Чем ближе ты находишься - тем меньше видишь

Стоит закрыть глаза и довериться инстинктам, как лес вокруг оживает. Они в пути уже несколько часов, идут по колено в снегу в сторону, где зависло облако дыма от нескольких печей. Периодически Ал карабкается на самую вершину высокого дерева и, балансируя, корректирует их маршрут. На стволе дерева, к которому она приваливается, видна неглубокая ровная царапина-зарубка. Здесь проходили люди, возможно, охотники. Алиса ищет другие указатели пути, может, если идти по ним, то можно будет выбраться из леса быстрее. Мимо них проскальзывает цепочка следов. Алиса присматривается – свежие. Следы мелкие и неглубокие, в самый раз для небольшого зайца. Хватит, чтобы накормить Бетти и сделать припас на долгую дорогу. Она выросла с массой охотничьих правил в голове, одним из которых было не брать больше, чем нужно. Люди Фиоры веками жили в согласии с природой, и это помогало им выживать в суровом климате, как и их далеким предкам.

– Бетти, ты голодна? – спросила Шутер, не отрывая взгляда от следов, будто желанная добыча могла выскочить в любую секунду.

– Что? – переспросила доктор, растерявшаяся в море снега и высоких деревьев.

– Я могу поймать для тебя зайца и приготовить на костре. Правда без соли и хлеба, но лучше, чем совсем ничего.

Следы петляют, прыгают и путаются, но Алиса опытный и умелый охотник даже в своей категории, ищет. Ничего не случится, если они немного отклонятся от курса, чтобы немного отдохнуть и перекусить. Следы неожиданно выводят их на небольшой ручей, с каменистыми берегами и чистым дном. Там же они находят зайца. У них есть нож, чтобы снять с тушки шкурку и разделать, у них есть вода, чтобы промыть мясо, и за полчаса Ал обрывает сухие нижние ветки у всех деревьев в округе, чтобы сложить костер. Спичек у них, конечно же нет, но есть камни и ветки, и первобытные предки сейчас бы гордились ею.

– Итак, а теперь расскажи мне, как ты оказалась в такой ситуации, - Алиса выскабливает ножом маленькую шкурку. Потом это можно будет считать первым настоящим трофеем за последние… четыре года – как много!

Бетти кладет на землю, очищенную от снега, палочку, с которой только что съела кусок прожаренного мяса и готовится к сложному разговору.

========== Глава 31. ==========

Три месяца назад. Нью-Йорк.

– Наташа, ты хорошо себя чувствуешь?
– спрашивает Роджерс, готовясь так красиво и легко спрыгнуть с самолета без парашюта.

– Да, все в порядке. С чего ты волнуешься?
– за ее спиной Брок Рамлоу, лидер спецотряда “УДАР” на полсекунды сбивается с ритма, когда затягивает ремни парашюта.

– Ты бледная какая-то, - пожимает плечами Стив.
– Проверка связи…

– Есть связь, - отвечает Наташа.

А затем Стив прыгает, и по всему салону разносится шутка о том, что Капитану Америка парашют не нужен. Наташе только остается закатить глаза. Этот мужчина при каждом удобном моменте показывает, какая Америка сильная и независимая. Конечно, ему прыгнуть в ледяную воду с такой высоты ничего не стоит, но он уже однажды так прыгнул вместе с самолетом во льды Арктики, и чем это закончилось? Что за ребячество!? Романофф, вставая к самому краю, за которым пустота и порывистый ветер, думает, что если приземлится на палубу и не увидит там Капитана, то самолично нырнет в воду, вытащит, откачает и утопит снова. Чтобы знал, что он вот так поступает, а она вся такая переживает!

Когда на очищенную палубу “Лемурианской звезды” спускаются оперативники, Стив, будто между делом, раздает команды. И, что важнее, он живой, но когда они вернутся на базу, ему точно придется выслушать лекцию о вреде такого поведения. Удобно же, ругаешься с кем-нибудь – раз! и выпрыгнул в окно. Женщина сбрасывает тяжелый парашют, пока они следуют рядом. Над машинным отделением они успевают обменяться взглядами перед тем, как Наташа перепрыгивает через перила.

– У меня чисто, - произносит она и переводит дыхание. Организм тратит все силы на малыша, может, стоит уже подумать о секретном декретном отпуске? Она обязательно подумает, а пока…

– Ох, неловко вышло, - почти смущенно произносит Наташа, когда Стив выламывает главным террористом дверь. На плоских экранах мелькают копирующиеся данные, отпираться нет смысла. Мужчина понимает все с первого взгляда. И от этого взгляда становится не по себе.

Батроку удается сбежать, бросив в них, ссорящихся и потерявших бдительность, гранату. Капитан подхватывает ее, и они вылетают через стекло, едва успевая спастись от ударной волны. Стив смотрит на нее всего секунду, но вкладывает в этот взгляд многое: обиду, тревогу, укор, злость, кажется, разочарование. Романофф не хочет признаваться, что видела разочарование.

– Я думал, что наши отношения предполагали доверие и отсутствие тайн, тем более, таких. Теперь я понял, что ошибался, - глухо говорит Капитан, встает и уходит, оставив ее.

Его слова звучат как приговор. К глазам подступают слезы, хорошо, что рядом никого нет, чтобы видеть, как Черная Вдова сдерживается, чтобы не заплакать. Это гормоны, это все гормоны, это не она. Это малыш, который только что узнал, что его мама лгунья.

Роджерс исчезает на какое-то время, не возвращается в Башню, живет в своей бруклинской квартире, отдаляется от них. Наташа читает каждый день сводки криминальных новостей, разыскивая Ал, один раз ездит в морг на опознание. Сердце почти останавливается, когда патологоанатом поднимает простыню с тела, но это не она. Такой же рост и похожее телосложение, но волосы у их Алисы длиннее и мягче, и сама она красивее, и… это не она. Наташа берет в руки телефон после каждого подобного действия, выводит на большой экран профиль Стива с улыбчивой фотографией, но никак не решается набрать его номер. Что она скажет? “Я просмотрела сводки за последние три часа, и Алисы среди них нет” или “Съезди, пожалуйста, на тот рынок и привези сметаны, я сварила суп из сушеных грибов, какой ты любишь”. Она может сказать что угодно, но не уверена, что Стив прочитает между строк пустой болтовни “Прости и, пожалуйста, вернись”, она не уверена, что сможет сказать это – Черная Вдова не умеет просить прощения.

Вновь они встречаются при странных обстоятельствах: Наташе сообщают, что на директора Фьюри было совершено нападение прямо в центре города. Женщина бежит в госпиталь, по пути узнавая от Марии Хилл подробности. Нику удалось сбежать с тяжелыми травмами, скрыться в доме Стива. Роджерс успел прийти до того, как их нашел снайпер и выстрелил в Директора. Пуля без опознавательных знаков. Советское оружие. Темное прошлое настигло её в тот самый момент, когда она уже решила, что все закончилось, что теперь она свободна. Прошлое явилось, угрожающе скалясь, когда Наташа получила надежду.

Они стоят в маленьком темном помещении, где в раме одностороннего большого окна видна операционная. Хирурги и медсестры суетятся вокруг самого сильного человека, который только жил на Земле, но в их окружении выглядит слабым и беззащитным. Ник Фьюри не может умереть, он пережил такие вещи, по сравнению с которыми это нападение просто ничего не значит. На стерильных костюмах врачей кровавые разводы, нутро Директора разворочено, и Наташу тошнит, когда она видит алые пятна на белом и зеленом. На темной коже Фьюри они не так заметны. Она ежится, как от холода и запахивает куртку: малышу пока рано видеть такое, она бы предпочла, чтобы он не видел такого никогда.

“Не поступай так со мной, Ник!”, - неосознанно шепчет Нат, когда приборы по ту сторону начинают мерзко пищать, а врачи суетятся и колют в трубки капельницы адреналин. Когда он не помогает, то из угла появляется дефибриллятор. “Не поступай так со мной, Ник!” Он оставил её, запутавшуюся, потерянную и разбитую – комок противоречий и злости, который притащил Клинт с очередного задания, - в ЩИТ. Сказал, что даст ей шанс исправиться, стать лучше, понять, чего она на самом деле хочет. И вот, у Натальи Романовой есть команда, которая заботится о ней, есть друзья и любимый человек. И Алиса, прочно занявшая место между “я бы хотела удочерить этого ребенка” и “мой близкий друг, которого можно без объяснений обнять”. Но что теперь? Алиса пропала, Стива она почти потеряла по собственной глупости, а Ник умирает, подстреленный снайпером. Её хрупкий мир рушится на глазах.

Стив стоит позади, когда Наташа прощается. Он слышит шепот на русском, обращенный к мертвому. Он знает, что, не смотря ни на что, она еще верна своей традиции. Роджерс хочет подойти и утешить, показать, что он рядом, но обида держит, глупая, детская. Что еще она “не сказала”? Может, и их отношения были таким же обманом? Это подло, использовать подобные методы, чтобы удержать его привязанным к ЩИТ. Стив хочет спросить: а что в тебе искреннего, Наташа? Что нашла в тебе Алиса? Что нашел в тебе я? Они ни разу не говорили о любви, они делят комнату и постель, ни разу не сказали друг другу, что их заставляет делать это. Это не то, о чем он должен думать сейчас. Наташа, возможно, совсем не любит его, не зря же Ник бросил “Она гораздо подвижнее в моральных вопросах”. Это мир, где улыбка уже не значит хорошее отношение к тебе. Где поцелуи совсем не значат чувства. Где признания не значат любовь. Где каждый одинок и никто не старается это изменить. Где слова теряют всякий смысл, потому что несут ложь.