Чёрное пламя

Сердце бешено колотилось, а горло то и дело пересыхало. Мне отчаянно захотелось обнять себя, сжаться в комок и заплакать. Но я не имела права, иначе они меня заклюют. Я сделала несколько глубоких вдохов и вспомнила слова Маркуса о том, что я сама должна верить в свои слова и выглядеть уверенной.

— В каком законе указано, что я не имею права расплавить корону моей же семьи? — Громко спросила я, обведя жёстким взглядом всех собравшихся. — В каком законе указано, что я не имею права пожертвовать любую сумму денег на благо деревни? В каком законе указано, что я не имею права выбрать себе любую корону?

— Ни в каком, — ответил мне Харфин, — но традиции…

— Традиции, — прервала я его, — это не законы.

Советник обернулся к остальным, а затем велел привести следующего свидетеля, коим оказалась Белая жрица.

Его стратегию я поняла. Сначала они соберут все странности, что смогут, выставив меня в выгодном свете, а потом дружно обвинят. Судя по торжествующему выражению лица жрицы, она многое расскажет, а может, и придумает сверху.

Вопросы к Ланэтт повторились.

— Я сразу поняла, что с Её Величеством что-то не так, — добралась она до самого главного, — с самого начала её охранял этот её чёрный маг. Где это видано, чтобы коронованная особа предпочла недоучку-колдуна профессиональной страже?

— Что-нибудь ещё?

— Безусловно, — она картинно приложила руку к груди, — я тоже заметила те же самое странности на коронации. Кровь. Почему там была кровь? И что это за корона? Но если вам и этого мало, то самое странное произошло потом на венчании.

Пересказав всё, что она запомнила, она перешла сразу к опасной теме:

— А почему такая подозрительная реакция? Почему именно вампиры убили Темного жреца? А человек ли Её Величество? Мы никогда не слышали о подобном. Никогда Ино или Хорт не выказывали свою волю кровью. Мы все слышали, что королева была мертва, а затем её воскресили, а что потребовали взамен, а?

К жрице у собравшихся появились вопросы. Про венчание она пересказывала несколько раз, как и про все разговоры в её присутствии. Когда она ушла, мне опять дали слово. А что мне тут было сказать? Возразить нечего, хотя…

— Воскрешал меня некромант, — заявила я, чем вызвала удивление на некоторых лицах, — и в связи с этим у меня вопрос: кто из вас имел с ними дело? Никто. Кто знает их обряды? Тоже никто. Так как вы можете утверждать, что реакция Богов не связана с этим? Вы некомпетентны, потому что слишком мало знаете об их магии.

— И где же ваш некромант, позвольте полюбопытствовать? — раздалось от одного из заседателей.

— Понятия не имею, — посмотрела я на него со сталью в глазах, — она не обязана ходить за мной по пятам.

— С чего нам знать, что вы его не выдумали?

— Её. Можете опросить присутствующих со мной, они тоже её видели.

— Но они пристрастны!

— Ваши свидетели тоже пристрастны, а жрица меня ненавидит за отказ распустить Черную Башню, о чём она, естественно, никогда не скажет.

— И вы утверждаете, — повысил голос Харфин, — что не заключали сделок с вампирами, и они над вами не властны?

— Утверждаю, что никаких сделок ни с кем не заключала.

— Довольно на этом, мы вас услышали.

Следом в свидетелях пошла всякая дворцовая стража и их начальник, рассказавшие всякие слухи, а также про найденные в крипте трупы, которые туда отнесли Джаред с Ирмис. Я смогла только сказать, что понятия не имею, о чём речь. В этот раз они не могли ко мне прицепиться напрямую.

А дальше позвали Аарона. Он молча зашёл и сел, даже не посмотрев в мою сторону. А ведь Аарон знал про многое… Он один, даже без Винса, мог сделать мне много гадостей, и ему было за что мне мстить.

— Аарон, что ты может сказать о Её Величестве? Изменилась ли она после приезда? И заметил ли ты что-либо странное?

Аарон долго молчал. Я сверлила его глазами, но он так и не повернулся, и я не смогла понять, чего мне ждать, хотя… его поведение и так о многом говорило.

— Она изменилась и в первый приезд. Перед тем, как магистр по приказу Эрика убил её, она приехала… словно после тюрьмы, сама не своя. Мало ела, мало спала и всё время была печальная.

— То есть, вы утверждаете, — спросила Хлоэ, — что покойный король действительно причастен к её смерти?

— Да, я там был. И все слова про завесу правдивы. В войне виноват Эрик, Магистр и остальные заговорщики.

— Оставим эту тему, Аарон, не она предмет обсуждений, говори, что нужно, — потребовал Харфин.

Аарон снова замолчал.

— Так что было после последнего возвращения?

— Не знаю, она избегала меня.

— Как это? Вы же общались некоторое время, — удивился Харфин, — Её Величество должны были хоть что-то говорить?

— Не знаю, о чём речь. Во время встреч мы разговаривали о всякой ерунде. В основном о знакомых или прошлом обучении.

— И нет ли у тебя никаких сведений о других её друзьях? Которые приехали вместе с ней?

— Нет.

— Аарон! Я требую, чтобы ты ответил честно! — повысил голос его отец, вскочив со стула.

— Я так и отвечаю! — Настаивал парень, буравя отца упёртым взглядом. — Мне ничего неизвестно.

— Известно ли тебе о роде её отношений с вампирами?

— Нет.

— Хорошо, — проскрежетал советник, даже на расстоянии были видно, как сильно он сжал челюсти, — а что насчёт войны? Ты встречал её в виде призрака?

— Не понимаю, о чём речь.

— Аарон!

— Я всё сказал, — он вскинул подбородок и с вызовом посмотрел на отца.

— Свободен, — процедил Харфин, почти теряя самообладание.

Он несколько раз прошёл туда сюда по помосту, прежде чем продолжил заседание.

Я вздохнула с облегчением и только сейчас заметила, с какой силой я сжимала подлокотники. Я даже примерно не представляла, чего ему стоило не сдать меня и моих друзей после всего произошедшего. Моё поведение на коронации и свадьбе его точно обидело. Пусть он не был при убийстве Эрика, но он мог рассказать про Ирмис, да и про поход в дом магистра. Много чего, что навредило бы друзьям и мне самой. Но почему-то он этого не сделал.

Когда позвали следующего, то на коже проступил липкий холодный пот, и я приросла к стулу. Во рту пересохло, словно я пожевала песка. Я сжала руки в кулаки, пытаясь унять дрожь, но вместо них задрожал подбородок. Я обернулась и поискала Нию глазами, но в помещении её не было.

— Представьтесь.

— Винсент. Маг крови. Наёмник.

Далее Винс пересказал обстоятельства своего контракта с мамой, учёбы со мной, побега от наемников, убийство. Не забыл он упомянуть, что при моей смерти присутствовал Маркус, а потом он пересказал и всё, что помнил про ритуал. К счастью, он не до конца его видел. Винса вырубили примерно сразу после смерти брата, а потому он не знал, что за обряд был проведён далее. Он вообще ничего не знал о посещении собора.