Чума в Бедрограде

— И ведь непонятно, когда и на каких условиях тебя выпустят, — щёлкнул языком Соций, слишком быстро вернув Андрея к проблемам сегодняшнего дня.

— Выходим и через полчаса штурмуем резиденцию фаланг? — засмеялся Бахта.

— Хорошо бы, — очень честно ответил Андрей. — Хочу пострелять, сбить запах их табака и в своё такси.

— В ремонте оно, Бахта побил в приступе взбурлившего таврского гнева, — Гошка теперь держался вроде и как обычно, со стороны вообще не заметишь ничего странного, но гэбня — это не со стороны.

«Неправда — палево — месяцы несколько», — срочно уточнил ногой Бахта, который, как и Андрей, не любил шуток про поломки такси.

Так. Они без Андрея ездили на какое-то нечистое дело, да ещё и на его такси, которому теперь отстаиваться в гараже хотя бы пару месяцев?

Жизнь полна мелких пакостей и вечных «но», способных подпортить любое настроение.

Интересно, что за дело хоть было? Если бы Андрея таки выпустили в обозримом будущем, ему бы очень не хотелось страдать абы за что за неродным рулём. Но спросить нельзя — ногами подробностей не расскажешь, а кругом подглядывают и подслушивают.

Неужели так и не узнает? Хотя какая разница, ведь не выпустят же всё равно —

…не выпустят, не за что выпускать, незачем!

В тоске уставившись на подглядывающий зрачок, Андрей опять вспомнил, где подцепил эту идею для Бедроградского Инженерного Бюро — всё на той же поганой Колошме, когда бесконечно трахавшиеся в камере 66563 и Савьюр весёлыми и по-дурацки счастливыми голосами обсуждали, что порнография на аудиозаписи антигуманна. 66563 бредил про возможные прибыли с распространения внутри госаппарата зафиксированного изображения сношений заключённого с тюремщиком, а Андрей, прослушивая как-то в очередной раз записи этих бесед, вдруг осознал, что у него как головы Бедроградской гэбни есть теперь на побегушках целый штат высококвалифицированных инженеров, радиотехников, оптиков и всех остальных. Понаделали столько аппаратуры, что даже фалангам досталось.

Леший с ними, с прибылями, но —

— Ну значит, пока без своего такси, — заявил он в пространство, всё ещё размышляя над степенью абсурдности пришедшей на ум затеи. — Но следует понимать, что это серьёзнейшая утрата, которая требует не только моральной, но и физической компенсации.

— Хочешь поотгрызать нам головы? — с сомнением осведомился Гошка.

Андрей посмотрел на него, одновременно посмеиваясь и сожалея, что гэбня всё-таки не умеет читать мысли друг друга, а потому приходится иногда говорить омерзительные пошлости:

— Головы — это слишком гуманно, — и быстрым движением переместился с дивана на пол, на колени.

Когда в помещении вдруг зазвучало давным-давно скинутое с конференц-стола местное радио, Андрей уже почти не был в состоянии воспринимать человеческую речь, тем более из шипящего радиоприёмника.

Всё-таки синхронизация — страшная штука, а право нейтрализации четвёртого — ещё страшнее, потому что трое на одного.

Радио со второй попытки всё же пробилось через приятно бессмысленный гул в голове:

— …а также табельное оружие гэбни города Бедрограда, личные вещи и жетон, удостоверяющий шестой уровень доступа к информации Зябликова Андрея Эдмундовича, ожидают владельцев в приёмной номер восемь на первом этаже.

Андрей потянулся, не слишком разобрав даже, чьё из гэбни города Бедрограда плечо служило ему сейчас такой удобной подушкой. И, наслаждаясь сонной ленью, подумал, что мёртвый 66563 был всё-таки очень неглуп для гражданского.

Глава 11. Разделяй и херачь

Бедроградская гэбня. Гошка

— В Бедрограде эпидемия чумы.

— Что?

— Мы запустили эпидемию в субботу, когда тебя не было. Слишком удачный момент подвернулся, никто не мог знать, что по твою душу придут фаланги.

Андрей ошарашенно захлопал глазами.

Бедроградская гэбня полным наконец-то составом сидела в одном из своих кабинетов — рабочем, с большим лакированным столом на четверых, книжными шкафами вдоль всех стен и живописным серым кирпичом соседнего здания за окном. С учётом того, как все перенервничали, сейчас было бы здраво рассесться в более приятной обстановке, но на круглые диванчики почему-то не тянуло.

Слишком красивый спектакль они только что сыграли на круглом диванчике, продемонстрировали чудеса если не синхронизации, то восстановления. Отлично сыграли недо-недоверие, отлично поговорили недо-намёками и словили, где легенда, а где на самом деле, поебались для услаждения фаланговских взоров. Фаланги любят демонстрации компетентности и профессионализма, фаланг очень радует, когда под их дудку исполняют первоклассный европейский менуэт.

Настолько, что они отпустили Андрея. «Заражение не было произведено», а значит — Андрей виноват только в заказе вируса на стороне, не такой и грех. О б'oльших грехах никто не знает.

А качественными кадрами не разбрасываются.

Проверочка пройдена, а?

Вот и вышла полная херова драма с катарсисом на четыре действующих лица, осталось только написать имя постановщика на плёнках с записью картинки и звука — и прям сейчас тиражировать и распространять среди народонаселения вместе с недешёвой аппаратурой для просмотра.

Будет фурор, бомба просто.

Интересно, под диванчик тоже закрались глазки подглядывающих устройств, или фаланги решили не интересоваться тем, о чём гэбня общалась ногами?

Бахта и Соций продолжали говорить с Андреем — снова, и снова, и снова пережёвывать его пребывание у фаланг, снова, и снова, и снова рассказывать, как мотались по складам в надежде перехватить вирус. Андрей светился херовым прожектором — вроде того, что установлен над Крайним Северным Регионом.

С ним никогда не поймёшь, искренне он рад или решил побыть миленьким.

Нет, не так. Не поймёшь, умеет ли в принципе искренне радоваться человек, который сделал личное очарование и приятность своей профессией. За всё надо платить; тот, кто умеет улыбаться для всех и для каждого, теряет способность улыбаться просто так, для себя.

Херов Фрайд.

Гошка доверял Андрею — просто потому, что он голова гэбни, один из них, их часть, других вариантов нет. Проблема не в этом.

Все отвечают за каждого. ПН4 было совместным решением, и хорошим. Никто не мог знать, что по душу Андрея пришли фаланги. Второй вирус, исчезновение неизвестно куда, пустые склады, неслучившаяся когда-то в его жизни Медицинская гэбня — всё указывало на то, что Андрей их кинул.

И всё же ПН4 предложил Гошка. Никто с него не спросит, прошло и прошло, вот и хорошо, но не значит ли это, что он должен бы отвечать перед Андреем чуть больше, чем остальные?