Цвет надежды

— Сириус, послушай, — она взяла его за подбородок и заставила поднять взгляд. — Ты все сделал правильно. Это и не могло быть безболезненно. Слишком многое вас связывало. Ты резал по живому. Но иначе нельзя. Слышишь? Малфой чуть не убил тебя. Продолжать это безумие — просто оттягивать агонию. Ты поступил правильно! Ты уберег ее и не смей казнить себя за это!

Она выдохлась, произнося такой длинный и эмоциональный монолог. Он смотрел в пол, потом поднял голову и чуть улыбнулся.

— Спасибо.

— Не за что, — она тоже улыбнулась. — Ты просто молодец. Я горжусь тобой.

Он скривился.

— Все будет хорошо.

— Не будет, Лил.

— Будет.

— Не-а. Мне нужно как-то… Черт! Эти годы я творил все, что хотел, потому что знал: она рядом, она никуда не исчезнет. А теперь… Словно что-то отрезали. А главное: она не будет счастлива с ним. Я ее знаю. Она…

Его голос сорвался.

— Сириус, милый, перестань. Не надо так. Тем, что ты вгонишь себя в гроб, порадуешь разве что Малфоя.

Лили шагнула вперед и крепко обняла его, стараясь одновременно дать понять, как он им нужен, и при этом не сильно затронуть его плечо и ребра. Он нужен… он нужен… Им? Нет! Ей! Он нужен ей!

Лили осторожно гладила его непослушные волосы, шепча какие-то нелепые слова утешения. Она чувствовала, что он тоже обнял ее, скользя рукой по ее спине. Он был рядом. Он доверял. Как она в тайне хотела этого! Лили внезапно осознала, что на нем нет рубашки. Голова закружилась. Девушка осторожно коснулась губами его плеча, растворившись в собственной нежности к этому юноше. А он этого не замечал. Сквозь шум в ушах Лили услышала его тихий голос, который продолжал говорить о той другой. О белокуром проклятии.

Господи! Как все глупо! Он воспринял ее объятия как знак утешения. Но… Все правильно. Это и был знак утешения. Она просто сваляла дурака. Он друг. Только лишь друг. Как часто Лили Эванс повторяла себе эти слова. С того самого дня, когда они вошли в ее жизнь. Да, они. Джеймс Поттер и Сириус Блэк. Хотя нет. Не так. Сириус Блэк и Джеймс Поттер. Именно в этом порядке.

Лили чуть отклонилась, заглядывая в лицо юноши. Он был разбит и потерян. Он так нуждался в поддержке и утешении. Внезапно Лили поняла, что если она сейчас его поцелует, он не устоит. Просто не сможет. Только не сейчас. Все его защитные барьеры рухнули в тот момент, когда он начал говорить. Горечь и боль вытекала, унося потоком и стены его души. Сейчас он был беззащитней младенца. И все было в ее руках. Коснуться этих губ, узнать, каково это. Но… ведь будет завтра. Завтра, когда он не простит, причем в первую очередь себя. Из-за Джеймса. Странно. Почему же снова включилось это чертово благоразумие? Почему она всегда поступает так, как нужно и никогда так, как хочется?

А может, стоит хоть раз наплевать на все…

— Не спится? — резкий голос Джеймса Поттера заставил вздрогнуть.

Лили в панике отскочила от Сириуса, стараясь предугадать, что же сейчас произойдет. Судя по взгляду Джеймса, обращенному на Сириуса, ничего хорошего. А еще терзала мысль: что бы случилось, если бы Джеймс не появился?

— Я говорю: не спится?

Опасно мягким голосом повторил юноша свой вопрос.

— Джеймс…

Лили и сама не знала, что хотела сказать. Она прекрасно понимала, как все выглядело со стороны. Более того, все было именно так, как выглядело. Внезапно звенящую тишину нарушил судорожный смешок. Лили обернулась на Сириуса. Он осторожно прислонился спиной к стене и изо всех сил старался сдержать смех.

— Я сказал что-то смешное? — все тем же тоном поинтересовался Джеймс.

— Джим, слушай, прежде чем мне голову снесешь, позволь сказать последнее слово. Знаю, что в этой ситуации фраза звучит нелепо, но это не то, о чем ты подумал.

Сириус поднял руку, словно сдаваясь. Поттер смерил друга убийственным взглядом. Не то… Не то… Видели бы они себя со стороны. Да, Джеймс знал Сириуса не первый год. Знал, что от него можно ожидать чего угодно, кроме предательства. Поэтому он… верил этим нелепым оправданиям. Да их и оправданиями сложно было назвать. Как всегда вызов. Джеймс про себя усмехнулся и выругался одновременно. Причина была проста. Да, он доверял Сириусу. Вот только… всегда ревновал Лили к нему. Он и сам не знал, почему. Он не мог сказать, что Лили проводила много времени с Сириусом. Нет. В этом уж если упрекать кого-то, то Люпина. Лили все время старалась уделять Рему повышенное внимание, чтобы он не чувствовал себя одиноким. Питеру она помогала с уроками, что тоже перетягивало часть внимания с Джеймса. А вот Сириусу и с уроками не помогала, и свободного времени у него было не то чтобы много. Да Бродяга единственный из их компании (за исключением самого Джеймса), кто не был обделен женским вниманием. То есть, по всем законам логики, он не должен ревновать к Сириусу. Но разве, когда дело касается чувств, кто-то слушает голос разума? Может, это все из-за того их первого свидания? А точнее из-за роли Сириуса в этом. Может, тогда и поселилась в его душе непонятная неуверенность? Вот только в ком? В Сириусе? Нет. Тот повел себя как истинный друг. В Лили? Но ведь она пошла на свидание с Джеймсом. Тогда… в самом себе?

И вот сейчас глядя на пылающие щеки Лили и истерично ржущего Бродягу, он почувствовал злость.

Видимо, Лили это поняла, потому что сделала шаг по направлению к нему, словно случайно становясь между друзьями.

— Джеймс, мы просто разговаривали. И все.

— Да что ты? — юноша иронично поднял бровь на ее слова. — Хватит ржать! — это уже Сириусу.

Тот в ответ зашелся в новом приступе истерики. Лили понимала, что это — нервное, Джеймс же видел в этом насмешку.

— Не заметил, что здесь настолько жарко, чтобы раздеваться, — продолжил он свою линию, поднимая с дивана футболку Сириуса и швыряя в друга.

Сириус наконец-то отсмеялся, поймал футболку и снова начал мазохистские попытки ее надеть.

— Джеймс, ты с ума сошел? — прошипела Лили. — Ему и так плохо. О чем ты думаешь вообще?

Она и сама верила в свой праведный гнев, когда шептала ему все это так, чтобы Сириус не услышал. Джеймс несколько секунд смотрел в ее глаза, а потом бросил взгляд на друга.

— Какого черта! — возмутился он.

Лили еле успела отскочить с его дороги, когда он метнулся к побелевшему юноше. Джеймс схватил Сириуса в охапку и подтолкнул к креслу.

— Придурок! — с чувством произнес он. — Вот сейчас расскажу все Рему. А еще лучше Помфри, чтобы тебя еще на несколько недель в лазарет замуровали.

Сириус отдышался и поднял взгляд на друга.

— Это кто еще из нас придурок? О чем ты вообще подумал, черт побери!

— Знаешь ли, смотрелись вы недвусмысленно.

Сириус хмыкнул. Лили, о которой забыли, тихо кашлянула.

— Ну, все выяснили? Все живы?

— Я в пледе сидел. Лили его мне наколдовала.

Сириус кивнул на плед, валяющийся у ног. Джеймс поднял его с пола и накинул на друга.

— Видишь, как я беспокоюсь о целомудрии твоей девушки.

— Ну, хватит говорить обо мне так, будто меня здесь нет! — рявкнула Лили.

Оба юноши виновато посмотрели на нее.

— А на кой черт ты футболку снимал? И, главное, как? — заинтересовался Джеймс.

— Это не он. Это — Эмили.

Оба юноши обернулись.

— Ты подглядывала?! — в один голос поразились они.

— Заняться мне больше нечем. Просто с лестницы спускалась и на вас наткнулась. Я сразу ушла.

Юноши еще какое-то время недоверчиво смотрели, потом синхронно кивнули.

— А мне вот интересно, как ты ее надел? — внесла свою лепту в выяснение вопроса дня Лили.

— Питер помог, — откликнулся Сириус.

— Зачем, даже спрашивать не буду. Ладно, я пошла спать.

Джеймс встал с корточек и, подойдя к Лили, поцеловал ее.

— Спокойной ночи, — он ласково провел ладонью по рыжим локонам.

Лили показала глазами на Сириуса, давая понять, что ему вряд ли сейчас приятно наблюдать за чьей-то идиллией.

— Спокойной ночи, — проговорила она.