Dantalion

Но Орикава дразняще отстранилась и, хитро улыбнувшись, вытянулась на диване, пристроив голову на коленях Владыки.

— Айзен-сама, а расскажите мне подробнее о Тауре.

— О Тауре? — казалось, Айзен искренне удивился, не ожидая, что Тоши посмеет вновь вернуться к этой теме после всего случившегося.

— Да, какой она была. Просто интересно из женского любопытства.

Грустно усмехнувшись, Соуске провел по волосам Тоши, отчего та невольно прикрыла глаза, слушая вкрадчивый и по-отцовски теплый голос Владыки:

— Она была слишком тщеславной, самоуверенной и гордой. Слишком переоценивала собственные способности.

«Мне кажется, или он говорит это с ноткой восхищения?».

Тоши лениво перевернулась на спину, рукой проведя по груди мужчины.

— Если бы вы не убили её, забрали бы с собой в Лас Ночес?

На этом вопросе Айзен перевел похолодевший взгляд на Тоши, дотронувшись до подбородка и прижав большой палец к губам.

— Меня всегда привлекало твое любопытство, Тоши. Но даже оно должно знать границы.

Увернувшись от ласки, Орикава перевернулась на бок, скрыв дрожащий взгляд.

«Ну же, подействуй».

Звон упавшего бокала оповестил Тоши о свершившейся миссии. Хрусталь покатился от дивана, но Тоши перехватила его, поднявшись с колен Владыки, подняла предмет, покрутив его в руках. И развернулась к уснувшему Владыке, чья рука свисала с подлокотника. На обычную душу её снотворное бы подействовало на всю ночь, но учитывая мощь Айзена, она не могла иметь столь длительного эффекта. Возможно полчаса, максимум час. Для лучшего эффекта Орикава достала припрятанный шприц и ввела еще одну дозу в шею мужчины. После чего проверила, точно ли он спит. Быстро уничтожила улики преступления. Благо она выпила антидот, опыт с Ннойторой её научил пить противоядие заранее.

«Вот и все».

Тоши вытащила из-под плаща устройство, что открывало гарганту. В полном отчаянии после увиденного файла, Тоши приняла решение бежать. Она испугалась правды, что искала все это время, и не в силах принять её приняла единственное решение – бегство. Даже не ведая куда. Орикава не собиралась принимать свою “смерть”. Покои Айзена — единственное место, не подвластное никому. Если она исчезнет именно здесь — никто не заметит, пока Айзен не придет в себя.

«Прости, Гриммджоу, я не смогу с тобой попрощаться. Но так, наверное, даже лучше. Терпеть не могу прощания, лучше уйду по-английски».

Уверенно кивнув самой себе, Тоши прокрутила весь список необходимых вещей, что она смогла нацепить на себя и, затаив дыхание, поднесла палец к кнопке, но тело отказывалось её слушать, как бы она ни пыталась. Словно безвольная кукла, нити которой срезал кукловод.

— Как ты смеешь, девочка, самовольно принимать решения, так и не исполнив моего желания, — прозвучал голос подсознания, точно такой же искаженный, как в прошлый раз — не то женский, не то мужской.

— Занпакто? Но я оставила тебя в комнате.

Холодная рука страха сжала её сердце. Тоши, сопротивляясь, вновь попыталась нажать кнопку, но тело её пронзило множество невидимых ударов: кинжальная боль в животе, разрубленное плечо, пронзенное сердце, огонь кидо, снова кинжальная боль, перерезанное горло. Отчаянный, раздирающий вопль вырвался из груди синигами, пронзенной невидимой болью жестоких атак, что слились в одно целое, и погрузили Тоши в кромешную тьму.

Звонкий смех эхом разнесся по пространству. Айзен в полудреме попытался разлепить веки. Владыка прекрасно помнил, как погрузился в сон. Тоши все-таки что-то ему подмешала. Он это понимал, но все равно выпил из её рук. Слишком расслабился или же хотел проверить, на что может пойти эта наивная душа?

— Айзен, — позвал женский голос, струящийся сладким ядом. Из-под полуприкрытых ресниц мужчина заметил, как мелькнули спаленные солнцем огненные локоны.

Звонкий смех снова разнесся вокруг, и все стихло. Соуске казалось, что все это очередной сон. А снились ли они ему когда-нибудь? Или он предпочитал забывать сразу же, как только показывалось фальшивое солнце на таком же искусственном небе.

— Айзен.

Резкая вспышка реяцу, как взрыв, заставила мужчину разомкнуть глаза. Серебряная сталь мелькнула над ними в свете искрящейся луны, и безумный женский смех рассек комнату. Айзен успел перехватить кинжал голой рукой. Кровь обагрила белоснежную форму. Но Владыка даже не почувствовал боли. Впервые за все время, проведенное в Уэко Мундо, в глазах его отразилось изумление.

Напротив него скалилась измученная безумная улыбка. Один голубой глаз потух, будто ослеплённый, но другой горел лунным светом, а на лицо бывшего синигами спадали рыжие пряди.

Тут же отреагировав, Соуске схватил синигами за горло, опрокинув ту с себя на пол и пытаясь отвести кинжал от собственного лица. С руки поднялся смрадный пар, его кожа начала покрываться волдырями от яда на острие.

— НЕНАВИЖУ! НЕНАВИЖУ! Я УБЬЮ ТЕБЯ! — кричала в агонии обезумевшая девушка.

Выпустив кинжал, Айзен позволил ранить себя и тут же, не отпуская её горло, подскочил, отбросив синигами в стену.

— Хадо номер 58, Смыкающий круг.

Заклятие оцепило тело синигами, что разодранными пальцами пыталась скинуть с себя путы. Сорванным визгом она продолжала низвергать проклятия. Обезумевший дрожащий глаз устремился на Владыку.

— Убью! Убью! Убью!

Применив еще одно сковывающее заклятие, что полностью повалило синигами на пол, он использовал последнее, пронзившие тело девушки, вырвав из её горла раздирающий крик.

Айзен, сжав рану на плече изувеченной рукой, кинулся прочь из комнаты в сюнпо и остановился лишь у комнаты, принадлежавшей Тоши. Едва не выбив дверь, он тут же принялся искать её занпакто. Но в поисках не было смысла, всю комнату заполнила черная реяцу, сочащаяся из меча, что ненужной вещью валялся где-то на дне хлама в углу. Словно обезумевший, Айзен, выкидывая вещи, нашел занпакто, но как только взял его в руку, тот ударил его током, а тяжесть заставила отшвырнуть со всей злостью в стену.

Но колебание реяцу сотрясло всю комнату, темный дым материализовался в фигуру мрака, что оскалила зубы, а открывшиеся огоньки глаз на пустом лице осветили зловещим светом комнату.

Соуске гневно сощурил глаза, направившись в сторону материализовавшейся фигуры.

— Вот как, Таура, собрала воедино все высосанные души, умно.

Владыка пронзил тень рукой, впустив в неё реяцу, и та взревела нечеловеческим голосом, взорвавшись угольным фейерверком.

— Кто?! Кто посмел это сделать?! — прокричал Владыка, едва сдерживая рык.

Соуске немедленно собрал Ичимару и Тоусена без присущих ему любезностей, тут же сорванным голосом он перешел к делу:

— Кто вынул занпакто Тауры из ножен? Об этих ножнах я говорил лишь вам!

Повисло молчание. Тоусен тут же обернулся к Ичимару, но тот возмущенно фыркнул:

— А что с занпакто Тауры? Разве он не запечатан?

— У меня в комнате лежит ополоумевший труп, а занпакто вынут из специальных ножен Мэй.

— Ой-ой, —посетовал Гин, покачав головой. — Ну, Айзен-сама, не стоит так нервничать из-за взбесившейся дохлой змеи. Если с неё сняли поводок, то просто нужно его надеть обратно.