Черная Принцесса: История Розы. Часть 1

– А если нет?! – Рявкнул парень и харкнул ртом, как и сморкнул же носом все ту же кровь с кусочками и мяса от все-таки прокушенного языка и щек в смеси же со слюной в ее же сторону. Попадая тут же алым и немного бордовым фонтаном ровно на носки ее кроссовок. – Домолчались уже… Воно как… Хватило!

Смерив же устроенное им, как и его же самого серьезным взглядом и, просидев же так и в таком положении, не шевелясь какое-то время, женщина вдруг подняла на него уже довольно-таки и спокойный, а там и даже рассудительный взгляд. При всех же еще и бонусах к общему и имевшемуся до марафету – вроде и покрасневшего да и разбитого носа, лопнувшей верхней губы с парой дорожек крови, собравшихся в ямке над ней и слившихся в трещинке с ней же и капельками же крови, выступившими уже из нее, и вот-вот готовыми направиться и к нижней, а там и дальше вниз и к подбородку. И, усыпив же таким образом его бдительность, со всего маху ударила его под дых своей же все левой рукой, так сказать чтобы уже и закончить ею же начатое, и если не с ним, то уже и с ней, и не побрезговав. Звякнув же лишь только при этом сережками и часами в такт его же замкам на рюкзаке. Но заставив зато и Влада взвыть и почти что коснуться головой пола, зажав место удара обеими руками.

– Ну… тогда кое-кто узнает… чуть раньше и от меня… ведь мне же уже особо-то и нечего терять, как ты же и сам мне ранее сказал, да и я же сама это знала и была готова, и без сопливых, ведь говорила бы я и делала все это, если бы было и иначе… в чем, а точнее же и ком причина его такого… а не какого-то и… другого… поведения… как и, к слову же, отношения… и к самой же уже Софии! У-у-у… Кто же все-таки стал тем самым триггером… что и как не неожиданно и неприятно тоже ведь попал в момент взрыва вместе же с ним и в него, но и в отличие же все от него же самого вышел-таки более-менее сухим, когда тот же, в свою очередь, почти что и не вышел, разве что и на своих двоих, а не ими и… став же перед этим еще и его же инициатором? В буквальном же смысле – чекой! М? Есть предположения? Ну хоть и о ком-то же из них… Зеркало не предложу – не в моих интересах оказывать медвежью услугу. Так еще же и с рыбой… И пусть же ее даже у меня, как говорится, если и не клевать, то жопой жевать… Могу предложить зато удочку… Но и если же ты только после всего же этого мне пообещаешь сделать ей же себе харакири! Хотя… знаешь что… можешь и не обещать – ты же так и… этак… его сделаешь. Ведь кое-кто из них – это кто-то и из твоих же все братьев! Смекаешь? Круг сузился – ставки повысились. И даже не вздумай приплетать сюда… раньше и меня… Женю, как только тот и за тобой же вслед вернется! Она избавилась от него тогда – туда ему до сих пор и дорога… предателю… такому же, как и ты. Как и вы же все… И так же, как и вы, он не заслуживает ничего более, кроме как отречения от моей семьи, вашего идиотского братства… и самой же дуры Софии! Помешавший раз же – помешает дважды… Теперь же я думаю далеко наперед и избавляюсь же от вас всех, таких и не таких, не по мере же уже и поступления, а задолго и заранее! Ведь и вы уже не проблемы… да и не шилья… вы колья и донья. Которые же если не тупить и не топтать, то сжигать и пробивать… Как бы это для вас самих ни звучало!

– Но ведь она расскажет!.. – Рыкнул Влад, согнувшись в три погибели, со звериным ярко-янтарным и будто бы светящимся же взглядом из-под бровей. – Рано или… поздно.

– Не расскажет… А знаешь: почему? – Привстав с кресла, она присела подле него, на корточки и зашептала в его левое ухо, пальцами уже правой руки перебирая опаленные рыжие прядки, пуская в воздух нити вновь приторного и сладостного флера вина. Опять заманивая и гипнотизируя, загоняя же его таким образом, чтобы затем сшибить с ног и использовать против него же его и только лишь пока что вплетающиеся сейчас нити, будто бы и в попытках же сдержать и удержать, ядреной и даже ядерной мяты, подтопленной пока и с ее же собственной сожженной древесиной. – Потому что она мученик… Просто, не правда ли? И то, что сейчас с ней происходит, она считает своим предназначением… Теми самыми муками, после которых она обретет себя… И сможет даже, может быть, после этого же всего подняться и к отцу… Но мы ведь оба с тобой знаем, что этого рано не случится – мученики же обретают свободу и покой только после смерти… Полной и безоговорочной! И там уже совсем неважно – с перерождением или… или нет.

– Две и на одну… Не много?!.. – Сыронизировал рыжий и тут же прошипел, ощутив, как рука, сжимавшая до этого его шевелюру, начала оттягивать волосы за концы. А после же и вовсе дернула так, что чуть не выдернула их копной с корнем и не сняла скальп.

– В самый раз! Это отмщение, Влади-чек… Тем более – ты же знаешь правила. Из чертовой дюжины и на уменьшение я уже перешла в половину и просто дюжины… и как плюс же один и уже к карме себе. А там… и до единички ведь недалеко! И даже если то, что ты увидел… – тут Роза придвинулась к нему еще ближе, отлипнув от уха, и прошептала-прошипела почти в самые же его губы. Чтобы он не только вспомнил, а еще же и повторно ощутил да и по и прочувствовал уже и не видя остаточно-осадочный кровавый след на ее губах, вдруг давший же в голову и красно-белым полусоленым– сухим вином, – …вдруг и сейчас же к полной шестерке меня не приведет… Это только лишь: сейчас. Не мешай мне! А я не помешаю твоей идиллии. Пусть и достаточно временной… Ведь еще и семейной и… братской!.. Да и какая тебе разница, по сути-то? Ну, восторжествуем мы… Ты же радоваться должен! Скинем вовсе тех… да и поднимемся. Тьма к тьме и свет к свету… Перевернем игру! И свет будет бесполезен перед тьмой… И люди де наконец поймут это… и воспрянут. С новой силой! Ведь мы предлагаем им свободу. Когда же эти все святоши – только защиту… Но ее можем предоставить и мы. Да еще ведь и без рамок с ограничениями. И тогда… К чему будут они? А к чему же тогда и нам делиться с ними? И вторыми же, м? Людьми!

– Красиво поешь… прямо как и я же сам не… и другому… совсем недавно, – фыркнул Влад, ударяя ее по правой руке своей левой, высвобождаясь головой и телом же тут же, отталкиваясь от нее еще и правой. Как внешне, да так и внутренне. Ведь она умела, продемонстрировав же в очередной раз на нем это, как умеет и практикует промывать мозги. Но в этот раз только ее профессионализм уступил его конкретному же несоответствию. – Но даже если мне и нет разницы… мне без разницы и вообще же плевать… я не буду подчиняться тебе и принципиально. Кому же угодно, вот серьезно, но и только лишь не тебе! Ты ведь показала себя достаточно и в прошлый раз, чтобы откреститься от тебя совсем… и как от тебя же самой в принципе, так и как дельца чего-то масштабного и глобального в общем… и в выборе же между тобой и равновесием с балансом… выбрать второе. Просто потому что: на тебя мне плевать все-таки чуть больше, чем на все остальное… И всех же остальных!

– Как знаешь! – Отмахнулась темноволосая, ни капельки не расстроенная этим. Не больно ведь и надеялась до, чтобы и после, еще и перед ним и с ним, обнадеживаться-горевать по этому же поводу – утрате ее. – Можешь не помогать… но и не мешай! Я ведь, как уже и сказала, легко и просто, запросто смогу раскрутить твое геройство до состояния анти и выдать же все так, как тебе и не снилось… И пусть они все точат зуб на меня. Как и ты. Но против Софии… – и дернувшись вдруг на имени, словно и от удара хлыстом или выстрела в пустом помещении, до этого же столько раз и как только же не коверкая произнося его, но видимо и попав же все-таки под накопительный эффект нелюбимого и нежелаемого, а надо, скривилась. Да и так, что и Владу же вдруг показалось, что она вот-вот и готова будет даже сплюнуть им. И уже не с желчью, как прежде, а и с самым же что ни на есть настоящим и чистым ядом, да еще и с кислотой, – …не попрут! А против тебя – за благу душу. Тем более – когда против тебя и за нее. Вон же… как берегли! Как зеницу ока же хранили… В то же время и как-то… Никак! Но и все же продолжают же это делать… Пусть и ложно. И не только же от тебя на самом-то деле, как только недавно выяснилось, да? Как удачно и удобно! Да… Как и от Жени же! От всех… вас же двоих… и такой же правды. Один лишь звоночек в вышестоящие инстанции за твое нападение на нее – и все! Ты вне игры. И никто тебе не верит. Ты – предатель! И уже не только для меня… Коим же всегда был и будешь! Но теперь еще и для них. Изменщик семье и братству, родине и отечеству! Ух… Я посмотрю на это… с превеликим удовольствием. Но и после же все девчонки увядания, конечно!

– И как ты это сделаешь? – Взял ее на понт парень, насмешливо следя за ее уверенностью, серьезностью и почти же что ненапускной твердостью. – От нее же фонит только тобой! Да и так, что ни ее собственная трава, ни озон не помогают… А тем более и сирень! Я уж молчу про свои влажные… земельные и цветочные таланты. А о других, как и чужих, вообще и говорить же не приходится – только больше все портят, выдавая же тебя с головой. С твоей же все обугленной, сырой и перегнившей древесиной, пролежавшей не один век под всеми возможными и не потоками и слоями непогоды… И это же только цветочки – ведь более-менее еще и от тела! – И тут же скривился, ведь уже же и сам хотел, ко всему же прочему, плюнуть еще и своим ядом, но успел и сублимировал его в слова. Почти что и в энергетический же натюрморт. Александр бы точно оценил. И не только же сами его старания привести себя в относительный покой, но и лаванду на фоне чая из мяты и шалфея, под названием: «Спокойствие, только спокойствие». – Что уж говорить и о твоей мерзкой душе… С твоей же все премерзкой демонической энергией. И вот уж как и впрямь удачно совпало, однако! По всем же фронтам… А ведь, казалось бы, как и ты же ранее мне сказала, мне ближе то же, что и тебе. Мы же в одной лодке! И почти что из одного демонического помета… Но нет! Ведь куда чаще же свет идет под руку с тьмой… как и наоборот… но и чем тьма же с тьмой и свет со светом. Но и должны же были еще появиться и быть такие индивидуумы – исключения вроде тебя и таких же, как ты, ведь правда? Чтобы подтверждать это самое правило… и хоть сейчас же тебя брать и тащить к Ксандеру… без обиняков, предъяв и обвинений… все же, так сказать, на видном и чистом… на чиле и расслабоне… без доппроверок же, а и тем более перепроверок, уточнений… чтоб уже и он сам и повторно насадил тебя на вилы и… под и за облака… к отцу же Софии!

– Вот так! – Ухмыльнулась Роза, пропустив весь его монолог до этого мимо ушей, и отвесила ему несильную пощечину правой рукой, придержав же на месте левой и за шею. Не так, чтобы и именно ударить. А и скорее даже уже именно заткнуть и его самого, а ток же крови, после принявшейся же все же за свое и мало-мальской же еще регенерации, как и у нее же самой под носом и из носа же, наоборот выткнуть и восстановить. И тут же подтерла ее две темно-алые струйки, скатившиеся вновь и прямиком же к губам, обведя же лишь только одну и верхнюю собой по контуру, этой же все самой правой рукой, поймав их ее двумя, указательным и средним, пальцами. После чего лишь на мгновение приподнялась и смахнула их на одну из небольших статуэток с дельфином. А Влада же будто током в этот момент ударило, пронесшись разрядом от лица к левой руке, и затормозив же этим самым импульсом лишь у кисти с внутренней ее стороны и на запястье. Гневно пробурчав-прорычав что-то себе под нос, он только хотел высказать это все самой Розе. Уже и прекрасно же зная хоть и пока что не видя, как и все с прошлыми же ее опытами крови, что та сделала с ним. Так внаглую же еще и спрятав все свои улики и под своими же часами до. Но скорее даже уже и не спрятав, лишь ранее и на видном месте, а именно же и дерзко явив. И заставив же тем самым обращать еще большее внимание на них, но и только же лишь еще интересуясь: «Что же под ними?». Отдавая же куда большее предпочтение тем же все серьгам, что и за километр же еще блестели, отвлекая от всего и тут же привлекая же к себе. Пока хозяйка и другой же небезделушкой разве и отмеряла ей время все тем же аттракционам и самой Софии да и всех же и неугодных, кто и так же не вовремя-всегда для них же самих попались вдруг ей на глаза. Но, когда повернулся в ее сторону, недоумевающе и удивленно заметил, что та и как всегда бровью не повела. Да и даже ни одним уголком губ не дернула от своей же пакости. Окропила его же кровью небольшой голубой стеклянный бассейн при дельфине и вернулась спокойно на свое место – на корточках и перед ним. Чтобы уже он вернул свой следящий за ней до этого взгляд на нее и видел же ее неприязнь, пока она вытирает пальцы о серый ворот его же кофты. Смешивая же в ней остатки своей и его крови. Но теперь уже реально и внешне, а не нереально и внутренне. Как и до же, к примеру. И что она же еще пока не поняла, как он уже и сам понял. – Как думаешь, как быстро они определят: «Чья это кровь и… в ее организме»? Что и так некстати была подмешана в ее какао с утра… Бывает же, да? Совпадение! Фонит же от нее, к слову, только же и конкретно же после взбучки… усиливаясь же еще и лишь чуть больше под дождем… да и любой же непогодой… размывающей и вымывающей все искусственное и оставляющей же лишь все только натуральное… естественное. Как и мы же все это знаем. И что ты же еще зачем-то и сверху принес сюда! Но ведь и затем… она приходит домой… принимает душ… переодевается… ложится спать… с кое-каким презентом… который за ночь не только отбивает всякого рода кошмары, но и меня же саму, как приятный бонус, выветривает и выводит буквально из ее организма через дыхательные пути и потовые железы… благодаря чему же уже и с утра она чистая и почти что не порченная, как и непорочная, без каких и чьих бы то ни было вмешательств!

– То-то я и букетов-то не разглядел! – Нахмурился рыжий, продолжая смотреть на нее как на дуру. Но скорее даже все еще пытаясь выловить в ней и что-то же похожее на понимание или знание. На перестраховку, в конце концов. Что-то, что хотя бы и отдаленно бы напомнило ему и ее же уже интерес от заключения договора-сделки с дьяволом, похожее бы на и ту же самую все метку. В первую же очередь от одной из сторон – главной и предлагающей. Что и, как правило же, обусловило бы ее же и выигрыш, ведь если бы он не выполнил и проговорился, она бы его по ней нашла и точно бы убила. Если бы вдруг не смогла и ей же самой. Но нет! Как ничего не было, так и до сих пор же не появилось. И вот тут уже у него засуетились эмоции в глазах, встречаясь и ударяясь чуть ли и не лбами, варьируясь от горя и шока до шока же, но и уже от радости. Которая бывает у него, и он же это прекрасно знал по себе же, редко и только лишь при выигрыше, везении в карты. В тот же его и любимый покер. И, как в случае же все еще его же, еще и при козыре в рукаве, где как раз и дурак же не он. Дашь на дашь, как говорится: она взяла от него, он – от нее. Все чин по чину. И как бонус она же этого еще и не знала. Мелочь, а и вдвойне-то как приятно. – Все в ее комнату тем самым презентом перетащила? Или уже брезентом?!

– Владик-Владик… Вла-а-адик… – улыбнулась ему темноволосая как еще же и маленькому и ничего не понимающему ребенку, касаясь уже его лица и своей же левой рукой. Тут же пресекая и его попытку вырваться, зафиксировав его же и лицом к лицу с собой же жесткой правой хваткой и за подбородок. Начиная меж тем уже и закручивать, а там и подтапливать энергетически, переходя пылевой бурей и сразу же в зыбучие пески. – Хорошая попытка! Ведь где б, как не здесь и сейчас твой… как ты там выразился… талант… бы пригодился, правда? Дома, чай, не так много цветочков-то с землей русской… Особо-то и не разгуляешься… Негде. Но и здесь же тебе тоже ничего не светит… Не обольщайся! Как в принципе, да так и… Не из-за тебя же и все это было убрано! Ведь и изначально-то ничего этого, как и в этом же, не было… Но и какая разница ведь, правда? Не именно же поэтому ты и задушить-то меня в ответ никак не можешь. Как и в принципе же – хоть как-то и взять… Ничего ведь не взрастет и не прорастет… Как и не закопает! Да и чего там далеко ходить – ты и выбраться-то хотя бы еще из моей же хватки не можешь… Будучи и не столько же уже уставше-побитым, сколько ведь еще и не совсем идиотом, чтобы со шпагой-зубочисткой и на танк-то переть! А в данном же конкретном случае – и землей же против воздуха. Такие себе «каменцы», согласна… Но воздух же все же бьет землю! Хотя бы и потому что все вокруг нас – воздух. А уже и потом то, на что я сама и лишь могу влиять, как и им же самим после, влиять уже и на все. И всех. Как сгущать, да так и разряжать… Тонко и только же лишь чувствуя трепыхание мысли против него, как и в сторону же собственной энергии… Знаю же ведь и заранее и когда же на них только лишь хотят, не идут, и держу же ими как в вакууме или клетке, капкане, не позволяя пользоваться ничем своим… А уж и тем более крыльями! Которые я… так… к слову… и сломать же легко и просто могу. Не позволив же и вновь их срегенерировать до полного же выхода – хотя бы и из них самих, а там и из тела… Этому тебя в «каменцах» не учили? А меня вот учили… По всему же и всем! И наученная же таким же тяжким опытом вроде тебя, своего же сына… и ее… я куда меньше теперь палюсь, но куда больше и делаю. Мое количество же ранее сменилось таким же недурным, но уже и качеством сейчас… Стала бы я ей цветы носить, ага, конечно! Разве что… на могилу. Но и все же еще впереди… Есть нечто другое. Но и на манер. Ты почти угадал… Осталось: найти! – Затем схватила его за горло, поднялась сама, следом и его, и вышла же с его телом, буквально и неся же его перед собой, на свой белый пластиковый застекленный балкон с серым бетонным полом, заложенным поверху темно-серыми досками. И вынеся же его совсем из квартиры, тут же и перекинула за порог. – Но это уже… совсем другая история… и в другой же раз. С тебя на сегодня хватит… Как и с меня! Состаришься ведь – будешь много знать. Хоть и так ведь уже поржавел… наш ржа-а-авый… папе «привет»!

И как только закончила говорить – тут же и откинула его чуть от себя и резко же опустила воздухом вниз. В сторону же небольшого палисадника с низкими кустами, высокими деревьями и средней уже и по размеру клумбой с ограждением же в виде небольшого забора из темно-зеленых досок, разбитой рядом с ними и под окнами же дома самими жильцами. В которой были, казалось, все возможные да и не цветы: от герани и пионов до бархатцев и петуний. Но вот чего среди них точно не было – так это собственного же травяного сбора Влада. Который же так и прыскал из него не только и всеми же цветами и не радуги, но еще и всеми же его запахами, варьируясь от злости к ярости, проходя через гнев, и возвращаясь же обратно, из всех же его пор. И ведь благо же, что его не было – был бы уже и явный перебор. Но вот и как раз таки это волновало, как и заботило его сейчас куда меньше, чем все и то же приземление. Но хотя бы и здесь была уже его земля. Что и можно же было почти сказать: «И в этом, как и в этот же раз, Роза неподрасчитала, просто не зная». Но и почти – ведь она знала. Почему же тогда не поскупилась и не швырнула его в сторону дороги, что проходила же рядом с «зеленым миром», выбрав конкретно же это место? Потому что и в конкретно же это время года зеленые насаждения сами, как и парень же сам в дальнейшем – как и поймет же это так же, находились еще в мерзлой и довольно-таки промерзшей, и пусть же как и прежде живой, но еще и не достаточно же проснувшейся от зимней спячки весенней земле!