Цветок Зари. Книга первая: На пороге ночи

— Для вас… — эхом откликнулась живущая.

— Для нас, — повторила Иллана и сине-серебряной птицей скользнула к люку, подхватив стремя.

========== Глава 30. Водный танец ==========

Гэри Вон включил музыку: сначала совсем тихо, но постепенно он прибавлял громкости, и звук, мягкий и нежный, похожий на тихий вздох океанских волн, закачался в вечернем воздухе над и вокруг затаивших дыхание жиззеа.

Глядя на намиянок, Лора начала тихонько что-то напевать. Для них — только для них. Одна за другой они подняли глаза, устремлённые вниз, на ждущую их воду, и улыбнулись ей.

Чудо совершилось снова: они — трое — ощутили себя единым существом, которому хотелось поскорее оказаться в родной стихии.

Самая маленькая, хрупкая и молчаливая — зеленоглазая Иллана — скользнула вниз первой; слегка согнутая в локте рука легко держалась за тяж, словно удерживала птичье пёрышко, а не вес собственного тела. За ней немедленно последовали её сёстры.

Их глаза, похожие на ожившие, светящиеся внутренним светом сапфиры, не видели переполненных трибун и вообще — ничего, их взгляд был обращён куда-то внутрь, а сердца бились точно в такт.

Они были наполнены музыкой и дивным волшебным голосом живущей. Лора взяла микрофон, ведь теперь морские девы не могли бы услышать её без него, а им нужна её песня.

Над заполненными безмолвными неподвижными трибунами поплыла песня, в которой ни жиззеа, ни намиянки не могли понять ни слова. Неизвестно, о чём эта песня говорила разумным пчёлам, но морские девы ясно слышали в ней неумолчный говор волн, то тихо серебрящихся в лунном свете, то сверкающих в первых лучах восходящего солнца; они ощущали неповторимый запах этого бескрайнего простора и величественное молчание глубины.

Свет, проникающий в толщу воды, становится необыкновенно мягким и таинственным; стаи рыбок, стремительные и яркие, проносятся, словно стаи птиц в небе; весело и свободно танцуют крутобокие серо-голубые лиланы, выскакивая из воды и блестя на солнце мокрыми телами, они снова рвутся на глубину, гоняясь то за рыбой, то друг за другом; а там — внизу — тихо качаются водоросли и распускаются дивные подводные цветы, многоцветный мшистый ковёр покрывает камни, и прекрасные раковины хранят свои тайны.

Это была необыкновенная песня, и необыкновенный был танец…

Искрящиеся серебром тела скользили в воде, словно летели, свободные, будто и не было прозрачных стен.

Порождения водной стихии, истинные дочери Океана, лёгкие, как солнечный луч, танцующий на водной глади. Они вдруг взлетали вверх, словно лиланы, и только ступни их оставались ещё в воде, а потом изгибались назад сверкающими арками и уходили в воду головой вниз, и кружились там, то разлетаясь в разные стороны, то вновь встречаясь, переплетаясь и изгибаясь в невероятном живом текучем орнаменте, словно состоящем из морской пены и лунного света.

И снова круг, словно полёт, и светлые волосы стелются, будто по ветру, подобные нежным водорослям, колеблемым волнами.

Прошло несколько минут, но они, кажется, не собирались останавливаться. Гэри едва не пропустил нужный момент для возврата к началу звучащей мелодии.

Волшебный был танец, и волшебная была песня.

Когда голос зазвучал тише и движения намиянок замедлились, Вон начал уменьшать громкость. Постепенно всё затихло и замерло. Трибуны молчали. Не только живущая, но и морские девы и застывший перед экраном Гэри Вон ощутили в этом молчании потрясённое восхищение.

Через несколько секунд полной тишины королева Азафа поднялась со своего места и, сильно загнув кверху усики, потёрла друг о друга всеми четырьмя руками. Следом за ней поднялись все остальные, площадь наполнилась гудящим жужжанием и шуршанием.

— Они приветствуют их как победителей Большого Танцевального Турнира, — сказала Лора, глядя на экран счастливыми и даже слегка повлажневшими глазами.

— Не их, а вас, — поправила её Глаша.

— И не каждых победителей Турнира приветствует стоя сама королева, — прибавил Белтран.

Намиянки грациозно выбрались из воды и, стоя на прозрачном бортике, поклонились — сначала на запад, где располагались места королевы, принцесс и знати, а затем на три другие стороны света.

В воздух взмыла счастливая, весело галдящая (то есть жужжащая) детвора. Трепеща тонкими прозрачными крылышками, дети устремились к морским девам и кружились вокруг них, и смеялись, и танцевали, увенчивая победителей пёстрой гирляндой своих тел.

Принцесса Ззия склонилась к королеве и что-то сказала. Усики обеих дам пришли в движение. Затем королева взмахнула платком. Трудно сказать, каким образом это произвело столь мгновенное действие, но трибуны немедленно затихли, а малыши устремились к королеве.

В установившейся тишине Азафа что-то сказала, и дети понесли её слова дальше — туда, где не могли её слышать. Всё произошло очень быстро, и вот, вся площадь снова наполнилась жужжанием.

Внутри катера переводчик, немного сбитый с толку этим не вполне стройным хором, издал несколько неопределённых звуков, словно прокашлялся, а затем выдал серию слов, расположенных явно не в том порядке, в каком им положено располагаться.

— Они хотят видеть ту, что пела, чтобы выразить ей своё восхищение, — после секундного замешательства сообразил Гэри.

— Это всё принцесса Ззия, — вздохнула Лора. — Без неё они бы вообще не поняли, что это было.

— Будешь выходить? — спросил Рэй, наблюдавший за происходящим со своего места у главного пульта управления катером.

— Придётся. Устанавливайте третий сегмент люка над западным краем бассейна.

Катер очень медленно и плавно, так, что это совершенно не ощущалось, сдвинулся на запад.

— Вышли на позицию, — доложил Михал через полминуты. — Внимание, открываем третий сегмент.

— Я махну рукой — включай музыку, — обратилась девушка к Гэри, прежде чем исчезнуть в образовавшемся проёме.

— Какую? — тоскливо спросил Гэри, но ответом ему был лишь тихий щелчок, с которым ручка тяжа вернулась в своё гнездо, когда Лора её отпустила.

Она десантировалась вниз с таким же изяществом, что и морские девы, но ей это было всё же немного сложнее, чем им. На секунду Гэри задумался о том, как будут спускаться зуланзры, но тут же прогнал эти мысли: сейчас ему было не до того. Он внимательно следил за Лорой, лихорадочно соображая, что же включить, когда она махнёт рукой.