Черный ярл.Трилогия

Эльф шагнул к сосне, чуть наклонившейся над берегом озера и глядящейся в его воды. Положил ладонь на ствол, пошептал чтото. Ничего не произошло, лишь на плечо перворожденного упала старая шишка да гдето вверху насмешливо зацокала белка.

Он обернулся, и на открытом лице его страх мешался с недоверием. Еще бы – любимые дети природы, и вдруг мир совершенно, я бы сказал, наплевательски отнесся к Гэлронду, мягко фыркнув в ответ на его потуги.

– Так не бывает, – он ухватился за свою остроухую голову, пытаясь хоть чтото понять.

Чернокнижник вновь улыбнулся. Хотел было закурить свою неразлучную трубку, но затем подумал, что перед предстоящим делом не худо бы сначала подкрепить силы.

– Вот это и есть то место, где тебя не достанут, – и, шагнув пару раз от берега, всмотрелся в воду.

Миг – другой, и к ногам его подплыли несколько довольно крупных рыбин. Бесцеремонно подхватив их и выбросив на песок, молодой маг повернулся к удивленно наблюдающему за его действиями Гэлронду.

– Не одних эльфов жалует светлейшая Миллика, а здесь я сам себе хозяин. Ладно, хватит сопли по острым ушам размазывать, давай соорудим чего поесть, – он намеренно допустил чуть грубости, дабы вышибить из головы эльфа ненужные мысли и побыстрее настроить на более практичный лад.

Солнце уже стало прятаться за лесные кроны, ничуть не озаботясь тем фактом, что его собрат в большом мире толькотолько взошел, а двое путешественников уже выхлебали котелок сваренного с кореньями и лесными травами грибного супа, да и от запеченных над угольями рыбин остались только косточки. Блаженно потянувшись от переполняющего ощущения сытости, эльф наконецто поверил. Поверил, хотя по инерции продолжал бубнить – дескать, такого не бывает. Уж некромансерато мир должен все равно избегать, и хоть ты тресни.

Он даже на пробу обежал по кругу небольшой кусок вырванной из реальности земли, стараясь пореже нарываться на весьма неприятное ощущение – когда пытаешься пересечь невидимую границу, то неведомым и самым неприятным для самолюбия образом вдруг обнаруживаешь себя шагающим в строго противоположную сторону. А именно, к центру маленького мира, где на берегу небольшого озера у прогоревшего костра за философскими раздумьями дымит своей трубкой этот непонятный хумансовский маг.

– Ладно, Гэлронд, – Valle встал, выбил о корень трубку. – С голоду не помрешь? Если я не вернусь, за пару лет разберешься, что тут к чему. Хотя я тебя тут столько держать не собираюсь.

Намек был весьма прозрачен – хоть тут и воздух, природа, то да се, а все же точно та же клетка, что и раньше. Разве что куда более просторная и комфортабельная.

Целитель пожал плечами. Залез по колена в воду, приложил к поверхности озера ладони, сосредоточился. Прошло не так уж мало мигов, а рыба к рыбаку приплыть и не подумала. Правда, по штанине одежды, на глазок извлеченной для бывшего узника из магического кармана, вылезли наверх двое большущих раков. Бестолково и угрожающе размахивая клешнями и длинными усами, они некоторое время подслеповато на ярком свету всматривались в эльфа.

Наконец, когда терпение Valle уже готово было лопнуть, на ладони эльфа затрепетала небольшая рыбешка. Он улыбнулся, но тут скептически наблюдающий за ним чернокнижник увидел, как у того округлились глаза. Полезя рукой в воду, Гэлронд чтото там поймал. А когда вышел на берег, хлюпая мокрыми брюками и удивленно покачивая остроухой головой, на ладони его оказалась большая, голубая в золотистые полоски лягушка, презрительно и скептически поглядывающая на мир прищуренными от тепла глазами.

– Не бери в голову, – отмахнулся от расспросов хозяин.

Подумав, он окунулся в воду, поплавал немного. Затем оделся, не без вздоха поправил за плечами меч – и вышел на тропу.

На тропу войны. Только надо будет еще коекуда зайти да с коекем договориться…

Глава 28я, кровавая

Как известно, все имеет свою цену. Вернее – за все надо платить. Иногда выходит так, что платить нечем, и тут начинаются знакомые всем судорожные метания в достижении искомого. Но иногда бывает и так, что цена оказывается таковой, что трижды подумаешь – а стоит ли оно того? Вроде и есть что отдать в обмен, а все ж душа колеблется. Ну вот не лежит чтото, и все.

Примерно таковые мысли обуревали молодого волшебника, стоящего у начала сдвоенного следа, уводящего в призрачную дымку тайных, неведомых большинству смертных троп. Поникнув головой, в сомнении он вглядывался вглубь себя. И было, было над чем подумать Valle, ибо горше всего выходит разочаровываться в людях – ведь рядом с тонким изящным следом зловредной эльфийки виднелась более основательная, знакомая цепочка отпечатков. Вон, даже правый каблучок чуть сильнее стоптан наружу…

Однако ж, с другой стороны, справедливо и обратное – коль супостаты обидели тебя и твоих людей, так пусть платят полной мерой!

И молодой барон решительно стряхнул с себя тяжкие раздумья. Негоже воину, а тем более наследнику доблестного рода идти ратиться, будучи обуреваемым сомнениями и терзаниями. Надлежит быть веселым, решительным и слегка хмельным от ощущения опасности. Как там говорил великий, прославленный в хрониках Маршал?

Главное ввязаться в бой – а там видно будет, кому головы рубим.

– Ну что ж… – пробормотал молодой воин, погладив ладонью потертую рукоять выглядывающего изза плеча надежного полутораручника.

Это будет не просто бой. И не просто погоня. Высокомерные и кичливые эльфы, наверняка наблюдающие за всем происходящим и с ленивым высокомерием ожидающие стократно повторенного сценария, когда хуманс проигрывает искушенному в битвах перворожденному, должны сегодня подавиться своим злорадством. И узнать, что отныне в мир пришла новая, грозная и самостоятельная сила!

Подивившись, какая высокопарная и патетическая чушь иной раз лезет в голову, Valle мимолетно усмехнулся – и пошел вперед. Нет уж, мои дорогие и не очень! Вы привыкли упиваться своей силой и значимостью, мнить себя вершителями судеб. А вот опускали ли вы взор со своих блистательных вершин? Замечали ли вы, что битая жизнью бродячая собака куда умнее, нежели воспитанный в сытости и неге дог? Тото и оно. Хотя барона и трудно сравнить с бездомной собакой… а, Падший вас побери – домато действительно и не наблюдается! И все же, теория оплеванного учеными мужами древнего монаха о естественном отборе оказывается куда более действенной, нежели байки о давности рода и благородных традициях предков.

Он не шел прямо по следу. Не сделал этого, ибо вся его насторожившаяся и буквально ощетинившаяся загривком сущность глухо рычала, нагоняя в кровь сердцебиение и сладковатое чувство опасности. Нет, Valle вспомнил, как старая борзая сука Мальва на своей последней охоте не пошла по следу. Опытная собака стелилась по подлеску рядом, с подветренной стороны – и избежала ловушки, устроенной горным медведем своим преследователям. Зверь, поняв что уйти не дадут, сделал петлю и, вернувшись, засел на уступе скалы. И два молодых, куда более сильных нежели Мальва гончака едва успели взбрехнуть, как зверь в буквальном смысле слова пал на них сверху и разорвал в клочья стремительными страшными ударами.