Цветик-2 . Обычные судьбы

– Пониже, оно, сам знаешь, пожиже и поспокойнее. Кто знает, не будь срока, что из меня вышло бы, может такой же Михнев-скотина жадная? А так - знаю цену и куску хлеба, и сухарю, и сверхнавороченному джипу, и поверь, иной раз сухарь - он дороже. Мне на свое прожитво денег хватит, и дочке с внуками тоже, а заводы-пароходы... Пусть другие хапают.

– Лизонька, может ты все-таки задумаешься про внука-внучку? Я столько пропустил в своей и твоей жизни, а так мечтаю подержать маленький сверточек, увидеть все первое: улыбку, зубки, шажочки, слова... Вот приедешь в отпуск, может, среди моих орлов кого приглядишь?

– Что вы все "ребенок-ребенок"... вероятность его зачатия даже - под вопросом.

– Так и надо попробовать, мы же не заставляем тебя со всеми. А вот понравится какой - тогда да, пусть даже как биологический... поставщик хмм, мужских клеток. А уж как хорошо будет и мне, и Федорычу, два деда - один врач, средняя полоса, климат подходящий. Опять же блага цивилизации -больницы, детский сад, школы - все под боком.

– Пап, ты прям, птица-говорун, коварный.

– Лизонька, видели б меня колымчане-друзья, ни в жизнь бы не поверили, что я столько говорю, привыкли меня другим считать, молчуном. "Одиночка" меня там звали.

– Папка, - хитро поглядывала на него дочка, - ты не прибедняйся, вон как на тебя у нас женщины всех возрастов посматривают. Может, ещё и женишься.

– Хмм, видишь ли, пока, как сейчас говорят - букетно-конфетный период, и мы, и вы - все такие великолепные, именно то, что надо, а начинается быт - и понеслось. Я человек не бедный, более чем уверен, что привлекаю не за душевные качества, а за, извини, кошелек. А внучек - это же море любви, обожания, причем, обоюдного, это ж непередаваемое счастье...
– Дрозд даже зажмурился.

– Самое смешное, - задумчиво сказала Лиза, - что я за всего три дня сама к тебе прикипела, что со мной никогда не случалось, странно так.

– Доченька, у нас с тобой родная кровь всем заправляет, я так рад, что ты меня приняла, мне сейчас, наверное, как говорится, горы по плечу, я ни одним словом не преувеличиваю свое теперешнее состояние. Привык, как говорится, за базар отвечать, было много времени, аж восемь лет, понять все и много чему научиться. Смотрю вот на тебя, и вижу себя молодого, дерзкого, как в Маугли говорят:'ты и я - одной крови'.

Расставались с грустью, но Лиза твердо пообещала, после осенней проверки своих ребят и зверят прилететь к отцу. Уже в вертолете Левка сказал:

– Митень, ты, это, свою домработницу меняй. Лизавета её вмиг выкинет, уж больно она у тебя стервозная дамочка.

– Ты прав, поменяю, вы с Федорычем никого не присоветуете?

– Подумаем.

А ребята-северяне заметили, что дохтур-ка как-то изменилась - стала много мягче, слух пошел, что влюбилась, и в своем самом беспокойном стойбище её спросили про свадьбу. Она недоуменно вскинула брови, тогда самая пожилая мансийка выдала ей про слух. Лиза посмеялась и пояснила, что впервые увидела своего отца, который не знал, что она есть, а узнав - тут же прилетел и оказался очень неплохим человеком, вот она и радуется.

– Оно конешно, батька - хорошо, но вижу я, любовь у тебя на подходе. Сильная.

– Да ладно, бабуль, какая может быть любовь у меня?

– Большая!!
– припечатала бабуля.

Лиза только усмехнулась, что взять со старого человека.

Август для всех пролетел очень быстро, Лиза, одевшись по-зимнему, моталась по тундре.

Минька прилетел на работу, с удивлением узнав, что внезапно уволился Антон. Тот поехал домой в отпуск, встретил девушку своей мечты и решил остаться на родной кубанской земле.

Мужик Тонков собрался в первый класс, волновались все, кроме него, он сказал своей любимой Мурке: -Я учиться буду, ты тута.... ой, забыл, тут - веди себя хорошо, с пузом своим не прыгай, а то котенков растрясешь, и будут совсем больные.

– Игорешка, с чего ты так решил?
– удивилась Алина.

– Смотрел фильм, беременная прыгала с высоты, а потома в больницу попала, а эта дурочка тоже прыгает. И какая из неё мамка будет?
– по-старушечьи вздохнул ребенок.

Мишка и Алина поговорили с ним, попросили никому не рассказывать, что жил в подвале, ребенок дотошно выспросил почему, поразмышлял и сказал:

– Не буду, а пусть только кто заедаться будет, приёмчики-то знаю, враз в зубы дам.

– В зубы-это в последнюю очередь!
– серьёзно сказал Тонков.
– Надо стараться мирно поговорить.

– Научишь?

– Да ты и так уже умеешь хорошо говорить, но конечно же, будем все непростые ситуации дома разбирать.

– Железно!
– подтвердил ребенок.
– Пап, мне много спичков надо.

– Что поджигать хочешь?

– Да не, я из них такой домик складу, хочу бауш... Елене Сергевне то исть, подарить. Пап, а чё у меня совсем-совсем баушек нету? Только дедуни, Иван Петровича, жена и все?

– К сожалению, - развел руками папка.

– Ладно, может ещё и найдется какая, нечаянно, как дедуня ?

Папка принес много "спичков", и ребенок весь вечер пыхтел выкладывал-перекладывал спички и сложил-таки домик с башенкой.

– Здорово, Игорёшка, молодец!

– Это меня пацаны тама научили, когда зимой холодно было, все в подвале сидели, вот я и с ними складывал всякие фигурки.

Утром Тонковы собирались первый раз в первый класс. Ребенок - красивый, торжественный, нес в руках коробочку со своим подарком, папка два букета, а мама и Сонька, такие красивые-красивые, сестрица отпросилась у своей училки проводить братика в школу - шли рядышком с ним.