Цветок Эридана

–  Он продолжает смотреть на Вас!
–  сердито сказал Лорит.

Это не могло понравиться девушке, и она взмахом руки подозвала церемониймейстера. Лорд Барнетт возник над ней бесшумно и быстро, как тень.

–  Мы желаем знать, кто смеет так непочтительно глазеть в нашу сторону!
–  громко произнесла она. Гости с любопытством затихли.

–  Ваше Величество, это король Мроака!
–  шёпотом ответил Барнетт.

Ева-Мария была поражена:

–  Как Вы догадались? Он в короне?

–  Я осмелился уточнить у одного из сопровождающих, мадонна.

–  А Вы не уточнили, почему данный господин одет во всё чёрное?
–  влез Лорит.
–  Быть может, мессир перепутал коронацию с погребальной церемонией?

Над столом пролетело нервное хихиканье, и все взгляды с любопытством обратились на Хазара.

–  Мы желаем познакомиться с ним, - сказала принцесса.
–  Представьте нас после ужина и напомните мессиру о хороших манерах.

Под звон бокалов, шелест одежд и торжественные тосты в честь новой королевы церемониймейстер подошёл к мроаконцам и с низким поклоном обратился к королю. Тот ответил односложно и снова посмотрел на Еву-Марию своим холодным, непроницаемым взглядом. По окончании банкета он встал и вышел, ни разу не оглянувшись в сторону хозяйки торжества.

Королева в сопровождении фрейлин дефилировала по зале, принимая поздравления от иностранных дворов. Иногда она вспоминала о Хазаре и порывалась встретиться с ним, но Виктория Мокк каждый раз переключала внимание девушки на что-нибудь другое - то на незнакомого принца, то на принесённый десерт, поправляла ей локон или заводила разговор о нарядах.

Тем временем за окном стемнело. В зале сделалось весело и шумно, с балкона объявили начало танцев. Стали образовываться пары для полонеза. Мессир Лорит раскланялся с королевой и завладел её рукой. Залу наполнили торжественные звуки музыки, лицо Евы-Марии засияло, и она грациозно скользнула по паркету. Король и королева составили первую пару, за ними шли почтенные и сановитые гости, фрейлины и молодёжь находились ближе к концу. Миледи Мокк, обычно исчезавшая из зала к началу танцев, теперь была вынуждена оставаться на виду - она танцевала со своим отцом, и весь танец они беседовали о государственных делах. Перед красавицей Дианой возник вначале Ральф де Випонт - как всегда, пьяный и до противности развязный, но она ловко отделалась от принца и приняла приглашение архипелаговского лорда. Отвергнутый Ральф попытался пригласить пару принцесс, но и тут потерпел неудачу; слоняясь по залу, он случайно наткнулся на Клерию Исону, смущённо жавшуюся к колонне, и не замедлил распушить перед ней павлиний хвост. Стелла ди Муян была приглашена неким Ливери Шеном, представителем Острова Свободы, о чём горько сожалела уже в начале танца, так как невоспитанный республиканец без конца наступал ей на ноги и платье, вертел лохматой головой и разглагольствовал о коммунизме. Куколка Элиза Торн сразу же была высоко оценена экспертами, и её партнёром стал принц Гнейс из Доса, младший брат Лорита, прыщавый юноша с вытянутым унылым лицом. Даже гофмейстерина в этот вечер не стояла у стенки - она танцевала с господином прокурором. Оба были облачены в чопорные чёрные одежды и важно плыли по залу, подавая пример молодёжи. Мроаконцы по-прежнему отсутствовали, и про них все забыли.

Нет, не все.

От мраморной колонны со вздохом отделилась девичья фигура. Яркий бархат и блеск драгоценных камней влекли к ней многочисленных поклонников, но Фатжона словно не замечала их: сегодня она желала видеть только одного, а он не приехал. На сердце у неё было неспокойно.

Фланируя по зале, она заметила, как слуга вынес из комнаты огромный поднос с дочиста обглоданными костями и тремя пустыми графинами. Даирка заглянула внутрь и столкнулась с молодым парнем в чёрном плаще из акульей кожи.

–  Сюда нельзя, - на ломаном эриданском сказал он.

–  Почему? Запретная зона?
–  девушка игриво коснулась его живота. Бедняга, как он покраснел!

–  Халдор занят, - ответил юноша, пятясь, как от чумной.

–  S kem ty tam treplesh'sya, Neay?
–  раздалось из комнаты, и Фатжона, пользуясь замешательством охранника, проскользнула внутрь. В тот же миг грубая рука перехватила её поперёк тела, а к горлу прижалось что-то холодное.

–  Uberi oruzhie, - велел человек лет сорока. Он сидел на диване в центре комнаты и куском кожи очищал большой нож.
–  Тебя прислала королева?

Хватка гассера ослабла. Фатжона отстранилась и с оскорблённым видом сделала реверанс.

–  Нет, Ваше Величество, - её нервировали пристальные взгляды.
–  Я здесь сама по себе. Я хотела бы знать, почему не приехал милорд Гован. У него какие-то неприятности?

–  Мне непонятен интерес к моим послам. С чего ты решила, что можешь спрашивать меня об этом?

–  Это личный вопрос, мессир, он никак не связан с политикой.

–  Тогда обратись к гадалке.

Наверное, следовало что-то сказать или объяснить, но слова замерли у Фатжоны в горле: единственное, что она сейчас испытывала - тошнотворный страх разоблачения. Потупившись, она молча развернулась и вышла из комнаты, унося в сердце мучительную тяжесть вины.

–  Зачем приходила рыжая?
–  на пороге появился длинный худой эрл с бутылкой вина.

–  Не знаю. Праздное любопытство, - Хазар спрятал нож и поднялся.
–  Пора возвращаться, мы ничего тут не высидим.

–  Халдор покидает свою принцессу? Женщин нельзя оставлять надолго, - в голосе Тарга звучал неприкрытый сарказм.

–  Как и архонтов.

–  Прихвачу-ка её с собой, - сказал эрл, пряча бутылку за пазухой.
–  Всё равно скажут, что по дороге мы ограбили Эридан.

–  Может, ещё пару женщин изнасиловать?
–  угрюмо буркнул Никза.

–  И пару стражников убить, - в тон ему ответил Бэйд.

–  В другой раз, - отмахнулся Хазар, и как обычно, никто не мог с уверенностью сказать, что это шутка.

Прошло несколько часов. В зале царила суматоха перед очередным танцем. Молодые люди вели себя с различной степенью лёгкости; гости постарше, притомившись, сидели за столом или на диванах возле стен, гуляли по галереям и балконам, беседовали в примыкающих к зале уютных комнатах. Ева-Мария, звезда сегодняшнего вечера, с порозовевшими щёчками слушала любезности большой толпы поклонников и периодически пускала в ход свой острый язычок. Разумеется, рядом вертелся Лорит, уже порядком надоевший королеве. Чтобы избавиться от его общества, демуазель удалилась в один из будуаров, предназначенных для отдыха в уединении и тишине. Захлопнув дверь, она опустилась на диван, и паж поднёс ей бокал терпкого бордового вина. Не успела Ева-Мария допить его, как в комнату без стука и разрешения влетел советник, злой как чёрт, и прямо с порога начал:

–  Мадонна, Вы преуспели в раздувании конфликтов межгосударственного масштаба! Надеюсь, Вы отдаёте себе отчёт в том, что натворили?

–  Мы не помним, чтобы позволяли Вам войти, - осадила лорда принцесса.

–  Это формальности, и сейчас не до них! Ваши выходки грозят обернуться войной с Мроаком! Вы умудряетесь создавать проблемы из ничего! Даже в день коронации Вы продолжаете вести себя как маленькое, неразумное существо.

–  Ах, оставьте нас в покое!
–  воскликнула девушка.

–  Да-да-да, Вы хотите спокойно отдохнуть!
–  взорвался Сэмаэль Мокк.
–  Лучше подумайте, как теперь исправить положение.

–  О чём Вы говорите? Какое положение?

–  Хватит прикидываться дурочкой, пора нести ответственность за свои поступки.

–  Какая дерзость! Вон отсюда!

–  Вот так Вы обычно и решаете дела, - советник ослабил запонку, стянувшую воротник и мешавшую ему изливать негодование.
–  Король Хазар и его свита только что покинули столицу. Я говорил, не стоит приглашать его на коронацию; теперь-то Вы понимаете, что всё это значит? Король Пирании, кстати, тоже объявил о своём намерении отбыть в Дос.

–  Пусть уезжают - подумаете, важность! Мы-то здесь при чём?
–  фыркнула Ева-Мария, запустив пальцы в вазу с фруктами и выбирая себе яблоко: каким-то образом ей всегда попадалось самое сладкое.

–  Хватит, мадонна! По всей видимости, мне придётся обсудить с министрами вопрос о Вашей неспособности к управлению государством.

–  Лорд Мокк, - Ева-Мария повернула головку: она была раздражена его нападками.
–  Кажется, нашему терпению пришёл конец!

–  Моему тоже, мадонна!
–  отрезал советник.