Цыганок

– Да-а, - насмешливо протянул Николай Яковлевич.
– Я вижу, ты большой мастер по бегу...

Андрей Рогуля хотел ответить ему, но, бросив взгляд вдоль аллеи, вдруг напрягся и замедлил шаг.

– Идут!
– отрывисто сказал он и сунул руку в карман.

– Вижу, - ответил Николай Яковлевич.

– Мой - слева, ваш - справа, - бросил Андрей.
– Идем навстречу...

Гитлеровцы рьяно о чем-то спорили. Неожиданно остановились, один из них выхватил из кармана распечатанный конверт и начал совать под нос своему спутнику.

– Псы-рыцари не поделили что-то, - зловеще прошептал Андрей.

– Сейчас мы вас помирим, бароны!

До немцев оставалось не больше пяти метров. Никто из них даже головы не повернул в сторону Цапли и Смелого. Увлеченные спором, они отчаянно жестикулировали. Андрей и Нагибин выхватили пистолеты. Почти одновременно прогремели два выстрела. Словно налетев на невидимую преграду, гитлеровцы медленно осели на землю.

– Аминь! Отгулялись, господа авиаторы!
– возбужденно сказал Андрей.
– А теперь ноги в руки и - ходу.

Не оглядываясь, он ринулся в кусты. Нагибин наклонился, торопливо вытащил из кобур убитых пистолеты. Глянув по сторонам, кинулся вслед за Андреем.

Прячась за кустами, Ваня издали наблюдал за Цаплей и его спутником. Услышав выстрелы и увидев, как упали на землю фашисты, Ваня сразу все понял и во всю прыть рванул подальше от опасного места. Только возле самой переправы с трудом отдышался в начал медленно спускаться к парому.

В это самое время Смелый и Цапля, миновав бывшие казармы, очутились на Задунайской улице, которая вела в центр города. Андрей приостановился, повернул к Николаю Яковлевичу вспотевшее лицо.

– Со знакомством вас, товарищ Смелый!
– дружелюбно сказал он.
– Чисто сработано, а?

– Не убежден, - глухо проворчал Нагибин.
– Слушай, ты в аллее никого не заметил?

– Нет. А что?

– За нами там из кустов какой-то пацан подсматривал...

– Показалось. Со страху, - небрежно махнул рукой Андрей.
– Мне вот однажды...

– Слушай, пора кончать эту игру в геройство!
– не дал ему договорить Николай Яковлевич.
– Давай расходиться. Кстати, мастер по бегу, надо забирать у убитых оружие. Оно на улице не валяется...

Андрей смущенно заморгал глазами.

– Между прочим, я об этом и не подумал...
– пробормотал он.
– Учтем на будущее...

Николай Яковлевич стал за ствол старого тополя, перепрятал во внутренние карманы пиджака трофейные пистолеты. Затем молча подал Андрею руку и повернул в переулок,

4

Ветер, по-разбойничьи гикнув, начал в клочья рвать серую вату облаков и, согнав их в одно стадо, погнал на север. В голубых лоскутах неба на мгновение появлялось и тут же исчезало солнце. Наплывы стекла в руинах то ярко вспыхивали, то гасли.

Щенком, потерявшим мать, жалобно взвизгивал ветер. Было холодно и неуютно.

Кашлянув в кулак, первым нарушил затянувшееся молчание Гена Гуринок.

– Вчера днем кто-то убил через окно начальника полиции. Наповал, с одного выстрела. Вот это стрелок!

– Класс!
– зашевелился Гриша Голуб.
– Кто-то же берет этих немецких лизоблюдов на мушку, а? Почти через день бобиков находят мертвыми.

Вася Матвеенко вскочил с тавровой балки, нетерпеливо затанцевал на месте. На впалых щеках его появился румянец, глаза возбужденно заблестели.

– Ха! Что полицаи!

– презрительно скривил он тонкие губы.
– Позавчера на станции ка-ак тарарахнуло - так весь склад в небо! Огонь до облаков доставал! Ужас, что было!

– Это подпольщики, - убежденно сказал Гена Гуринок.
– Вполне даже возможно, что они есть среди наших знакомых. Только мы не знаем об этом.

– Вот бы связаться с ними!
– загорелся Гриша Голуб.
– А, хлопцы?

– Тяжело, - вздохнул Гена Гуринок.
– У них конспирация.

Ребята замолчали, опустили головы. "Елки зеленые, снова подпольщики! закусил губу Ваня.
– Видать, их немало в городе. Неужели так и не удастся найти к ним дорогу?.. " Ему сразу вспомнилась встреча с Цаплей. Он пошел к Рогуле на второй день после случая возле аэродрома. Андрей встретил его на пороге. Щипнул двумя пальцами свой длинный нос, приветливо усмехнулся.

– Какая судьба привела тебя в мой бедный замок? Как поживают твои мушкетеры? Еще никому не проломили голову кирпичиной?

– Ты чего воображаешь?
– мрачно сказал Ваня.
– Мне потолковать надо. Кроме шуток.

– О чем, герцог?
– насмешливо сощурился Андрей.
– Леденцов у меня нет, о шоколаде и говорить грешно. А тебя, видимо, больше всего это интересует.

– Меня еще интересуют два выстрела.

– Не понял.

– Слушай, Андрей, я видел, что произошло возле аэродрома...
– Ваня сделал паузу.
– В липовой аллее... Ну и рвал же ты когти! Даже своего усача одного возле немцев оставил...

– Что-о?!
– Цапля побледнел, с угрозой шагнул к Ване.
– Ты что-то путаешь, маэстро. Это плод твоей необузданной фантазии.

– А кто кричал: "И на тебя веревка найдется, собака!" на площади, когда вешали Володьку Виноградова?

– Сеньор, вам надо в психиатрическую больницу. Там вы можете представлять себе что угодно и кого угодно. Даже можете вообразить себя Наполеоном, - с сарказмом сказал Андрей и полез за сигаретами.
– Слушай, странствующий рыцарь, я не совсем пойму, что тебе нужно?

– Возьми нас к себе. Оружие у нас есть, - заволновался Ваня.
– Мы не подведем, слышь? Мы что хочешь сделаем. Кроме шуток, а?

– Вот что, вояка...
– Андрей подтолкнул Ваню к калитке.
– Ты обратился не по адресу. Я шантажу не поддаюсь. Лучше топай от греха подальше домой. И вот еще что. Советую о домыслах своих молчать, как индийская гробница. Вопросы есть? Тогда - ауфвидерзеен!..

Невеселые воспоминания прервал сильный толчок в бок. Ваня встрепенулся, с недоумением глянул на кусок сухаря, который совал ему под нос Митька Тарас.

– Отцепись!
– буркнул Ваня.

– Ешь, - добродушно предложил Митька.
– Бери, а то я язык прикусил.

– Ой, спасайте! Ой, не могу!
– схватился за живот Вася Матвеенко. Митька, ты бы лучше совсем язык откусил!

– Да ты что? Такой говорун - и без языка?
– засмеялся Гриша Голуб.
– Он и так после этого на месяц замолкнет.

Круглое, почти всегда полусонное лицо Мити Тараса приобрело недоуменно-добродушное выражение. Поморгав белесыми ресницами, он шмыгнул носом и снова принялся за обгрызенный сухарь.