Чтоб грани страха перейти...
Шрифт:
– Ах так?! Ну держитесь!
– Гермиона! Мы тут не справляемся!
– Я лучше на вас посмотрю!
– Ну Гер… Ай!
– Не зевай, Гарри!
По дорожке еще кто-то… Русая шевелюра без шапки. Знакомая улыбка. Небрежно повязанный шарф Хаффлпаффа. А рядом – тоненькая, хрупкая девушка. Гарри так и замер, уставившись на нее.
Сзади дернули за рукав.
– Мэг, это наш шанс!
– А кто говорил, что со спины нечестно?
– Так мы и не со спины! Давай!
– Ладно, только ради тебя.
– На счет “три”. Раз… Два..
–
– скомандовал Фред.
Снежки полетели одновременно.
– Черт…
– А я говорил, не зевай!
– Отстань, Рон!
– Гарри, ты чего?
Девушка поскользнулась, ухватилась за Седрика, улыбнулась смущенно.
Он помахал рукой:
– Удачи в бою! Только бал не пропустите!
– Не пропустим!
– пообещал Джордж и прицелился.
*
В коридоре ни души.
Слава Мерлину.
Остановилась, зачем-то поправила волосы.
Лицо, наверное, все красное…
– Ну и долго ты еще собираешься торчать под дверью?
Вечно я забываю про этот дурацкий магический глаз!
Створка распахнулась с грохотом. Внушительная фигура выросла в проеме.
– Простите, сэр…
– Тебе что, нечем заняться перед балом?
– Нет… То есть… Разрешите мне войти?
Фигура молча посторонилась, пропуская в пустой класс.
– Я только хотела вас поздравить с Рождеством. Вот… Подумала, будет лучше, если я сама вам ее отдам. Ну, чтобы вы не решили, что это замаскированное яйцо василиска или что-нибудь в этом роде.
Узловатые пальцы неуклюже подцепили с ладони коробочку. Помедлили, словно не зная, что делать…
– Уж извини. Специалис ревелио!
– Постарайтесь их не разбить.
Серебряная крышка карманных часов сверкнула узором-трилистником.
Комментарий к X
(*) Тартаном называют расцветку, а также величину клетки и расположение клеток на шотландской ткани. У кланов Шотландии (всякие МакДоналды, МакКинноны и прочие) и у местностей есть свой тартан, по которому их можно узнавать.
========== XI ==========
– Мэг, ну пойдем! Фред с Джорджем уже кинули в гостиной две бомбы-вонючки.
– Сейчас…
– Да что случилось-то?
– Платье…
– А что платье? Оно супер, тебе очень идет.
– С голой спиной!
– И?
– А ты посмотри на мою спину!
Развернулась – усыпанные веснушками лопатки.
– Мало того, что они на лице, так еще и…
– Мерлин мой! И ты из-за этого торчишь полчаса у зеркала?!
– Я подумала, может, надеть мое старое платье…
– Чтоб меня! А я-то было поверила, что в Шармбатоне учатся не одни только дуры! Ну-ка хватит глупостей! Пошли, пока Фред с Джорджем не разнесли всю башню к Мерлиновой бабушке!
На лестнице и внизу, в вестибюле, не протолкнуться. Неуверенные взгляды выискивают в толпе своего кавалера или даму с другого факультета. То тут, то там ярко-красные, подбитые мехом короткие плащи дурмстрангцев.
– Мерлин! Это еще что?!
Фред самодовольно
переглянулся с братом.– Это называется жилет, милая.
– А почему такого цвета?
– А что, надо было в черном прийти? Не похороны.
– Уж получше, чем рюшечки малыша Ронни!
– Зато Падма и Парвати очень красивые.
Сестры Патил, в одинаковых сари, одновременно подхватили под руки Рональда и Гарри.
– Наши дамы лучше! Верно, братишка?
– А то!
Рука у Джорджа мокрая. Держит крепко.
– Мэгги!
Безупречный фрак, безупречный галстук-бабочка, безупречная улыбка.
– Мэгги!
Рядом – красивый и хрупкий восточный цветок. Даже фасон платья похож на кимоно.
– Добрый вечер, ребята. Мэгги, ты отлично выглядишь… Я хочу тебя познакомить. Это – Чжоу Чанг, она учится на Равенкло.
– Очень приятно.
– Мне тоже. Седрик мне рассказал, как ты ему помогла на первом уроке по ЗОТИ…
– Ерунда! Он бы и без меня справился. Ему просто немного не повезло.
Прошуршали тяжелые складки мантии.
– Мистер Диггори! Я вас везде ищу!
– Меня?
– Пойдемте. По традиции, чемпионы открывают бал… Ну, я вам говорила…
– Эм… Нет, вы мне ничего не говорили, профессор.
– О… - Рассеянный жест поправил островерхую шляпу, МакГонагалл перемялась на месте.
– Ну, значит, сейчас расскажу. Идемте, идемте, осталось совсем мало времени…
Джордж проводил взглядом Диггори и его даму.
– Пойдем, что ли, в зал.
– Да, судя по всему, нас ждет незабываемое зрелище!
Даже глаза заболели. Все серебряное, сияющее. Обледеневшие своды, иней на стенах, под потолком снежинки вьются, как крошечные звезды. Посреди каждого стола – причудливая ледяная скульптура.
– И это называется пг’аздничной обстановкой? Неужели их диг’ектог’ не мог пг’идумать ничего ог’игинальнее? У нас в Шармбатон ледяные скульптуг’ы не белые, а пег’еливаются всеми цветами г’адуги. И хог’ лесных нимф поет… О, bon soir, Marguerite!(1)
– Элен! Чудесное платье! И, я смотрю, ты изменила свое мнение о дурмстрангцах. Помнится, ты говорила, что, кроме Виктора Крама, среди них нет никого примечательного.
Колыхнулись винно-красные бархатные складки. Вслед за белокурой Элен в толпе пропало изумленное лицо студента Дурмстранга.
– Я сразу сказала, что ты стерва.
– Класс, Мэг! Как ты ее!
Толпа сзади качнулась и расступилась.
– Чемпионы… чемпионы…
– Это Гермиона Грейнджер? С Виктором Крамом?!
– Повезло зануде Дэвису!
– Ты видела, какое у нее платье?!
Крошечный профессор Флитвик вскинул палочку – по залу, заглушая взволнованный шепот, поплыли звуки вальса.
Три пары неловко последовали за музыкой. Пунцовый Седрик, глаза в пол – не дай Мерлин споткнуться или наступить на крошечную белую туфельку. Взъерошенный Гарри Поттер. Натянутая улыбка красавицы Парвати Патил. Виктор и Гермиона – серьезные, как на экзамене.