Черные волки, или Важняк под прицелом

Турецкий, однако, ничем не выразил ни удивления, ни восторга. Как будто так и надо было. Что ж, решил Плетнев, вероятно, он и в самом деле не сомневался, что я найду стервеца. Расценим это как комплимент.

Утром Плетнев пришел в «Глорию» к девяти часам. Офис был пуст, но стоило Антону развалиться на диване с чашкой кофе в руке, как заявился майор Щеткин.

Поприветствовав Плетнева и отказавшись от кофе («я уже три чашки выхлебал»), майор уселся в кресло, закурил и, пристально глядя Антону в глаза, спросил:

— Ну что, Антоша, говорят, у тебя тут новое дельце завелось?

— Какое еще дельце?

— Уж не знаю какое. Вероятно, денежное, раз ты все свое внимание на него переключил.

Антон отхлебнул кофе и пожал плечами:

— Просто замотался.

— Идет, значит, работа-то? — Щеткин усмехнулся и подмигнул Плетневу. — Это хорошо. Я знал, что без клиентов ваша контора не останется.

— Лучше расскажи, как продвигается дело о покушении на генерала? — отвел Плетнев внимание от опасной темы.

— Да как продвигается, нормально. Вертайло два дня подряд наведывался в Москву и встречался с разными людьми, все они у нас на заметке. Рыльце у бывшего прапора в пушку, это очевидно. Думаю, он чем-то приторговывает. Но вот чем? — Щеткин вздохнул. — Этого мы пока не установили. Очень осторожен, зараза. Прямо как дикий зверь.

— А кто те люди, с которыми он встречался?

— Два бизнесмена средней руки. Один из них держит магазин «Охотник» на Тимирязевской, второй — пару торговых павильонов на вещевом рынке. Еще был один студент. С этим вообще странно. Бизнесом не занимается, не понятно, каким боком он к Вертайло приклеился.

— Прослушать разговоры не удалось?

— В том-то и дело, что нет, — досадливо произнес майор. — Установили прослушку на домашний телефон Вертайло, так он им не пользуется. Одежду каждые полчаса внимательно осматривает, даже подкладку выворачивает. К такому гусю «жучка» не прицепишь. Слушай, Плетнев, у меня тут у сестры именины намечаются. Не займешь рублей пятьсот? С получки отдам.

— Запросто.

Антон полез в карман, наткнулся на листок бумаги, выложил его. Затем достал бумажник.

— Пятьсот, говоришь? — Он принялся отсчитывать деньги, когда услышал тихий возглас Щеткина.

— Чтоб меня… — тихо выругался майор.

— Что случилось?

— Это что у тебя за картинка?

— Так, — нехотя ответил Плетнев. — Проходит по одному делу. А что?

— Да это же тот самый парень! Ну, студент, с которым встречался Вертайло!

— Да ну?

— Точно тебе говорю. — Щеткин посмотрел на Плетнева поверх листка бумаги и прищурил колючие глаза. — Откуда у тебя это?

Антон замялся.

— Давай, Пинкертон, колись, — поторопил его майор. — Я ведь не из праздного любопытства спрашиваю.

— Я расскажу… Но сначала позвоню Турецкому.

— Турецкому? — Щеткин нахмурился. — А Турецкий здесь при чем? Вы этого парня вместе разрабатываете? Почему мне ничего не сказали?

— Я же говорю — это совсем другое дело. Лицо у Щеткина стало жестким и неприязненным.

— Тогда звони своему Турецкому, — сухо сказал он. — И чем быстрее, тем лучше.

* * *

— Вот такие дела, — закончил Александр Борисович и отхлебнул кофе.

Некоторое время Щеткин молчал, обдумывая рассказ Турецкого.

— Почему же ты мне ничего не рассказал? — спросил он недовольным голосом.

— Боялись, что ублюдок приведет свою угрозу в исполнение, — ответил Александр Борисович. — Если бы дело касалось меня лично… Но тут семья.

— Думаете, я стал бы болтать об этом направо и налево? — обиженно проговорил Щеткин. — Что, если бы я не увидел этот портрет?

— Ладно тебе горячиться, Петя. Ты же его увидел. Теперь надо думать, что делать дальше.

— Может, взять этого парня и хорошенько его потрясти? — предложил Плетнев. — Как думаете?

— Я и сам склонялся к подобной мысли, — сказал Александр Борисович. — Но теперь мы знаем, что Боровой каким-то образом связан с Вертайло. — Турецкий покачал головой. — Нет. Трогать его сейчас нельзя. Нужно узнать, что он замышляет. И почему обратился к Вертайло. Петр, у тебя есть соображения?

Щеткин наморщил лоб.

— Вертайло развернул бурную деятельность, — задумчиво начал он. — Вчера вечером он встретился с одним странным субъектом. Молодой, холеный, в кожаном пиджаке. Дело было в кинотеатре. Не в самом кинозале, а в холле, там у них бар. Посидели, побеседовали. Потом мои ребята повели холеного по городу, но через пятнадцать минут потеряли. — Щеткин поднял взгляд на Турецкого. — Потеряли, — тихо повторил он. — Возможно, это случайность, а возможно…

— Не нравятся мне такие случайности, — сказал Турецкий. — Кто его вел? Новички?

— Нет. У меня на этом деле ни одного новичка, все ребята опытные.

Александр Борисович задумчиво нахмурил брови.

— Оторвался от слежки через пятнадцать минут, — медленно проговорил он. — Судя по всему, мы имеем дело с профессионалом.

— Не иначе, — подтвердил Щеткин. — Либо военный, либо сотрудник спецслужб.

— Подведем итог. В течение нескольких дней бывший прапорщик Вертайло встретился с молодым бандитом-наци, несколькими бизнесменами и с опытным сотрудником спецслужб. Понятно, что замышляется что-то крупное, но что?

— Может быть, наркотики? — предположил Плетнев. — Боровой — один из дилеров. Сотрудник спецслужб — поставщик. Вертайло — посредник.

— Звучит бредово, но я бы такого оборота дела не исключал, — сказал Щеткин. — По нынешним временам возможно все.

— Ты сказал, что Боровой вместе со своими «черными волками» планирует какую-то крупную акцию, — снова заговорил Александр Борисович. — Что, если это… теракт?

— А при чем тут спецслужбы? — недоверчиво спросил Щеткин.

— А то ты сам не догадываешься.