Dantalion

Переводя дыхание, Орикава поднялась с колен, утерев пот со лба. Гриммджоу, стряхнув невидимую пыль, грозно и стремительно снова направился в её сторону, отчего Тоши по-детски завизжала и кинулась вновь бежать.

Кое-как с помощью подручных средств, одним из которых был «эликсир-невидимка», над которым она работала еще в Обществе Душ, Тоши удалось удрать. Еле перебирая ногами и проклиная свой слишком своевольный характер, Орикава открыла дверь, но тут же в голове промелькнула мысль.

«Но ведь мышку легче всего поймать в её норке».

Но было уже поздно: за шкирку её подняли от пола и встряхнули так, что голова пошла кругом.

— Я сдаюсь! — простонал голос, полный отчаяния.

— А я пленных не беру, — безжалостно усмехнулся Гриммджоу, резко отпустив Тоши, но, не дав той упасть, прижал к стене и подхватил её за бедра.

Орикава прошипела от удара о стену. Смотря прямо в глаза Сексты, она слишком блаженно улыбнулась для своей безвыходной ситуации и протянула руки к лицу арранкара, что попытался увернуться от её ласки, но Тоши все равно провернула свое подлое дело, одной рукой зарывшись во взъерошенных прядях, а другой изучая маску пустого.

— Ты и правда как дикий кот, — констатировала Тоши с восхищением.

Гриммджоу прищурил пронзительный взгляд и, прижав синигами сильнее, укусил за руку, что продолжала ласкать маску.

— А ты себя, значит, дрессировщицей возомнила?

Гриммджоу обжег словами её ушко, и больно сжав, провел языком по шее. Тоши сдержала томный стон, стиснув зубы.

— Я же мышка, которой ты обещал перегрызть глотку, — напомнила Тоши, и словно в подтверждение к ранее сказанным словам Гриммджоу укусил тонкую кожу шеи.

Тоши вскрикнула от боли, но вопреки этому блаженная улыбка не сходила с её губ, даже когда она почувствовала когти, что полоснули по ее спине, разрезая ткань на две части.

— Ты что серьезно когти выпустил? — опешила синигами.

Гриммджоу оторвавшись от её шеи, удивленно взглянул, когтем проведя по её щеке.

— Ты же не видела возбуждённую форму моего занпакто?

— Нет.

И правда, только сейчас Тоши об этом подумала. Она ведь не присутствовала в тот день, когда Гриммджоу присудили звание шестого в рядах эспады.

— А ты мог бы мне как-нибудь показать?

— Посмотрим на твое поведение, — усмехнулся Секста, когтем разрезая ткань шортов.

— Заэль будет недоволен, что ты портишь его форму.

— Пусть делает тебе сразу на запас.

Гриммджоу властно схватил её за макушку, целуя губы. Но остановился, почувствовав, как нечто мяукающее трется о его ногу.

— Это еще что такое?

Тоши невинно захлопав ресничками, обняв Сексту за шею, выглянула через его плечо. О ногу Гриммджоу терся её кот.

— А, это Маюри-младший. Я подобрала его в пустыне. Ну что ты на меня так смотришь? Я люблю кошек! — обиженно проворковала ученая, не понимая, почему Гриммджоу едва подавлял улыбку, иронично взметнув бровью.

Подхватив синигами за ягодицы, он переместился к кровати, сев на её край. Тоши же, оставаясь в том же положении, пристроилась сверху на коленях, чувствуя его возбуждение сквозь тонкую преграду из материи. Гриммджоу стянул уже и без того развороченный топ, жадно окинув тело голодным взглядом.

— Ты же говорил, чтобы я к тебе больше не подходила, — напомнила Тоши, указательными пальцами дотронувшись до уголков его губ.

Натянув их в улыбку, Тоши не переставала смотреть в его глаза, что горели похотью и гневом, которые, как ни странно, сейчас её успокаивали.

— Считай, что сегодня у меня хорошее настроение и тебе позволено пребывать рядом. — Гриммджоу увернулся от её назойливых рук, но вот от губ, что дотронулись до маски пустого, языком очерчивая твердую материю, не удалось.

— На вкус как кварцевое дерево, — Тоши зубами чуть поддела её край, словно проверяя на прочность.

— Когда ты что-то делаешь, я чувствую себя подопытным кроликом, — пожаловался Гриммджоу, перехватив ту за светлые локоны и заставляя прогнуться в спине, прошелся языком по шее, отчего Орикава сильнее сжала его бедра со сдавленным стоном.

— А тебе жалко утолить мое любопытство? — сверкнув лазурной голубизной, Тоши стянула накидку с плеч арранкара, дотронувшись губами до плеч, поднимаясь выше к шее, прижимаясь обнаженным телом к его торсу.

Увлекая за собой синигами, Гриммджоу откинулся на кровать, беспардонно изучая её тело властными движениями, очерчивая каждый изгиб, пока Тоши не прекращала свою ласку губами.

Тоши опустилась ниже, языком очерчивая кубики пресса к дыре пустого, проведя кончиком по её краю, от чего Джагерджак, прошипев, схватил синигами за волосы, но Орикава не прекращала свое исследование.

Стянув ненужную ткань хакама, Орикава провела языком по вставшей плоти и вновь оседлала Сексту, прижалась к горячей плоти, дразня эспадовца. На что Гриммджоу, болезненно схватив её за бедра, заставил опуститься на пульсирующий член с глухим стоном. Оперешись о грудь Джагерджака, синигами, поглощённая слепой страстью, не переставала двигаться, пока Гриммджоу одной рукой задавал темп, а другой сжимал грудь, проделывая путь к шее и к губам, надавив большим пальцем. Тоши облизала пальцы, позволяя проникнуть в себя. Убрав руку, Гриммджоу резко перехватил синигами за затылок, перевернув ту и подмяв под себя, полностью заблокировав все движения, в диком исступлении продолжил двигаться, вырывая сладостные крики из приоткрытых уст.

Царапины от ногтей Тоши регенерировали почти сразу, в отличие от тела синигами. Искусанные губы, засосы на растерзанной тонкой коже и множество царапин представляли собой одну живую картину на её теле.

Гриммджоу, не переставая грубо двигаться, языком облизвывал ореол соска, болезненно прикусывая его, вырывая новые стоны-крики. Поднимаясь выше укусами-поцелуями к подбородку, болезненно целуя губы, терзая рот синигами под такт толчков.

Покинув тело Тоши, Секста перевернул её на живот, заставив прогнуться и вновь войдя с рыком, намотав светлые пряди волос в кулак, продолжил терзать её плоть.

Комнату наполнили крики вперемешку со стонами и рычанием. Безумие смешалось со страстью, полностью поглотив время и пространство.

Сжав горло Тоши, Гриммджоу заставил прогнуться её сильнее, покусывая за ухо, пальцами чувствуя, как учащённо бьется пульс на хрупкой шее, одно легкое нажатие, и он может сломать её. Навалившись всем телом, Гриммджоу сильнее сжал синигами в смертельных тисках, покусывая за плечи и слизывая выступающую алую влагу.

С последним отчаянным криком заполнившим комнату, любовники кончили в унисон. Тоши обессиленно рухнула на кровать, тяжело дыша, все еще чувствуя внутри себя наполненность, Гриммджоу с последними толчками наполнил её семенем, после чего синигами ощутила внутри пустоту.