Дальний свет

— Вот ещё, подслушивать, — тот отодвинулся от входа, прошёл к свободному месту рядом. — Когда говорят о своём, говорят тише и как минимум закрывают двери. А так ни о каком подслушивании и речи быть не может.

Каждое движение он производил не то что неохотно, но с какой-то ленцой. Сев, с тем же интересом оглядел присутствующих.

— Думаю, самое время определяться с планами, господа.

— Да? — с вежливым вопросом он посмотрел на Шелетова.

— Что конкретно вы хотите получить. Как понимаете, теперь мы можем сопровождать их на всём пути вплоть до главных улиц Ринордийска. Но я слышал, вы изъявляли желание обо всём поговорить. Тогда, разумеется, не следует доводить до города. Какое-нибудь местечко за окраиной подойдёт для такого случая куда больше. Почему не в городе — вы прекрасно знаете, слухи распространяются быстро даже сейчас, а госпожа Мондалева, конечно, безмерно занята, но всё же не спит.

— Остаётся признать, что вы, несомненно, правы.

Шелетов коротко кивнул, будто возражений и быть не могло.

— Теперь вопрос второй: нужны ли вам непременно все или кто-то в особенности?

Он помедлил, переглянулся с Вайзоновым и кратко с Дукатовым:

— Видите ли, в чём дело…

Мглистая темнота неслась над взбитыми сугробами. Ветер свистел и бился в окно сбоку.

— Всё ещё прямо?

— Да.

Феликс даже привстал, сколько позволяло сиденье, навстречу вечеру и горизонту — так ему казалось ближе. Они мчались полями.

Китти неожиданно затормозила.

— В чём дело?

— Речка. Надо поискать мост.

Он приподнялся (при остановке даже швырнуло в кресло), постарался разглядеть, что она увидела.

— Может, так, по льду? Февраль всё-таки.

— Мы ещё — может, — она кивнула куда-то назад. — А вот они вряд ли.

Феликс оглянулся на видневшийся позади внедорожник. Тот неуверенно рокотал на одном месте.

— Ладно…

Поначалу казалось, всё просто: они только отдалялись правее и правее, не составит труда потом вернуться. Но вскоре пришлось сделать огромный крюк, так вильнуло русло, за ним — ещё один, направление так и не выровнялось после него. Казалось, река теснит их, отдавливает назад, совсем в другую сторону.

Наконец неясной тенью пролёг мост.

— Здесь!

Машина, неловко переваливаясь, пересчитала каждое из брёвен. Несколько из них угрожающе скрипнуло, но не больше.

Китти остановилась:

— Куда теперь?

Куда… Он оглядел призрачную белизну, что вдруг расстелилась во все стороны. Понял, что не знает.

Не чувствует больше.

С чего он вообще взял, что что-то там чувствует!

Китти смотрела на него, не мигая. Если она хоть что-то сейчас скажет, подумал Феликс, он не сможет больше вообще ничего.

— Подожди, — попросил он.

В тишине застыл на мгновенье звенящий ступор, затем отступил, дал место ощущениям и мыслям. Ну, конечно, как это он потерял…

— Прямо, — Феликс вздохнул с облегчением. — Прямо и чуть-чуть влево.

Там, впереди город по-прежнему сверкал огнями, невидимыми за горизонтом.

Они проехали больше половины, когда Китти зачем-то сбавила скорость.

— Слышишь?

Феликс дёрнулся было сказать, что нет, но тут же услышал и сам.

— Моторы?

— Перед нами, — Китти кратко обернулась. — Да?

Не дожидаясь ответа, она резко взяла влево.

Звук затих, растворившись в уходящих сугробах по правую руку.

— Это, может, и просто кто-нибудь, — пробормотал Феликс.

— На полях? Сейчас?

— Мало ли, — он упрямо пожал плечами.

Вскоре однако шум раздался уже с другой стороны.

— Нашествие, — тихо хмыкнула Китти и повернула ещё больше. Теперь они ехали скорее налево, чем к городу, перпендикулярно тому, что было нужно.

Но звуки на этот раз не пропали надолго. Они возникли снова: один, два… нет, собьёшься считать, сколько моторов: они менялись, одни выдвигались вперёд, другие скрывались на время и вновь возникали, затмевая первые. Казалось, минута за минутой они звучали ближе.

Феликс напряжённо вслушался.

— Они нас видят, что ли?

— Вполне возможно, — Китти не отрывалась от дороги. — Засекли.

Она вела машину в сторону и, понял Феликс, наперерез, по чуть-чуть, но продвигаясь вперёд. Если успеть обойти их и разминуться, до того, как те успеют подобраться слишком близко…

Шум раздался слева. Следом же выросло на рыхлом снегу несколько чёрных металлических морд.

Китти на всём ходу развернула машину, подняв клубы снега, и погнала обратно. Внедорожник, которому они успели просигналить на ходу, подался за ними, в сторону от города.

Какое-то время проехали свободно. Сугробы взметались и падали, пятна от фар прыгали по ним, как испуганные зверёныши, но казалось даже, что удалось оторваться.

— Если сейчас по большой дуге. Сможешь потом найти путь?

— Естественно.

Естественно — сейчас он, наверно, смог бы что угодно, найти город вслепую за сотню километров или выйти одному против всех них, если сложатся обстоятельства. Злобная ярость наполняла его и придавала столько сил, сколько он не помнил в себе за все последние месяцы.

Они продвинулись далеко вглубь полей — с полчаса или больше шли по линии реки, не приближаясь однако к ней вплотную.

— Мы сейчас отдаляемся, если что.

— Я понимаю. Хочу попробовать зайти с севера.

Чужие фары пробили темноту и замельтешили в отдалении хаотичными всполохами.

— Они за рекой! — возвестил Феликс.

Машина вильнула в сторону, и тут же нагрянул встречный рёв моторов. От него путь вынужденно вёл на запад — снова к городу и в лапы ловушки.

Китти резко отвела машину по дуге, притормозила.

— Так, стоп. Сейчас начнём метаться, хуже некуда.

Оба замерли. Затаив дыхание, они напряжённо вслушивались.

— Они везде что ли? — прошептал Феликс.

Китти неохотно кивнула:

— Кажется, мы в петле. Попались, как идиоты.

Рядом затормозил внедорожник. Вспыхнул фарами, его дверца открылась. Китти, вздохнув, отстегнула ремень и вышла сама. Феликс вынырнул вслед за ней.

— У нас бензин кончается, — сообщил Пурпоров, быстро подходя к Китти.

— Знаю. У нас тоже.

Из внедорожника выкарабкались Рамишев и Сибилла.

— И что теперь? Даже если зальём из канистр всё, что есть, на все эти круги не хватит. Там на путь по прямой до Ринордийска, не больше.