Чеченец. На разрыв
Шрифт:
– Твоя покорность всегда будет вознаграждаться. Эти слова прозвучали как предупреждение, напоминание о моем положении в этом доме. Я понимала, что каждый его подарок, каждое внимание было частью его игры – игры в контроль и власть надо мной.
– Тебе нравится, малышка? – прошептал на ухо и несильно сжал мой затылок – Ты красивая в этих бриллиантах. Я сидела неподвижно, чувствуя, как холодные камни касаются моей кожи. В этот момент я поняла, что Марат видит во мне не человека, а куклу, которую можно украсить и которой можно владеть. Его слова о покорности заставили меня еще сильнее задуматься
– Ночью я хочу тебя видеть только в них. После ужина я вернулась в свою комнату, где в одиночестве смотрела на свое отражение в зеркале. Бриллианты сверкали на моей коже, но я чувствовала как будто они давят мне горло. Мне нужно было найти флешку и осуществить свой план, пока я еще имела шанс изменить свою судьбу.
Марат был опасен. Слишком опасен. Я смертельно его боялась. Вдруг что-то пойдет не так и он поймает меня. Поймет, что я что-то ищу, догадается раньше, чем я смогу сбежать. Что он сделает со мной? Убьет?
А если я не попробую, то так и буду бесправной куклой, которую принижают, насилуют и уничтожают каждый день как личность.
На мне наряды, выбранные им, нижнее белье, украшения, духи, косметика. А теперь и эти бриллианты.
Глава 22
Я никогда не позволял женщине взять надо мной власть. Никогда не давал взять себя в капкан, превратить в жалкую тряпку.
Женщина не должна иметь превосходство над мужчиной. Нельзя склонять голову и отдавать ей в руки даже немного власти. Так можно потерять себя.
У меня был друг из-за бабы потерял все, проиграл все, а она просто наставила ему рога и свалила к другому.
Я бы на его месте убил их обоих. Отрезал бы яйца ее ебарю, а она бы их сожрала. Но мой друг напился до невменяемого состояния, а потом его мозги разукрасили асфальт под небоскребом.
Он отдавал ей все. Той дряни. Деньги, всего себя, свою душу. Он стелился к ее ногам тряпкой и позволял ей вытирать об себя ноги только бы иметь возможность засовывать свой член в ее дырку. Обычную дырку, такую же как и у всех остальных женщин.
И из-за этой дырки он отправился в ад.
Потом я нашел ее, потом ее пустили по кругу, вместе с ее ебарем. Да, он стал в очередь и трахал свою любовницу вместе с десятью другими мужиками,.. Опасаясь за свою шкуру, а потом его поставили раком и тоже отымели. Как сучку. Вместе с ней. Только не членами…пидоров среди нас нет. Он не выжил…она снаркоманилась в какой-то подворотне. А могла быть верной, счастливой женой и матерью человека, который ее безумно любил. Но она предпочла сдохнуть шлюхой и наркоманкой.
И что самое интересное что с каждым годом в современном мире у женщин все больше возможностей, растет их наглость, жадность, требования.
Она улыбнется, а он ей яхту, она отсосала и получила во владения целый остров. Идиоты. Никогда этого не понимал.
Притом я знал, что они не умеют любить. Никогда не верил в то, что женщина способна на чувства…Особенно женщина не моего народа. Воспитанные иначе, с другими ценностями, когда девственность обуза и помеха,
когда не светить жопой в короткой юбке – это отстой, не вываливать грудь из кофты которая меньше чем лифчик – это ханжество.С двенадцати знать что такое минет и как его делать и сколько за него попросить.
Эти уловки чтобы заманить мужика в свои сети. Силиконовые сиськи, накладные жопы, исколотые губы, удаленные ребра, ушитые вагины. И ничего настоящего. Ни снаружи, ни внутри.
Ни верности, ни преданности. Ни черта. Сплошное вранье, лицемерие, хитрость. Я с этим сталкивался до хрена раз. Все те, кого я трахал либо хотели денег, либо славы. Чтобы показать всем своим подружкам, что ее ебет чемпион миллионер.
Я никогда не скрывал своего к ним отношения. Плачу – трахаю. Все. Ничего больше. Они либо сливались, либо я сам их бросал.
И вдруг я увидел нечто иное. Вдруг я увидел, что мои деньги не нужны, что меня не пытаются соблазнить, уложить в постель. Ни хрена.
Алиса. Никогда не запоминал их имен и не называл их по имени. Зачем? Я даже прозвища им не придумывал. Никаких детка, малышка. Ничего. Просто никак не называл. Достаточно было приказов. «Наклонись, прогнись, соси»
А ее имя не просто помнил я его часто произносил про себя.
«Что там Алиса делает пока меня нет?»
Включу камеры и смотрю как она читает на диване, как смотрит какие-то сериалы по телевизору, как ест, как спит.
И меня сносило только от одного взгляда на нее. Я хотел ее так, что всего трясло, хотел настолько сильно, что у меня сводило яйца, а стояк начинался только от одной мысли о ней.
Я хотел увидеть, как она улыбается. Покупал ей вещи, нижнее белье, духи. Одевал, кормил деликатесами, нанял для нее самых лучших поваров, чтоб ела как в ресторане и ждал, когда же что-то изменится… И ни хрена не менялось. В ее глазах страх и презрение, неподдельный ужас. Иногда мне казалось, что она смотрит на меня и мечтает, чтоб я сдох.
И…самое мерзкое моментами мне и правда хочется сдохнуть и я вспоминаю друга и даю себе ментальных пощечин по бородатой морде. Очнись, Марат! Ты долбоеб? Это всего лишь дырка. Да вкусная, узкая, сладкая, но дырка!
Даже после того как зставил ее корчится и кричать от оргазмов, после того как вылизывал и высасывал ее…то, чего никогда не делал с девками, а захотел делать с ней и кайфовал от этого настолько что каждый раз когда ее выгибало меня трясло и выкручивало от восторга. Я думал, что что-то изменится. Если ей будет со мной хорошо. Но ничего не изменилось. Рыдала потом…а мне хотелось ее ударить. Сука!
И я не понимал что ей нужно.
Она ни о чем не просила. А я ловил себя на мысли, что купил бы и яхты, и самолеты и блядские острова. Пусть только попросит.
В тот день увидел ожерелье и серьги и представил на ней. На ее коже молочного цвета, нежной как сливки с мелкими точками веснушек на округлых идеальных плечах.
У нее прямая спина, красивая походка, длинная шея. Изящная, изысканная. Я рядом с ней чувствую себя орангутангом.
Потом говорю себе, что это просто нищенка, какая-то жалкая недовоспитательница, которая долгие годы терпела своего ублюдка мужа, который изменял ей и была довольна своей жизнью.