Цикл романов "Целитель". Компиляция. Книги 1-17

Дверь, выходившая в Южный портик, бесшумно отворилась, впуская пожилого, но крепкого мужчину с простецким лицом фермера. Обширные залысины открывали лоб без видимых морщин, а в глазах под выгоревшими бровями как будто отражалась усмешка, гнувшая жесткую линию рта.

– Добрый день, джентльмены! – с порога поздоровался он, как будто позируя.

– Мистер президент… – почтительно выговорил Даунинг, непроизвольно прогибая спину. – Добрый день!

Джеральд Форд улыбнулся шире и крепко пожал протянутые руки.

– Прошу!

Повинуясь, «перебежчики» и их куратор осторожно присели на пышный диван. Президент добродушно рассмеялся.

– Не бойтесь, господа, это не музейный экспонат, хотя и принадлежал, как мне говорили, Нелли Кастис, дочери самой Марты Вашингтон! Джекки Кеннеди притащила его сюда – очень деятельная была особа, всё тут переиначила на свой вкус. Что поделать, Первые Леди скучают порой… Правда, моя Бетти не из таковских.

Степан поерзал, устраиваясь поудобнее, и откинулся на мягкую спинку. Форд одобрительно кивнул ему, занимая кресло напротив. Оглядев гостей по очереди, хозяин Белого дома уставился на Вальцева:

– Вы – Мика? Не так ли?

– Вы не ошиблись, сэр, – вежливо наклонил голову Максим. – «Миха» – это я.

В Степане шевельнулась тревога. Он покосился на товарища – да нет, с самообладанием у Макса все о’кей. Два раза его пытали местные мозголомы – облепят присосками детектора лжи и нудят, нудят, нудят со своими вопросниками, до полного изврата… Пронесло вроде.

Подвигав бровями, президент взял доверительный тон:

– В политике мне всегда везло, Мика. – Он непринужденно закинул ногу за ногу и сцепил пальцы рук на колене. – После войны я без труда вышел в конгрессмены. А вот в Первые Джентльмены меня не избирали – я въехал сюда чуть больше года назад, когда Никсон подал в отставку…

– Уотергейт, – вытолкнул Вальцев.

– Да, – кивнул Форд и негромко засмеялся: – Тогда наш долгий национальный кошмар окончился, а мой начался! Но! – Он поднял палец, мигом посерьезнев. – Мне вовсе не хочется прослыть в истории случайным человеком, временно ставшим на постой в Белом доме. Коли уж исполняется моя «Великая американская мечта», то пусть все будет по максимуму! Понимаете, Мика?

– Да, сэр. – Вальцев задумался.

Степан торопливо прикрыл рот ладонью, чтобы никто не заметил случайной улыбки, родственной нервному тику.

«Макс вспоминает, чего ему «Миха» понаписал про Форда и Картера!»

– Вероятней всего, вам не простят тот христианский жест, когда вы помиловали Никсона, – уверенно заговорил Майкл Зор. – С другой стороны, Джимми Картер – слабый президент. Он годен как исполнитель, но стратегических инициатив от него не дождешься. Это большой плюс для вас. Тем не менее Джимми сделает несколько блестящих ходов, и в этом вы можете опередить его.

– Например? – прищурился Форд.

– Например, регулярно наносить визиты в провинциальные города, отвечать на вопросы сограждан в радиопрограмме «Спроси президента Картера»… э-э… «Спроси президента Форда».

– Любопытно… – заинтересовался Первый Джентльмен.

– Да! – вдохновился Вальцев. – А еще стоит ввести хотя бы двух женщин в состав кабинета – привлечете прекрасную половину электората. Подыщите ответственные посты для чернокожих и латинос – и отберете их голоса у демократов. Договоритесь… ну, хотя бы начните договариваться с Советским Союзом по ОСВ-2. А если вы резко снизите налоговые ставки – это простимулирует инвестиции, начнется экономический рост, безработица упадет, а зарплаты вырастут…

Форд щелкнул золоченым «паркером» и принялся строчить в блокноте, переспрашивая Макса. Тот сыпал цифрами и фактами из будущего, а президент, похоже, грезил наяву – ему виделись ликующие толпы, как фон – флаги, полощущие звездами и полосами, а рядом счастливая, не скрывающая слез радости Бетти, и он, вскидывающий руку с пальцами, разведенными буквой V. Виктория! Победа!

…Лимузин неспешно катил через парк Монро, сквозивший оголенными ветвями. Серый «Линкольн Континенталь» обгоняли юркие «Датсуны» и огромные «Кадиллаки», тяжело расплывавшиеся над авеню, но Чак Призрак Медведя, сидевший за рулем, игнорировал всех подряд.

В салоне витали запахи выделанной кожи и дорогих сигар.

Максим с Джеком развалились на пухлом заднем диване, а Степан притулился напротив, на откидном сиденье, где обычно мостился телохран, и поглядывал на агента КГБ с оперативным псевдонимом «Гвидон», мирно сосуществовавшего с цэрэушником.

Вальцев, похоже, медленно остывал от недавней горячки. Натуга сопровождала их везде и всегда, не оставляя даже ночью, став трудно выносимой неизбежностью жизни, но на приеме в Белом доме напряжение достигло наивысшего вольтажа. Порой самого Стивена одолевало почти не укротимое желание вскочить, заорать, хоть как-то сбросить с себя душащие оковы, ослабить чудовищный гнет – и тогда его улыбка коченела, смерзаясь со стынущим лицом. И это его, «наперсника детских игр»! А Максу каково?

Вакарчук неслышно вздохнул. Он уже притерпелся к нелегальному положению, свыкся с выматывающей нуждой постоянно быть настороже, следить за каждым шагом, словом, взглядом. Да и «западный образ жизни», совсем недавно вызывавший тоскливую зависть, вошел в привычку. А за яркими обертками и фасонистым глянцем всё явственней проступала тупая серость. Отравленный видением ломившихся полок в здешних супермаркетах, он глотнул антидоту – и в голове прояснилось.

Вот только… Как он поведет себя, если их по-настоящему прижмут? Вальцев точно не сдастся, а Стивен Вакар? Не предаст ли он Родину дважды? Во второй раз полегче будет…

– Устали, Майкл? – Даунинг неожиданно встрепенулся и нажал кнопку.

– Терпеть можно, – слабо улыбнулся Максим, следя за полупрозрачной перегородкой, что с шорохом отрезала троицу избранных от Чака и Пегготи, сидевших впереди.

– Скажите… – Куратор забарабанил по широкому подлокотнику и кривовато усмехнулся, пряча неловкость за наигранной шутливостью: – А что станется в будущем с Джеком Даунингом?

– Я ждал этого вопроса, – спокойно сказал Вальцев, откидывая голову на кожаную подушку.

– Стоп, ребята! – вскинулся Степан. – Тут прослушки нет?

– Все чисто, Стивен. – Джек сделал нетерпеливый отметающий жест. – Фолви дважды проверял.

– Если бы я остался в СССР, – неспешно начал Майкл Зор, косясь на Даунинга, – вы бы лет через десять стали резидентом в Москве, а в девяностых вас назначили бы начальником Оперативного директората ЦРУ…

– Н-неплохо… – «Айвен» даже растерялся от сияющих перспектив. – Но вы здесь!

– Да, – согласился Максим, – и потолок достижимого резко ушел вверх. Сами подумайте: мы с вами только что консультировали президента Соединенных Штатов! И я уж не знаю, до каких высот Джек Даунинг поднимется теперь. Выйдет в директора ЦРУ? Или займет пост вице-президента? Не забудьте: до выборов ровно год, можно успеть заделаться для Форда незаменимым! А я вам в этом помогу…