Черешни растут только парами

* * *

Янина нарекла свою так и не сделавшую вздоха девочку Марианной. Малютку похоронили на приходском кладбище, известном в народе под названием Фрайтаг. Похороны были скромными. Ведь Янина не могла сказать мужу, чтобы он попрощался с дочерью. Они попрощались с ней втроем – Анна, Янина и маленькая Стефания.

Стефания росла очень жизнерадостным ребенком. Будто старалась сделать все, чтобы Янина полюбила ее.

А это произошло в первый же день, в ту самую минуту, как только та прижала девочку к своей груди. Быть может, если бы не этот ребенок, она тоже замкнулась бы в себе и стала молчаливой, отрешенной, как Анна. Эта маленькая девочка заставила Янину почувствовать себя кому-то нужной в этом мире.

* * *

В один очень морозный день Янина проснулась и увидела Анну, стоящую над колыбелью Стефании. В первый момент она испугалась. Ей даже показалось на мгновение, что Анна хочет навредить дочери, однако девушка улыбалась, напевала и слегка покачивала ребенка.

Янина встала рядом. Она заметила, что в кроватке лежат свадебные фото Хенрика и Анны, жемчуг и золотое ожерелье. Анна взглянула на Янину, а та понимающе кивнула:

– Не бойся, я все передам ей, или – еще лучше – ты сама отдашь ей, когда она вырастет.

Анна улыбалась. И Янина подумала, что та выздоравливает. Сколько можно молчать? Ведь обе были в безопасности, Куба больше не приходил, а Кароль – любитель широкой, вольготной жизни – давно переехал к сыну на виллу. Янина знала, что Элиза живет с ними. Она также знала, что та ждет ребенка. В аптеке на Рудской уже судачили, что скоро Ржепецких станет еще больше.

Янине предстояло стать бабушкой. Она вздохнула. Получится ли наладить контакт с Элизой и внуком? Она только надеялась, что Элиза воспитает его приличным человеком, не даст Кубе испортить ребенка. Элиза всегда казалась ей хорошей девочкой. Ну не повезло – влюбилась в ее сына. Хотя, может, она с ним справится? Янина видела, что Куба не любит Элизу, что та – всего лишь игрушка в его руках. Но как знать, может, со временем любовь придет?

Вряд ли. Единственной любовью ее сына была Анна. Замкнувшаяся сейчас в своем собственном мире, в отчаянии, печали и воспоминаниях. Видно, Господь Бог уготовал ей такую жизнь. Трудную.

* * *

Янина не заметила, когда Анна вышла из дома и неторопливым шагом пошла в сторону прудов Стефанского. В тот день там не было танцев. Все готовились к субботе. На прудах, покрытых толстым слоем льда, было пусто. Кое-где виднелись проруби, которые рыбаки делали каждую зиму. И если бы Элиза не начала рожать, а Куба не пошел бы за акушеркой, наверное, никто и не заметил бы, что Анна выходит на лед. Но Провидению в который раз было угодно свести Анну с Кубой на прудах.

– Анна! – воскликнул Куба, которого прихоть судьбы заставила проезжать мимо. – Анна! Что ты делаешь? – Он вышел из машины и встал в нескольких метрах от нее на берегу.

Солнце давно зашло. Его глаза свыклись с темнотой, и он смог разглядеть силуэт девушки, довольно четкий на фоне белой поверхности пруда.

– Анна!

Девушка заметила его. Она посмотрела в его сторону.

– Анна, что ты задумала? – воскликнул он.

– Я ухожу, – спокойно сказала она. – За все ночи в слезах, за муки Хенрика в огне ни ты, ни твои потомки не увидят счастья, пока душа моя будет блуждать в этом мире, – добавила она на одном дыхании.

– Анна!

Девушка сделала шаг вперед и ушла под лед.

* * *

В это же время Элиза рожала. Она ждала помощи, которая не спешила к ней. Куба поехал за акушеркой – пани Зайферт, они уже давно должны были приехать. Почему их все еще нет? Она же сама не справится!

Элиза стонала. А Кароль ходил по комнате взад-вперед. Он ничем не мог помочь девушке. Он не знал этого, не хотел туда заходить. Лучше всего было убежать, чтобы не слышать ее криков.

Янина! Может, она поможет – ведь это ее внук.

Он быстро оделся и выбежал из дома. Через четверть часа он уже был у жены. На этот раз он не открывал двери, постучал. Ему открыла жена с дочерью на руках.

– Быстро. Элиза рожает. И нет никого, кто мог бы помочь.

Янина не раздумывая надела туфли, накинула пальто, завернула Стефанию в самое теплое одеяло и выбежала с ней и мужем из дома.

* * *

Когда она вошла на виллу Дворака, Элиза уже рожала. Янина вручила мужу ребенка, как самую большую драгоценность, и вошла к Элизе.

Через некоторое время все благополучно завершилось.

– У тебя сын, – устало улыбнулась Янина измученной девушке.

Элиза обняла младенца.

– Спасибо, – прошептала она. – Без вас я бы не справилась.

– Это мой внук. – Она погладила Элизу по голове. – Позаботься о нем. Люби его, и он вырастет хорошим человеком. Ты обещаешь мне?

– Обещаю, – сказала девушка. – Он обязательно будет хорошим человеком. Я это знаю.

– А теперь спи. Ты храбрая девочка. Сама справилась.

* * *

Когда на вилле Дворака раздался первый крик новорожденного, Куба Ржепецкий вытаскивал тело Анны из проруби. Он положил его на лед, расстегнул пальто, пытаясь разглядеть хоть какие-то признаки жизни. К сожалению, девушка не дышала.

– Анна. Не делай этого со мной, Анна. Я люблю тебя, не уходи, – выдохнул он.

Но она уже не слышала его. Ее лицо было абсолютно спокойным, а на губах застыла нежная улыбка.

– Что ты натворила? Что ты сделала со мной? – повторял он в отчаянии.

Впервые в жизни он действительно не знал, как поступить. Ведь он ехал за акушеркой! Элиза рожает! Анне он уже ничем не поможет. Надо спешить за помощью для тех, у кого еще был шанс.

Он не знал, куда девать тело Анны. Он отнес его на берег, спрятал в кустах и присыпал снегом. Что дальше? Пока непонятно, завтра он подумает, что делать. А сейчас ему во что бы то ни стало надо найти эту чертову акушерку!

Ему было очень холодно, мокрая одежда моментально обледенела. Лучше всего вернуться домой и выпить чего-нибудь горячительного. Однако свои шаги он направил в сторону дома пани Зайферт, которая обещала помочь Элизе при родах.

* * *

Возможно, если бы Куба знал, что его сын уже родился, он не стал бы спешить к Элизе и подумал бы о том, что сделать с телом умершей. Однако он не мог об этом знать. Когда он подъехал к дому, Элиза уже ждала его с маленьким мальчиком, которого прижимала к груди.

– Анджей, – сказала она. – Будет Анджей. В честь моего отца.

Куба впервые в жизни почувствовал какое-то странное волнение, когда слегка коснулся сына, чьи маленькие пальчики мгновенно сжались в кулачки. Как защитить его от зла этого мира? Как защитить его от таких людей, как его собственный отец?