Да прибудет тьма
Шрифт:
Посмотрела на людей и снова погрузилась в созерцание огня.
________________________________
*Мара — это богиня смерти и зимней стужи в славянской мифологии. Она стоит на страже Яви и Нави, встречая души умерших на калиновом мосту у реки смородины.
*Жизнесвет — у Мары нет такой дочери по мифологии. Это отступление автора.
Глава 19
— Арахниты появились, — Грег смотрел, как беркут парил в небе, в
— Надо проверить, — Фолкор провел пучком травы по шее Тимора, счищая пыль. Тот довольно жмурился, подставляя круглый бок.
— Смертным лучше с ними не встречаться.
— Хочешь их здесь оставить? — ярл искоса посматривал на брата.
— Еще кое-что, — проигнорировал он вопрос. — Боги откликнулись на мой зов и прислали нам Тенебрис.
Фолкор бросил потрепанный пучок, обратив все внимание на Грега. Конь недовольно толкнул хозяина в плечо, требуя продолжения.
— И кто же это? Ты её уже видел?
— Ты её тоже видел, — в серых глазах сверкнул хищный огонек, когда беркут камнем упал вниз. Раздался писк. И птица, тяжело взмахнув крыльями, поднялась в небо, держа в острых когтях хомяка.
— Не томи!
— Это альва.
Фолкор округлил глаза. Посмотрел недоверчиво.
— Да быть не может. Она же мелкая совсем и Силами совершенно не владеет. Хотя… — ярл хмыкнул. — Может я и не прав.
Льёт проследил за взглядом брата.
— Кажется мы её недооценили, — сказал он, не скрывая улыбку. — Значит не всё потеряно.
— У мира есть все шансы выжить.
Мужчины наблюдали как отросшие волосы на голове Веселины меняют длину и цвет.
Отряд собрался в дорогу быстро. Никто и слова не сказал, что планы поменялись и им придется обогнуть лес. Веселине привели спокойную, но выносливую кобылку, одного из погибших воинов. Лошадка характер не показывала и безропотно слушалась повода.
Кроме средства передвижения девушке достались и сапоги, которые оказались великоватыми. Пришлось голенище потуже перехватить кожаным жгутом, чтобы не спадали. Это Йоран постарался — выдал обувь. Выбирать не приходилось. Отекшие ступни в ботинки втискиваться категорически отказывались.
— Веселина, а что в лесу было? — Матс отвлёкся от своей новой большой семьи. Воины приняли его как родного, и он больше не испытывал стеснения, стремясь быть к ним поближе. Девушка его в этом не винила и радовалась в душе, что малец оживился.
— Ничего особенного, — слова нехотя срывались с губ.
— А с ногой что? — неугомонный рыжий бесёнок жаждал общения.
— Споткнулась о ветку, подвернула. Вот она и опухла.
— А-а-а-а-а, — протянул понимающе малец. — Куда мы едем, не знаешь? Сказали в какую-то деревню за лесом. Воины ничего про неё не слыхали. Она вдали от основной дороги.
— Представления не имею, — еле слышно проговорила девушка, сосредоточенно рассматривая свои руки. Показалось, что пальцы светятся. Даже не то, чтобы светятся, а переливаются.
«Грибов вроде не ела», — кончик указательного пальца налился фиолетовым перламутром. Веселина поднесла его поближе к глазам. Стряхнула,
в надежде, что видение исчезнет. Цвет сорвался, ударившись в землю. Раздался треск, искры разлетелись в разные стороны, запрыгали по траве, угасая. Лошадка от неожиданности встала на дыбы. Не успев перехватить поводья, Веселина полетела спиной вниз, махая руками. Встреча с землей вышибла из неё дух. Дыхание перехватило.Испуганный Матс соскочил с Бруни и поспешил на помощь. Грег, резко развернул Хоррора, устремившись к той, что не желала покидать его мысли. Та лежала, раскинув руки в стороны, и выпучив глаза. Увидев мужчину мечты, с хрипом сделала глубокий вдох и выдохнула… бабочками. Разноцветный рой крылатых созданий закружил в воздухе.
«Наверное из живота, — подумала Веселина, рассматривая порхающих насекомых. — Большие какие. И как они во мне поместились? О-о-о! Как же в животе легко стало.»
Такого Льёту еще видеть не доводилось. За сотни лет Тенебрис приходили несколько раз. Разные по возрасту и мудрости своей, с характером и спокойные, но все они владели собой и Силой. Бабочками никто не разбрасывался.
Почувствовав приближение Грега, порхающие чуда природы устремились навстречу. Рой увеличивался, насекомые делились маленькими всполохами. На месте одной бабочки появились две, а то и три. Они окружили мужчину, создав разноцветный кокон. А потом одновременно все сели, облепив и коня, и всадника. Крылья синхронно раскрывались и складывались.
«Только никаких резких движений. Только спокойствие», — Грег пытался взять себя в руки.
Зрелище завораживало. Отряд остановился, наблюдая за насекомыми. Ждали реакции Ужасающего. Заметили, что между ним и альвой что-то происходило.
— Дочке расскажу. Ей понравится, — прошептал восхищенно старый воин, подъехавшему поближе Роло.
Льёт сжал кулаки. Насекомые щекотались. Хоррор под ним нервно переступал.
— Прекрати это, — раздался голос из цветного крылатого клубка.
— А я ничего не делала, — девушка смотрела в недоумении. Он снова на неё сердился. Его, конечно, понять можно, но стоило бы и повежливее.
Потерявшиеся ранее в слезах чувства вернулись, накатив штормовой волной. Злость и обида ядовито разрастались внутри, вытесняя отупение и апатию.
— Да чтоб они тебя покусали, — процедила она сквозь зубы, поднимаясь.
«Смотри-ка, бабочки ему не понравились.»
Бабочки меняли цвет. Яркие краски тускнели, напитываясь чернотой. Насекомые вспорхнули, яростно махая крыльями, набирая высоту, а затем одновременно устремились вниз.
Первый удар пришелся Грегу в шею. Он даже и не понял, что произошло. Словно шершень вонзил жало. Затем еще один. На месте укуса выступила капля крови. Взбешенные насекомые пикировали, отрывали кусочки кожи мелкими зубами и снова уносились вверх. Грег отпустил поводья, закрываясь лицо руками.
Хоррору тоже досталось. Жеребец закрутился на месте, пытаясь скинуть с себя кусачих насекомых, бил хвостом по крутым бокам. Ничего не помогало. Черное облако раз за разом наносило новые жгучие уколы. Копыта мелькнули в воздухе и ударили с силой в землю. Изо рта жеребца вырвалось пламя. Пахнуло жаром. Бабочки посыпались дождем в траву, трепыхая обугленными крылышками, где и затихали.
— Нашу альву лучше не злить, — Фолкор пытался сдержать распиравшую веселость. Даже Тимор проникся происходящим и ухмылялся. Воины прятали улыбки в кулаки.