Черные волки, или Важняк под прицелом
Шрифт:
— Там рядом что-то типа… дома, — закончил он свой рассказ. — Там Батя и живет.
— Молодец, — похвалил Плетнев, достал из кармана пачку «Ротменса», вытряхнул одну сигарету и вставил ее толстяку в рот. Поднес к безвольно торчащей сигарете огонек зажигалки и добавил: — Но имей в виду, если ты меня обманываешь, я тебя из-под земли найду. Найду и вырву глаза. И искать я тебя буду не один, а с братвой. Ты меня понял?
Сигарета упала на землю. Плетнев поднял ее и снова вставил в рот толстяку. Затем поднялся на ноги, оглядел поверженные тела и усмехнулся:
— Салаги. Скажите спасибо, что бил вполсилы. —
Сигарета снова выпала изо рта толстяка. На этот раз Плетнев не стал ее поднимать. Он повернулся и, насвистывая незамысловатую мелодию, быстро зашагал к метро.
2
Дом Бати и впрямь был расположен неподалеку от бывшей помойки. Домом его можно было назвать с большой натяжкой. Так — ветхая хибара, сколоченная из досок и кусков фанеры.
Плетнев стукнул костяшками пальцев в хлипкую дверь и поинтересовался:
— Есть кто дома?
Ответа не последовало. Плетнев громыхнул кулаком по двери и громко сказал:
— Я пришел с миром.
— Входи, коли так, — отозвался глуховатый голос. — Пни ногой по плашке внизу двери.
Плетнев сделал, как было велено, и дверь открылась. На улице уже стемнело. Внутри хибарки, однако, было светло. Свет шел от нескольких толстых свечей, стоящих на столе и на полках, прибитых к стенам. За столом, склонившись над раскрытой книгой, сидел мужчина. На вид ему было лет тридцать. Спокойное лицо, русая бородка, длинные волосы, спадающие на плечи. Плечи, кстати, были очень даже широкими. А руки, лежащие на раскрытой книге, были руками атлета, о чем красноречиво свидетельствовали могучие бицепсы, плотно обтянутые серой льняной рубашкой. Да и росту, судя по габаритам тела, мужчина был немалого.
Бородатый посмотрел на Плетнева светлыми глазами, едва заметно улыбнулся и басовито проговорил:
— Входи и садись, раз пришел. Да не бойся, я не кусаюсь.
Плетнев прошел в избушку и сел на единственный табурет.
— Здравствуйте! — вежливо сказал он. — Я пришел поговорить с Батей. Это вы?
Бородатый прищурился.
— Мое имя ты знаешь, а вот я твое нет. Как тебя величать, добрый человек?
— Антон Плетнев. Я пришел к вам, чтобы…
— Чай будешь?
Плетнев качнул головой:
— Нет.
— Зря. Чаек у меня знатный, из трав, — пробасил Батя. — Сам собирал, сам сушил. Точно не хочешь?.. Ну, раз так, говори, зачем пришел.
— Я ищу человека по фамилии Боровой, — сказал Плетнев. — Вы его знаете?
— Я много кого знаю, — глядя на гостя чистым, ясным взглядом, ответил Батя. — А на что он тебе?
— Он должен одному человеку денег. Много денег.
— И давно должен?
— Давно. Если я его не найду, его убьют. Я не хочу ему зла. Я просто хочу с ним потолковать.
Батя закрыл книгу. Посмотрел на Плетнева долгим, задумчивым взглядом («Прямо в душу смотрит, стервец», — досадливо подумал Плетнев) и покачал русоволосой головой:
— Нет, Антон. Ничего он тебе не должен. Ты ищешь его, потому что хочешь ему за что-то отомстить. Я прав?
Плетнев хотел было возразить, но вдруг подумал, что этому человеку не стоит врать.
— Да, — сказал Плетнев. — Вы правы. Он угрожает моему близкому
человеку. Так вы мне поможете?Язычки пламени плясали в неподвижных глазах Бати.
— Что ты с ним сделаешь, когда найдешь? — неожиданно спросил он.
— Убивать я его не стану, — тихо ответил Плетнев, надеясь, что говорит правду. — Но ничего хорошего его не ждет. Парень зарвался. Взял на себя больше, чем сможет унести.
— В этом я с тобой согласен, — кивнул Батя. — Борова нужно остановить. Если бы ты не появился, я бы сам это сделал.
— Так расскажите мне, как его найти. Высокий лоб язычника прорезали морщины.
— Где живет — не знаю, — ответил он. — Его имя — Антон Боровой. Он студент или аспирант. Учится в Гуманитарной академии. Больше ничего не могу тебе сказать.
Плетнев проговорил в уме полученную информацию, чтобы она прочнее засела в памяти. Затем сказал:
— Вы сказали, что Борового нужно остановить. Почему?
— Он очень опасен, — ответил Батя. — Пострадает много народа. — Батя пригладил ладонью длинные волосы, чуть склонил голову набок и усмехнулся: — Он хотел, чтобы я присоединился к его бригаде. Идиот.
— Простите… А могу я узнать, как вас зовут?
— Меня? — Батя прищурил левый глаз. — А на что тебе? Я зла никому не делаю. Живу тихо, молюсь своим богам. Эге… — внезапно «прозрел» Батя. — Да уж не из милиции ли ты, добрый человек?
Плетнев покачал головой:
— Нет. Я из частного сыскного агентства «Глория». Вот моя визитка, держите.
Визитная карточка утонула в широкой ладони Бати. Тот внимательно прочел все, что на ней написано, затем перевернул и глянул на оборотную сторону. Снова поднял взгляд на Плетнева.
— Когда-то я был другим человеком, и звали меня Виктор Чистяков. Сейчас я просто Батя. Остальное узнаешь у своих коллег. Если захочешь, — добавил он после паузы.
— Что ж, спасибо за информацию. Вы сказали, что Боровой предлагал вам вступить в его «бригаду». Не помните, как она называется?
— Почему не помню? Помню. «Черные волки» — так они себя называют.
— Почему вы думаете, что Борового нужно остановить? Что он собирается сделать?
— Этого я не знаю. — Батя поднял руку и посмотрел на часы. — Тебе пора, — сказал он. — Захочешь поговорить — найдешь меня здесь. Но больше я ничего не знаю. Ступай себе с миром.
3
Перед Турецким Антон Плетнев отчитался в тот же вечер. Рассказывая, старался, чтобы голос звучал спокойно и солидно, как подобает опытному сыскарю. Однако то и дело срывался на восторженный тон.
Александр Борисович выслушал все внимательно, уточняя время от времени подробности, потом сказал:
— Я знал, что ты разгребешь эту кучу. Дальнейший план действий обговорим завтра, в офисе. Часиков в девять — полдесятого. До связи!
И положил трубку. Плетнев опешил. Он-то думал, что результаты розыска потрясут Турецкого. А как иначе? Личность нападавшего установлена — Антон Боровой. Установлено, что он действительно имеет отношение к банде «Черные волки» и что бандиты замышляют что-то чрезвычайно скверное. Осталось выяснить, где живет этот Антон Боровой, взять его под белы руки, привести на Петровку и сдать с рук на руки майору Щеткину. А с ним и всю его шайку-лейку.