Да прибудет тьма

— Кто? Сестра?

— Кровь твоя. Глупая ты, как я слышу. Силы Боги тебе дали, а умом наделить забыли, — слепая откинула седую прядь, упавшую на лоб.

— Как она может одновременно и смерть нести, и лечить? — не укладывалось в голове.

— А вот на это уже твоя воля, Линдра. Как это у тебя получается, только тебе ведомо.

— Хм… Прям как рыбка фугу, или русская рулетка. Кому повезет, а кому нет, — девушка опустила уставшую руку.

— А-а-а! — дикое завывание разнесло над деревней. Воины за оградой вздрогнули и уставились на ворота.

Старуха кинулась из тени под остывающие лучи солнца. Упала на колени в пыль. Седые волосы разметались по плечам. На коже выступили волдыри.

— Дай мне, — выдохнула арахнита.

— А если умрешь?

— Мне давно уже пора на покой. Жизнь вечная несёт не только радость, но и муки, — белесая фигура дрожала в нетерпении. — Избавь меня.

— Надо её остановить, — зашептал Фолкор.

— Не надо, — удержал брата Грег.

— Так она же её сейчас укусит.

— Сама разберется. Пусть учится. Остановить всегда успеем.

— Только без обращений и укусов. Меня от вас в дрожь бросает, — Веселина протянула руку.

Тонкие пальцы вцепились в неё мертвой хваткой. Холодные губы жадно прильнули к ране.

— Благодарю тебя, Линдра, — арахнита нехотя отстранилась. Вяло вытерла рот ладонью.

— Можно, я рядом с тобой посижу? — в голосе проскользнули молящие нотки. — Здесь так холодно, а возле тебя теплом веет. Точно у костра жаркого сидишь, когда за спиной ночь. Погреться хочу. Я не буду мешать. Можно?

— Сиди, — обескураженная девушка не нашла, что еще ответить на такую странную просьбу.

Проехав голым задом по пыли, женщина подвинулась поближе. Уголки мертвенно рта растянулись, обнажая острые зубы.

Пузатая арахнита, что первой вышла из сарая, снова обратилась и прыгала на краю света и тени, сверкая всеми глазами. Из темноты за её спиной повысовывались женщины. И молодые, и старые смотрели жадно. Между ними мелькнула и парочка детских мордашек.

— Линдра. Линдра, — шептали они на разные голоса. — Кровь. Еда. Смерть. Еда. Кровь. Смерть. Избавление. Прятать. Всех прятать.

Пузатая шикнула на них, и они скрылись во мраке сарая.

— А что вы здесь делаете? — спросила Веселина у слепой, которая улеглась на бок, подложив под голову полупрозрачные ладошки.

— Хороним. Много смертей. Много работы, — шелестел затухающий голос. — Надо всех собрать. Надо всех спрятать.

— И кого вы хороните? Людей или животных? — не услышав ответа девушка взглянула на старуху. Сморщенное тело разгладилось, бельма пропали. Она смотрела на последние лучи солнца прозрачными глазами.

— Свет, — лицо озарило счастье, застыв восковой маской.

— Смерть, — зашипела пузатая арахнита, вытянув шею. Солнце скрылось за лесом, и существо кинулось к мертвому телу. Еле успев отскочить, Веселина спряталась за широкими спинами братьев.

— Смерть. Хоронить. Еда, — из сарая высыпали с десяток разноразмерных тушек, взметая пыль множеством лапок. Они накинулись на мёртвое тело. Зубы впивались в белую плоть, а губы присасывались причмокивая. Они толкались, повизгивали. Последней в перевалку к месту пиршества подошла грузная самка. Судя по размеру живота, который волочился по земле, беременная. Молодежь посторонилась, освобождая место. Зрелище отталкивало, но Веселина не могла отвести от него глаз. Острые жала, торчащие из тощих задов, топорщились вверх.

Насытившись, арахниты принялись за дело. В опускающихся сумерках замелькали серебристые нити паутины. Изрядно схуднувшее мертвое тело скоро заворачивали в кокон.

— Стесняюсь спросить, а откуда они паутину тянут? — Веселина глянула на мужчин снизу вверх.

Фолклор хмыкнул.

— Лучше не спрашивай, — ответил Грег, наблюдая за арахнитами.

— Уходите. Живым тут не место, — беременная самка повернулась к троице, посмотрела недобро.

Мужчины подхватили Веселину под руки и понесли к выходу.

— А вы что? Даже не убьете никого? — девушка предприняла слабую попытку вырваться.

— Нет, — ответили братья хором.

— Почему? Они же опасны! А если на людей нападут. Путника какого высосут? — девушка искренне тревожилась.

— Они смертным нестрашны, — ответил Грег.

— Ну вы этим мне прямо всё объяснили, — девушка насупилась.

— Люди им не нужны, люди их даже не видят. Человеческая и звериная кровь бесполезная жидкость, — объяснил старший брат — Арахниты едят мертвечину. И лишь тех, кто не из этого мира. А потом хоронят, что остается. Скрывают от людей пребывание.

Девушка оглянулась. Существа тащили мертвую сестру в сарай. После очередной сильного толчка кокон весело покатился под уклон. Подпрыгнув на небольшой кочке, тело скрылось в проеме двери, вызвав довольное шипение.

Мужчины прибавили шаг.

— Эй, полегче. Отпустите, — взбрыкнула альва. Но отпустили её только за воротами. Воины встретили их с нескрываемым облегчением.

— А мы чего вообще сюда приходили? — Веселина поправила рубаху.

— Посмотреть сколько их, — бросил Грег, направляясь к Хоррору. И добавил громче: — По коням!

Люди спешили. Даже лошади торопились побыстрее оставить позади холодящие кровь завывания. Не страшились бравые воины встреться лицом к лицу с врагом, но только когда у врага лицо человеческое. Хотелось до темноты отъехать от мёртвой деревни подальше.

Решили двигаться всю ночь без остановки. Намаявшись, Веселина дремала, покачиваясь на лошади и поклёвывая носом. Вздрогнув от птичьего крика, девушка подняла голову. Шея затекла и болела. Место, на которое девушка в последнее время искала себе приключений, тоже ныло.

Сколько они уже ехали? Лес все никак не заканчивался. Высокие деревья подпирали макушками чёрное небо, угрожающе тянули в сторону путников ветки. Месяц скрылся за тучами, и на расстоянии вытянутой руки начинался непроглядный мрак.

Нестерпимо захотелось размяться и в кустики. Вот прямо сейчас. На свой страх и риск девушка решила остановиться. Послушная поводу лошадка сошла с дороги. Никто не заметил, как она отделилась от отряда. Веселина спрыгнула в траву и углубилась в заросли.

«Если я никого не вижу в этой темноте, то и меня никто не видит. Железная логика.»