Дао Дэ Цзин (перевод Кувшинова Александра, Кан Юй)

LXXVII.

Дао Небес подобен со-действию при натяжении лука: верхнее — пригнетается, нижнее — воздымается, избыточное — убавляется, неполное — дополняется. Дао Небес излишнее — отымает, неполное — дополняет. Дао Людской — напротив: нуждающихся — обирает, излишествующим — пособляет. Кто, избыток имея, способен всем пособлять в Поднебесной? Лишь имеющий Дао. Оттого-то постигший свершает — не притязая, славой достигнутой — не упивается, о добродетельности [147] — не хлопочет.

147

См. примечание к III.

LXXVIII.

Нет ничего в Поднебесной мягче, слабее воды, но в ошлифовке крепкого, грубого нет ей равных, а посему и заменить ее — нечем. Слабое — одолевает сильных. Мягкое — одолевает грубых. Кому в Поднебесной не ведомо? А воплощать — нет способных. Отсюда — слова постигшего: «Принимать на себя всю грязь государства — вот что значит служить Алтарю и Престолу. Принимать как свои все невзгоды страны означает царить в Понебесной». Реченное прямо — подобно кривому. [148]

148

Вариант: «Прямые реченья — что обличенья».

LXXIX.

Допуская злобу Великую — обретаешь избыток злобы. Успокаиваешься — творя благо. Вот отчего постигший верен во всем Согласию, но людей — не обязывает и не обвиняет. Обладающий Дэ занят согласием. Не имеющий Дэ — рознью. Небесный Дао не знает пристрастий. Постоянство — благим содействует.

LXXX.

Государству малому должно печься о своих гражданах, дабы они имели Бо [149] десятки орудий, но их — не применяли; Дабы смерть почитали [150] , но вдаль сбегать — не стремились, и даже, имея джонки, повозки и паланкины, пусть нужды не имеют плыть куда или ехать; даже, имея ратников в латах и при оружии, пусть не имеют повода выставить их для боя, дабы люди вернулись к записям узелками [151] , их-то — пусть применяют. И пища их будет лакома, а одеянье — благостно, и покойны — жилища, а бытие — радостно. Коль государства издали друг на друга взирают, лишь отдаленной внемля птиц-собак перекличке, то до седин глубоких люди их доживают, равно как не общаясь, так и не раз-общаясь.

149

Бо (2664) — в древнем Китае — божество охоты: конеподобный обожествленный предок лошади; т. е., вероятно, речь здесь идет об охотничьих снастях и орудиях, способствующих уничтожению людьми сущего.

150

Чжун сы (727, 11981), букв. — «тяжело умирать»; ср. с LXXV, где цин сы (213, 11981) — «презирать смерть», букв. — «легко умирать».

151

Древний мнемонический (в отличие от графического) способ хранения информации.

LXXXI.

Слова доверия — не красны. Красные речи — не доверительны. Благой — не красноречив. Красноречивый — не благ. Ведающий — не распространяется. Распространяющийся — не ведает. Постигший — не запасает. Уделяя людям — сам обретает. Содействуя людям — Свое ширит. Дао Небес — благодеяние, но без вреда. Дао постигшего — деяние, но без соперничества.

Введение

Написанная около двух с половиной тысячелетий назад, «Книга о Пути и Силе» (так можно перевести название «Дао Дэ Дзин», что буквально означает «Книга о Дао и Дэ») является в настоящее время одним из самых известных в мире произведений этого жанра. О самом авторе этого текста — мудреце Лао-Цзы — известно немногое. Что он был современником Конфуция, одно время занимал должность смотрителя книгохранилищ чжоуских царей, долго жил в горах отшельником…Но даже его истинное имя неизвестно, т.к. Лао-Цзы — это лишь прозвище, означающее буквально «мудрый старец».

Согласно легенде, на склоне лет Лао-Цзы решил покинуть Поднебесную и отправился на Запад. Когда он проходил через пограничную заставу, ее начальник упросил Лао-Цзы оставить в память о себе книгу, в которой бы отразились мысли «мудрого старца» о Пути мира и Пути человека в нем. Так и появилась рукопись из 5000 иероглифов, которая сохранилась и до наших дней.

Первое, что бросается в глаза — это то, что данный текст мало похож на научный трактат, ведь он написан в поэтической форме, с соблюдением всех законов стихосложения. К сожалению стихотворный перевод с древнекитайского на русский вряд ли возможен, но поэзия — это не только рифма и размер, но, прежде всего, образность языка. Поэзия — это возможность кратко сказать то, что по другому не передать и в десяти книгах. О чем же повествует этот текст?

С тех пор как появилось слово, человек начал задаваться вопросом о смысле жизни. Об истоках мира и силах, действующих в нем, о том, как избавиться от страданий и бед, в чем причина наших удач и неудач, о том, как, наконец, обрести то настроение духа, которое называется «счастьем».

Думается, можно смело утверждать, что ответы на все эти вопросы содержатся здесь. Может быть, они не лежат на поверхности или кому-нибудь могут показаться непонятными, лишенными конкретного содержания. Да только «счастье» и «удача» — такие вещи в нашей жизни, о которых невозможно говорить языком конкретных определений. Как сказано, «жизнь наполненная до краев — это и есть счастье», «не теряет лишь тот, кто не боится потерять». Впрочем, как писал Лао-Цзы, «много говорить об этом толку мало, так не лучше ли здесь умерить себя» и обратиться непосредственно к тексту поэмы, глубину образов которой воистину невозможно измерить.

Александр Кувшинов

©декабрь 1991

О Даодэцзине

Переводчик

выражает признательность всем людям,

чье, порой — личное, а чаще — опосредованное

(через книги, монографии, статьи, переводы)

участие

так или иначе способствовало

появлению предлагаемого здесь перевода,

либо — в разной степени, но неизменно ощутимо, —

повлияло на формирование его нынешнего облика.

И, в частности:

— Ян Хиншуну,

— Е.С.Аникееву,

— А.П.Саврухину,

— А.Е.Лукьянову,

— Г.Л.Богословскому,

а также

— В.В.Малявину,

— В.Сухорукову,

— Т.П.Григорьевой,

— И.М.Ошанину

и всему авторскому коллективу

составителей и редакторов

«Большого китайско-русского словаря».

Послесловие переводчика

Придерживаясь той точки зрения, что любой перевод — сам по себе толкование(и представленный здесь — ни в коей мере не исключение :), переводчик в идеале почел бы за благо воздержаться от «толкования на толкование» и, ограничившись и так, вероятно, несколько громоздкими, хотя, возможно, все же необходимыми кому-то из пристальных читателей подстрочными примечаниями, здесь хотел бы предложить Вашему вниманию просто некоторые мысли, пришедшие ему в голову в процессе работы над текстом Лао-цзы. Мысли, которые, как он полагает, были бы любопытны ему самому, окажись сам он в роли читателя, предварив это все краткой информацией об авторе «Даодэцзина», Преподобном, как сказали бы в православии, Перводаосе Лао-цзы.

Об авторе «Даодэцзина»

Лао-цзы — человек-книга, ибо сочетание этих двух иероглифов, буквально означающее Старец-Младенец, Старец-Учитель, — не имя, а скорее, выражаясь современно, авторский псевдоним, или, что более точно, — имя почетное, но при этом — еще и второе (или первое?) название самого текста, с одним из русскоязычных вариантов которого Вы могли ознакомиться чуть выше. Собственное же имя Лао-цзы — Ли Эр, а варианты имен, встречающиеся в разных источниках, — Лао Дань, Ли Бо-янь или просто Лао, но, как правило, с добавкой уважительного эпитета, например — цзюньЛао, т. е. владыкаЛао, и т. п.