Чума в Бедрограде
Шрифт:
Думать воистину вредно.
— Запустили без меня? Какого же лешего?
— Дык когда запускали, ты должен был как раз из Медкорпуса выходить. Кто ж знал, что всё сложилось не так!
— Говорим же, удачный момент, — поддержал Бахту Гошка, — девка Ройшева пришла на встречу злющая, хотела смертей и хтонических чудищ на его голову. Второго уровня у Ройша нет — пока что. Кто знает, когда он за ним кинется? А у меня в кармане была твоя пробирка — так, на всякий. Не дать её девке было бы глупо.
— И что она?
— Да всё правильно сделала, вылила эту срань в сортир — за ней проследили, ясен
— И вы побежали брать пробы из сортира?
Соций пожал плечами — так радостно, как будто не смог определиться, что дарить Андрею на день рождения, новый флакон парфюма или плед, ездить в такси зимой, и купил и то, и другое:
— Ты ж сам сказал, что эта херь липкая, не меньше недели продержится. Чего рыпаться?
— Хорошо, — Андрей выдохнул, откинулся на стуле, живо покивал, — а то теперь фаланги знают, что вирус наш. Свалить заражение на Университет не получится, вот просто никак. Надо всё зачищать и думать заново.
Вирус наш. Так сказал Андрей, не запнулся, даже не вспомнил, что перед фалангами взял всю ответственность за гипотетическую чуму на себя.
И Гошке вспоминать об этом ни в хер не упало.
Он поплотнее уткнулся в бумаги, которыми решил занять руки (от этих троих дождёшься): отчётами из районных поликлиник, отчётами от младших служащих и других дружественных лиц, результатами проверок канализаций (незаконно, зато полезно). Эпидемия в Бедрограде — это не только столичных тавров за косы таскать, это ещё и тонны макулатуры.
Четвёртый район — 89 обращений с тяжёлым ОРЗ, второй район — 355 обращений, пятый — 112, третий — 130, первый — 872, из них из дома Ройша — 4.
Отдельных обращений по городу — 1448.
И ещё в одном районе (получается, уже шестом?) просто-таки вспышка — 174 обращения.
Это всё старая информация.
Результаты проверок канализаций: со второго по пятый районы — всё в порядке.
В первом следы вируса обнаружены в канализациях всех домов, кроме одного.
В шестом следов вируса в канализациях не обнаружено — кроме одной.
Проспект Объединённых Заводоводств, дом 33/2.
Выражаясь человеческим языком — канализации дома Ройша почему-то чисты, зато заражены канализации совсем другого дома в совсем другом районе. И каком!
Именно том, который Бедроградская гэбня собиралась радикально не трогать.
Что за херь?
Вчера, прочитав отчёты из поликлиник, они решили, что всякое бывает (без главного-то медика поди разберись). Ну загасла почему-то чума в доме Ройша и загасла — небось, его чарующий образ все беды и напасти отпугнул. Ну перекинулась на другой район и перекинулась, может, у них там непрекращающаяся оргия со вскрытием вен.
Ан нет, смотрите-ка — кто-то любовно почистил сортиры Ройшу и попачкал дому 33/2 по проспекту Объединённых Заводоводств!
Из стопки листов выпал тетрадный — самый ценный, между прочим.
Все эти бесконечные младшие служащие, свои люди там и тут — херня. Будущее за молодёжью. Особенно за молодёжью, обучающейся в Университете. Особенно на юрфаке.
Сантименты, слюни и прочая любовь к родному факультету тут ни при чём; когда Гошка формировал из студентов юрфака шпионскую сеть, он думал в первую очередь о том, что там сидят разумные люди, которых
учили правильным вещам. Например, тому, что Университетская гэбня — мудаки.Никакой пропаганды, просто здравый смысл.
Хочешь управлять сферой, территорией или учреждением — поимей сперва управлялку. Сидение в гэбне подразумевает не только табельный пистолет и модный наплечник, но и необходимость решать некоторое количество проблем. Кто требует отдельного финансирования, покрывает студентов, если те, нажравшись, колотят чьи-нибудь окна («они в нашей юрисдикции, ебитесь»), и гордо носится со всем городским дерьмом? Университет. Кто лечит их же ёбаных студентов, если тех сбило такси, вставляет в их квартирах стёкла, которые поколотили в ответ, и вычищает вытекшее из-за прорвавшейся трубы дерьмо («канализации в нашей юрисдикции, а залитая квартира, извините, в вашей»)? Угадайте.
Они бы определились.
С некоторыми приходилось проводить дополнительные беседы, но основная часть студентов юрфака БГУ это и так понимала — просто потому, что изучала законы. И именно поэтому они были рады помочь — либо Бедроградской гэбне, либо лично Гошке.
Что он обладает шестым уровнем доступа — информация, ясно, не для всяких там, но вот выпускника, который вместо защиты диплома нашёл в университетском уставе двадцать семь противоречий и заставил руководство этот самый устав переписать, на юрфаке помнят и любят до сих пор. Все ли противоречия присутствовали на самом деле и какими именно методами он заставлял что-то там переписывать, впрочем, помнят хуже.
Вот и хорошо.
Когда обнаружили странную вспышку чумы в доме 33/2, Гошка послал шпионов юрфака на истфак — посмотреть, как они там, всё ли в порядке, здоров ли цвет лица, бодр ли дух. Визит вежливости.
В отчёте на тетрадном листке значилось, что цвет лица установить не удалось, поскольку нету на истфаке ни хера. Все студенты (и преподаватели — то есть и гэбня!) носятся с тайным проектом, о котором известно только то, что его предваряют некие пиздец неприятные медицинские процедуры. Страшная движуха, какие-то грузовики бесконечные, медфаковский лазарет переустроили, чувство собственной значимости с ликующим воплем скачет по верхушке Бедроградской Радиовышки.
И ещё одна бумажка — короткая служебная записка из Медицинского Института.
Старшекурсники медфака БГУ проходят практику в регистратурах всех доступных гражданским больниц и поликлиник Бедрограда.
И медицинская движуха в Университете.
И канализации дома Ройша вычищены.
Пиз-дец.
— Сказать, что нас выебли в жопу огромным раскалённым добела дрыном, — значит не сказать ничего!
Гошка херакнул по столешнице так, что она прогнулась — пиздели поставщики, клявшиеся, что цельный дуб.
В кабинете и так уже некоторое время царило молчание — видать, со слишком серьёзной рожей он закопался в бумажки. У Соция дёрнулась рука, невольно попыталась повторить движение. И стоило бы — если не дуб, то нахер этот стол вообще сдался?
Гошка повторил движение сам, только уже ногой, вскочив.
— «Ой как не вовремя фаланга зашёл»! «Ой как не вовремя Андрей пропал»! «Ой как странно, что его заловили, прям как знали»! «Ой, а почему в доме Ройша никто не болеет»! Ёбаные кретины!!