Дама с единорогом

Наутро, после завтрака, граф наедине тепло попрощался с хозяйкой.

— Мне пора. — Норинстан поцеловал её в лоб, как ребёнка. — Надеюсь, у Вас найдется приличное платье?

— Конечно. — Жанна встала, чтобы проводить его.

— Вот и прекрасно. По дороге я взгляну на Ваши поля. Обещаю, повесить всех встреченных разбойников и поджигателей.

Баронесса улыбнулась и вслед за ним вышла во двор. Она проводила его, как некогда провожала отца и Артура Леменора, только на этот раз без слёз, а с улыбкой.

Природа не терпит пустоты?

Глава XXVII

У Элсбет и её помощниц сегодня было много работы. Конечно, это не было похоже на свадебный пир, но всё же следовало до отвалу накормить людей Норинстана и двух свидетелей, которых он привёз с собой. Одним из этих свидетелей был его брат.

Официально никто не говорил о предстоящей свадьбе, но слуги только и делали, что шептались об этом по углам.

— Не знаю, право, не знаю, нет ли здесь греха? — беспокоилась баронесса.

— В чём грех-то?

— Не успело остыть тело отца, а я… Да и пост скоро…

— Да не беспокойтесь так, — успокаивала её служанка. — Граф ведь со священником говорил, раз он согласился венчать, то, значит, можно. А пост… Пост с воскресного дня только. Лучше посмотрите, какой я узорный покров для Вас приготовила.

— Красивый.

— А после Вы гебенде наденете?

— Нет, ведь я не собираюсь быть ему женой в полном смысле этого слова. Я сказала ему, чтобы до восстановления чести его имени он и не думал…

— Сомневаюсь, чтобы граф обидел молодую жену, — усмехнулась Джуди. — Да сегодня в спальне так жарко будет, что этому дому и не снилось! Я не я буду, если к следующему Рождеству здесь не будет резвиться ребёнок.

— Замолчи, мужланка! — Жанна больно ударила Джуди. — Не будет здесь мужчины до тех пор, как я сказала. Он мне слово дал. Не прятала волос под горж — буду и впредь лицо и шею не прятать! Захочу — так и вовсе косы открою.

— А я, вот, хотела пару советов дать, как мужу угодить. — Служанка потянулась за чистой рубашкой. — Вы ему скажите, чтобы сорочку Вашу поберёг — материал дорогой, тонкий…

— Замолчи, или я тебя удавлю! — прошипела баронесса.

— Хорошо, хорошо, уже молчу! А теперь вставайте, я Вас одену.

Перекрестившись, Жанна спустилась к жениху.

Роланд сдержал слово, обещав, что не предаст брак огласке: в церкви были лишь он, священник и двое свидетелей. Тем не менее, обряд был совершён по всем правилам, скреплён клятвой верности и завершён традиционным посещением могил предков.

За скромным праздничным обедом новобрачные вели себя так, будто бы и не принимали участия в таинстве, оставаясь, как прежде, женихом и невестой. Быть может, только граф пил менее обычного. Оба свидетеля под разными предлогами вскоре после обеда ушли, не польстившись на предложенную хозяйкой игру в шахматы, предпочтя бочонок эля и кости, Патрик увязался за ними.

Молодые остались одни.

— За Ваше здоровье, жёнушка! — Роланд осушил последний бокал, встал и взял жену за руку — Ну, пойдемте.

— Куда это? — насторожилась Жанна и высвободила руку. — Мне надо отдать распоряжения слугам.

— Как-нибудь обойдётесь без этого.

— Граф, Вы обещали, — сурово напомнила ему девушка.

— Я просто провожу Вас до опочивальни.

Норинстан взял её под локоть и повёл к лестнице.

Откуда-то вышмыгнула Джуди с лампой и, освещая путь, успела шепнуть пару слов на ухо госпоже:

— Я постель перестелила, матрас перетряхнула, а простыни надушила лавандовой водой.

Жанна отмахнулась от неё, как от назойливой мухи. Поведение графа казалось ей подозрительным, но пока она не могла ни в чём его упрекнуть.

Всё началось на втором этаже, когда, забрав у неё лампу, Роланд отослал служанку. Шестое чувство подсказало девушке, что в данных обстоятельствах слово графа мало что стоит.

— Спокойной ночи, милорд! Я приказала постелить Вам, где обычно. — Она оттолкнула его руку и пошла к себе. Заметив, что он последовал за ней, Жанна недовольно повторила: — Граф, я же сказала, спокойной ночи!

— И что на этот раз, Жанна? — Он преградил ей дорогу.

— Ступайте к себе, милорд. — Девушка указала в сторону лестницы

Роланд покачал головой.

— Вон отсюда! — Громче, уже с нотками гнева повторила она. — Как хозяйка…

— Уже не хозяйка. Замок и баронство принадлежат мне, — покачал головой граф. — Теперь я, а не Вы опекун Вашего брата.

— Неслыханная наглость! — Жанна задыхалась от гнева.

— Я Ваш муж, и всё по закону. А сейчас я хочу, чтобы Вы стали моей полноправной супругой.

— А я не хочу, — отрезала девушка. — Я всё ещё баронесса Уоршел и, если так пойдёт дальше, предпочту ей остаться. Я ухожу и надеюсь, что к моему возвращению…

— Боюсь, не получится, баронесса. Ваше место здесь и только здесь.

Жанна попятилась и, споткнувшись обо что-то в темноте, упала.

— Ну, не будем начинать совместную жизнь со ссоры. — Он склонился над ней и приподнял её голову. — Мне не хотелось бы прибегать к силе.

Она позволила отнести себя на кровать. Пусть делает, что хочет, теперь она его собственность. Жанна слышала истошные вопли Каролины, видела, как били её мать, помнила следы побоев на лице мачехи и не хотела, чтобы у неё появились такие же. «Покорность, только покорность», — говорил ей здравый смысл.

Вопреки её ожиданиям, он опустил её вовсе не ее скромную узкую постель, а на широкое ложе в одной из примыкавших к ее тесному мирку комнат. До смерти деда его делил со своей супругой Джеральд Уоршел, потом он перебрался в опустевшую спальню хозяина замка, а кровать так и осталась стоять здесь. Так вот, значит, какую постель перестелила Джуди!

— Раздевайтесь. Или Вам нужна помощь служанки? — Роланд повернулся спиной к притихшей жене и внимательно осматривал обстановку временной супружеской спальни.

— Нет, я обойдусь без Джуди, — чуть слышно ответила Жанна, медленно расшнуровала сапожки и, наклонившись, убрала их под кровать. — Может, Вы выйдете?

— Я останусь здесь, и мы это обсуждать не будем. Не ведите себя, как ребёнок! Ничего страшного с Вами не случится.

Тяжело вздохнув, Жанна занялась шнуровкой платья. По крайней мере у него хватило такта отвернуться. Хотя, какое это имеет значение, если он уже видел её без котты? Ей было страшно, очень страшно, хотелось убежать, но как? И зачем она согласилась на этот брак, зачем продала свободу и баронство этому человеку? Но не ему, так кому-то другому, всё равно бы пришлось выходить замуж. А этот страх… Жива же Джуди и, кажется, получает удовольствие от подобного общения с мужчинами. Но она мужланка, а Жанна дама…