Черная луна Мессалины

Опрокинув Валерию на спину, он принялся жадно и жестко целовать ее грудь, нетерпеливо сдирая шелковую столу. Закрыв глаза, Мессалина прислушивалась к ощущениям, пытаясь уловить хоть малейшие отголоски того блаженства, которое она испытала с рабом-иудеем, но, кроме усталости в ноющих от долгой ходьбы ногах и грубости солдатских ласк, ничего не чувствовала. Отвернув лицо, чтобы не ощущать натужного дыхания овладевшего ею Стратоника, девушка терпеливо ждала, когда же закончится этот ад. И вот, наконец, сосед перестал елозить по ней шершавым телом, вскрикнул, замер и отвалился на бок.

Не скрывая разочарования, Мессалина встала на четвереньки и, придерживая рукой расползающуюся одежду, выбралась на воздух. Поднявшись на ноги, она отдалась в заботливые руки Хлои, проворно и привычно приведшей в порядок складки ее одежды и поверх тонкой столы набросившей свой шерстяной плащ. Блаженные всхлипы Луция Стратоника все еще слышались в буйных зарослях винограда, обрамлявшего пещеру, когда они уходили в сторону холмов.

Несколько дней Валерия не выходила из дома, наблюдая из окна, как мелькает у ворот их дома начищенный до блеска панцирь и развевается на ветру победоносный плюмаж соседа, изнемогающего от любви и всячески старающегося привлечь ее внимание. И, наконец, решилась на вторую попытку. Возможно, все дело в условиях? Быть может, неприятные ощущения, которые она испытала в священных рощах, лишь следствие усталости? А что, если назначить свидание в той же самой комнате, где она вместе с рабом ощутила небывалое чувство полета? Вдруг и в объятиях Луция Гимения Стратоника у нее снова вырастут крылья?

Москва, 199… год

Дел было невпроворот. Подготовка к Новому году шла полным ходом. Костя приехал в клуб с самого утра и не покидал кухни, выясняя, все ли доставлено по заготовленному ранее списку. Он сверялся с количеством завезенных ящиков элитного вина, пересчитывал коробки с виски, джином, текилой и прочими крепкими напитками, инвентаризировал огромный холодильник, проверяя качество сыров, мяса, рыбы, копченостей, кондитерку, овощи и фрукты.

На меня была возложена ответственность за шоу, и я металась за кулисами, обходя гримерки и проверяя, все ли участники представления прибыли в клуб. Плечистый охранник Гриша настиг меня в коридоре, когда я вышла от ребят-стриптизеров.

– Елена Викторовна, вас на улице спрашивают, – проговорил он, приближаясь.

Я никого не ждала и потому удивилась:

– Кто там, Гриш?

– Какой-то петух гамбургский, – пожал он борцовскими плечами, обтянутыми пиджаком.

Накинув пуховик, я устремилась следом за охранником и через пару минут была уже на улице. Мимо ограды клуба спешили шумные веселые компании, торопясь туда, где их ждал праздник. Меня же ждал Игорек. Мой получивший отставку друг переминался с ноги на ногу у дверей служебного входа, оставляя синими модными сапогами-дутиками рифленые следы на снегу. Новая красная куртка его переливалась светоотражающими нашивками в свете гирлянд новогодней елки, установленной в центре огороженной забором территории клуба. В руках мой бывший кавалер держал газету, свернутую на манер кулька, и то и дело поправлял клочкастую шапку из серого собачьего меха. Я остановилась на расчищенной дорожке, и Игорек, придерживая шапку, со всех ног ринулся ко мне.

– Привет, Аленка! – радостно гудел он. – Сто лет тебя не видел! Дай, думаю, зайду, с праздником поздравлю!

– Здравствуй, Игорек! Эким ты франтом, – не удержалась я.

Он горделиво приосанился и протянул мне газетный сверток:

– Это тебе, Ален. Твои любимые.

В газете оказались три подмерзшие красные розы, которые я тут же укутала обратно в газету и спрятала под пуховик.

– Спасибо, Игорек, очень тронута, – искренне проговорила я. – Как поживаешь?

– Ну, как я могу без тебя поживать? – невесело хмыкнул собеседник. – Скучаю очень, Ален. Все-таки пять лет мы с тобой встречались, пока ты меня не бросила.

Формулировка мне не понравилась, и я поправила:

– Я не бросала тебя, Игорь. Мы просто расстались.

– Как скажешь, – хмуро согласился Игорек. И едко уточнил: – А ты все с этим? С денежным мешком?

Я сердито посмотрела на визитера:

– Игорь, давай не будем друг другу портить праздник!

– Ты с девчонками из бухгалтерии встречаешься? – сменил он тему. – Хоть изредка перезваниваетесь?

– Да как-то времени нет… А ты сейчас где? Все еще на заводе, в плановом отделе?

– Да брось ты, Ален! Какой там завод! Разогнали нас, а в помещении завода, говорят, скоро откроют торговый центр.

– Да ну, не может быть.

– Точно тебе говорю. «Щелковский» будет называться.

– И где ты теперь?

– Я-то? – Игорь расправил плечи. – Да вот, открыл кооператив, занялся бизнесом. После праздников лечу в Германию за товаром. Договорился там с одной фирмой о поставке партии компьютеров.

И вдруг шагнул ко мне и, взяв в ладони мою руку, заговорил горячо и быстро, не отрывая умоляющего взгляда от моего обескураженного лица:

– Ален, уходи от него, а? Вот прямо сейчас! Поехали со мной! Такси ждет! Знаешь, как заживем? Все у тебя будет! Я все для тебя сделаю! А хочешь, Ален, поженимся, как ты мечтала? Вот прямо после праздников подадим заявление в загс! Закажем зал в «Славянском базаре», гостей позовем, чтобы все как у людей…

Ошеломленная натиском бывшего друга, я стояла и молчала, не зная, что сказать. Он был такой потерянный и жалкий, что сердце зашлось от сострадания. Захотелось сделать для Игорька что-нибудь хорошее. И тут я вспомнила об Элькином парфюме.

– Игорь! У меня же для тебя подарок есть! Постой здесь, сейчас вернусь.

Я двинулась по утоптанной снежной дорожке в клуб. Пробралась мимо толпы раздевающихся в гардеробе гостей и устремилась в свой кабинет. Телефонный звонок я услышала еще на подступах к кабинету. Вбежала и торопливо сняла трубку, опасаясь неприятных сюрпризов.

– Елена Левина у аппарата, – сухо проговорила я, расстегивая пуховик и бережно выкладывая цветы на стол.

– Вас беспокоят из паспортного стола, – официально проговорили на том конце провода. – Почему до сих пор не оформили пребывание иностранцев в столице?

Я растерялась. Как же не оформили, когда американцы живут в гостинице и, следовательно, имеют регистрацию?

– Ленок, салют! Это я! – вдруг гаркнула трубка знакомым Маринкиным голосом, и у меня отлегло от сердца. Моя приятельница по бухгалтерии была, как всегда, в своем репертуаре. Розыгрыши и шутки – ее стихия. – Признайся честно – испугалась? – хихикнула она.

– Ну, ты, Марин, даешь! – с облегчением выдохнула я. – Кому приятно тридцать первого декабря общаться с родной милицией?

– Ленок, я чего звоню-то? – бодро пела Маринка, пропуская мои замечания мимо ушей. – Думаю, может, закатиться к вам в клуб, посмотреть на Мессалину? Примешь старую подругу?

– Мариш, ты же знаешь, я с радостью, но на Мессалину пришло столько народу, что вообще мест нет. В любой другой день – всегда пожалуйста. А сегодня не получится.

– Ну, нет так нет, – покладисто согласилась бывшая коллега. И злорадно осведомилась: – Да, кстати, Лен, ты в курсе, что твой Игорек в прошлую пятницу женился? На Лариске из планового отдела. Помнишь, они вместе работали? Еще сидели за соседними столами?