Цветик-2 . Обычные судьбы

– Дед, Иван Петрович, родители и Соня сказали, что я у них самый лучший!

– Я и не сомневался!!
– серьезно подтвердил дед, - ты у нас такой один-единственный, мы все тебя любим, вон, и дядь Серега подтвердит!
– кивнул он на подходящего Афанасьева.

– Ну, лесли так, пошел я обновки одену и вам покажуся. Дедуня, тама даже галстук как у тебя купили, я сам выбрал.

У дедуни как-то странно заблестели глаза:

– Ну, ты же мой внук, как по-другому?

И уже уходя в комнату, услышал Игорешка странные дедовы слова:

– Ох, Мишка, какой тебе выигрыш выпал, береги!

И папкины слова:

– Всю душу наизнанку вывернул, поверишь, я теперь над ними всеми трясусь.

Как сиял Игорёшка, когда его вертели и восхищались таким взрослым мужиком, а уж дедунин восторг от галстука... Мальчик на минуточку погрустнел:

– Вот, жалко Пашка не видит, он бы точно сказал:'Клево! Молодец малявка'. Как мне тогда свезло, что меня не загребли, а то я бы вас и не полюбил совсем.

– Игорешка, про облавы мы с тобой забыли, нет такой игры!

– Папка, я помню, чёто вспомнил вот... Дядь Серега, ты мне обещал приемчики показать? Щяс переоденуся и пошли?

А папка обнял маму и выдохнул:

– Ух, хорошо-то как!

Дохтур-ка Лизавета явилась к себе домой только в начале августа, уставшая, измученная долгими переездами, распахнув окна, чтобы выветривался из квартиры нежилой дух, просто рухнула на кровать и отрубилась. Спала бы ещё, но оголодавший организм требовал пищи. С трудом открыв глаза, оглядела свою квартирку:

– Мда, Лизавета Максимовна, пыли слой, можно сказать, вековой, надо бы почаще домой заезжать.

Сварив гречку, заварила давно полюбившуюся траву Иван-чай, поела, взбодрилась и занялась уборкой. Часа через четыре все блестело, и Лизавета, собрав белье, пошла отпариваться-отмокать в городскую баньку, которая была гордостью городка. В баньке долго парилась, поплавала в бассейне, сделала пару масок, сходила на массаж и, чувствуя себя заново родившейся, неспеша двинулась домой, по пути забежав в гастроном, прикупила продуктов, небольшой тортик, бутылку хорошего вина.

Предвкушая уютный вечерок с бокалом винца и просмотром любимых фильмов, очень сильно удивилась, когда к вечеру раздался звонок в дверь. Недоумевая, кто это мог быть, открыла дверь и ошарашенно замерла от вопля двух глоток:

– Лизка!
– орал Левыч.

– Лизавета!
– это уже Вишняков.

– Вы???? Вы откуда свалились, папеньки?

– С неба, Лизка, с неба, на вертолёте блин, прилетели.

– Ой, что это я? Проходите, проходите!

За этими двумя стоял ещё третий мужик средних лет, "ну, мало ли, кто с ними прилетел, раз пришел, не выгонять же" - подумала Лиза. Мужики зашли, и в её квартирке стало тесно, Левыч рванул на кухню, таща какие-то огромные челночные сумки:

– Федорыч!! Точно!
– заорал он нахально открыв и проверив холодильник, - тортик, йогурты, сырки... ты прям бабка-угадка, ни хрена у неё нету пожрать, во как знали, с собой захватили!

– Э-э, не наезжай, я только вчера явилась, ещё ничего толком не успела.

– Лиза, - как-то напряженно сказал Вишняков, - знакомься, это Андрей..Сергеевич.

Этот Андрей протянул ей руку:

– Очень рад!

– Чему, интересно?
– ухмыльнулась Лиза, протягивая ему руку, и как-то мельком взглянув на его протянутую ладонь, зависла... это была точная копия её руки, только в мужском варианте, не узнать точь в точь её искривленный мизинец было невозможно.

– Таак, - протянула она, - явление блудного папеньки, как я понимаю? И что? Осчастливленная дочка рыдает на груди новоявленного отца?

И тут резко, как он орал на нерадивых пациентов, заорал Вишняков.

– Ты почему так себя ведешь, девчонка? Кто тебе дал право очернять человека, не зная о нем ничего абсолютно? Ты мне ещё пальцы веером загни, нахалка.

Лиза оторопела:

– Федорыч? Ты чего?

– Ведешь себя мерзко, вот чего!!

– И правда, Лиз, ты, вон, как в сказках - сначала напои, накорми, выслушай, а потом уже ярлыки вешай. Какая ты стала нетерпимая, так нельзя - всех от себя отвадишь, - пожурил Лёва.

– Все, все, угомонитесь, извините... Андрей Сергеевич!

Тот печально улыбнулся:

– Иного и не ожидал, такая же, как и я в молодости, нетерпимая!!

Лева шустро собрал на стол, немного посидели, мужики рванули в баньку:

– В твоем душе не развернешься, а хочется косточки пропарить, целый день в твою тундру добирались, только вот на оленях и не поездили.

– Лиза, нам бы поговорить?
– попросил ещё один папашка.

Та вздохнула: