не может предсказать погоду?

— Погоду — легко, — кивнул дракон. — Но магические штормы всегда внезапны. Люди считают, это гнев Малики, а некоторые и вовсе поминают старую драконью легенду про её злобную сестру.

Двое слуг уже тащили папу в дом герцога. Я устало выдохнула. Ну и денёк…

— Что ж, — усмехнулся Феликс. — Добро пожаловать.

С этими словами дракон пошатнулся и едва устоял на ногах. Я вымученно вздохнула и подхватила его под руку.

— Любишь ролевые игры?

— Лидия, однако ты…

Честное слово, у него даже взгляд прояснился на миг! Я каверзно улыбнулась.

— Поиграем в доктора. Пусть слуги греют чайник, буду ставить тебя на ноги.

Глава 14 Лекарство для души

Слуги в доме Феликса были, разумеется, совершенно другой школы: выполняли всё мгновенно, беспрекословно и с вежливыми улыбками. Не то что наши горничные. Вместо промокшей одежды мне выдали домашнее платье покойной герцогини — божились, что из неношеного. Но мне всё равно было неловко.

Всё в этом доме поражало воображение масштабами. Неудивительно, что Феликс любил делать всё с размахом — тут невольно привыкнешь. Пока я шла от гостевой комнаты, что мне выделили, к чайной, успела вспомнить, как в детстве строила дома, играя в симс — ну, когда у очередного «отчима» удавалось комп выпросить. Врубила коды, и давай себе лепить вазы и мрамор, а потом несчастный персонаж топает с одного края дома до другого три часа игрового времени…

Феликс уже ждал меня, тоже в уютной домашней одежде. А этого во что ни одень — всё равно красавец писаный, и волосы даже после дождя и экстренной сушки лежат так, будто над ними час корпел парикмахер. У меня-то от влаги вечно на голове не то кудрявый стог, не то овчина, не то взрыв на макаронной фабрике…

— Ты задумалась или залюбовалась мной? — лукаво спросил дракон, чуть опустив ресницы.

— Да, — загадочно ответила я и деловито направилась к полкам.

Как говорил классик: «Знает даже имбецил — в коре ивы салицин!» Ну может не классик, я себе фарму дополнительным предметом выбирала, вот и набралась всякого от пожилого профессора. Суть в том, что кора ивы содержит натуральное жаропонижающее, но вкус у неё оставляет желать лучшего. Его бы подсластить мёдом, но вот шутка — мёд температуру повышает. А вот малиновое варенье — другое дело. Считай, природный аспирин!

— Ого, эвкалипт, — одобрила я, понюхав очередную банку, и тут только бросила взгляд на дракона.

Уложив голову на сложенные руки, он с улыбкой ловил взглядом каждое моё движение. И с какой улыбкой! Не его обычно полураздражённое приподнимание уголков губ, не саркастичная насмешка! От одного взгляда на Феликса сердце начинало трепетать и выделывать кульбиты, что просто вынуждало меня отшутиться.

— Следишь? — хмыкнула я.

— Любуюсь.

— Свинцовыми тучами за окном?

— Тобой.

Я поспешила повернуться к шкафу, чтобы он не заметил, как я покраснела. Против лома нет приёма, а прямолинейность Феликса была куда страшнее любого лома.

— Я тут сделала вуншпунш из ивы, эвкалипта, мяты, шалфея и малины, — сообщила я, размешивая варево. — Не обещаю, что на вкус дивно, но пробить твою простуду должно.

— Из твоих рук что угодно вкусно.

— Ты не пей из рук, пей из чашки.

Проигнорировав мою гениальную хохму, он попробовал эту кустарную пародию на терафлю и одобрительно кивнул.

— Тебе необязательно притворяться, что это вкусно, — покачала головой я.

— Я серьёзно. Ты не способна приготовить дрянь.

Он сказал это так искренне, что я не удержалась и попробовала тоже. Да Феликс не льстил! Это что же, тоже часть магии? Никакой горечи, никакого сумбура от смеси трав, только насыщенный вкус с толикой прохлады и сладости.

— Надо поэкспериментировать с моими возможностями, — ошарашенно пробормотала я. — По моим представлениям это должна была быть ядрёная смесь, как зубной пасты хлебнуть, но это…

— Коктейль, — подсказал Феликс. — И кажется, я уже чувствую его лечебный эффект.

Чаепитие решено было продолжить в гостиной. Я забралась на диван с ногами и уютно укуталась в плед. Феликс иронично наблюдал за мной.

— Что? — возмутилась я. — Это неприлично?

— Ты ночуешь у меня дома, ходишь без шляпы и перчаток, в домашнем платье. Я таком контексте, полагаю, ты можешь сидеть на диване, как тебе захочется. Но осторожнее: я едва не заметил твою щиколотку.

— О, ужас! — округлила глаза я. — Как ты, держишься, или твоей психике нанесён непоправимый вред?

— Не за то ты переживаешь, — ухмыльнулся дракон, оставляя чашку на столик. — Твой отец спит глубоким сном, слуги уже разошлись, и ты наедине с мужчиной…

Его речь звучала плавно и вкрадчиво, и тем страшнее и неожиданнее было, когда он резко подскочил и оказался рядом, в мгновение ока обогнув столик. Я нервно хихикнула.

— Мы в доктора играть собирались, а не в маньяка и жертву!

— Предпочитаю считать себя хищником, — ответил он, подсев ещё ближе.

А затем уложил голову ко мне на колени и, выдохнув, прикрыл глаза.