Дар памяти

Я знаю, - отвечает Альбус спокойно. – Северус, если ты не в состоянии признаться, что еле стоишь на ногах, то я вполне в состоянии это заметить, - добавляет он печально.

Я в состоянии справиться со своим состоянием. И уж точно в состоянии определить, могу я варить в таком состоянии зелья или нет! – я повышаю голос, но, как назло, пошатнувшись, невольно опираюсь-таки на стол.

Проигнорировав меня, Альбус вынимает плошку с людоедкой из-под крана и переносит на стол. Затем дезинфицирует руки, вытаскивает оглушенные ледяной водой стебли и начинает их резать.

Видишь ли, после ужина я сегодня очень занят, - доброжелательно поясняет он. – Мне будет не до того, чтобы лечить твои руки. А Поппи, как ты хорошо знаешь, одна с этим не справится.

Свидание с возлюбленным? – издевательски интересуюсь я.

Нож под рукой Альбуса вздрагивает, но он справляется с собой:

Возможно.

Внезапно мне становится стыдно за свою злость. В конце концов, Альбус не виноват в том, что портключ чуть не убил меня… и что… я настолько слаб. Вздрагиваю, вспоминая прикосновения Маршана.

Ухожу в гостиную и опускаюсь в кресло у огня. Нанять помощника! Еще немного, и он приставит ко мне эльфа, чтобы раздевал и одевал! Сквозь приоткрытую дверь доносится мерный стук ножа. Что Альбус затеял? Зачем он торчит здесь? Проконтролировать, чтобы я не вышел за пределы комнаты?

На всякий случай проверяю состояние всех следящих чар. Они в совершенном порядке, но мне очень хочется пойти и лично убедиться в том, что Поттер - в гриффиндорской гостиной. Кажется, еще немного, и я стану полным параноиком. Бросаю взгляд на бутылку огневиски на камине, но тут же вспоминаю, что пить нельзя.

Нанять помощника… Перед мысленным взглядом проходят мои студенты с шестого и седьмого курсов. Всего-то по шесть человек, и, к счастью, ни одного с Гриффиндора. Среди них есть подходящие кандидатуры - Уильямсон, например, неплох. И уж лечебные зелья, как племянник аптекаря, знает очень хорошо. А эта дурочка с Рэйвенкло, ее же всему придется учить, к тому же, она в меня влюблена. Что ж, это означает только то, что она будет стараться, а уж ее ахи-вздохи я как-нибудь пресеку.

Наконец Альбус выходит из лаборатории:

Я бросил их в котел, Северус.

Молчим. Наверное, нужно поблагодарить его, но слова не идут. Альбус смотрит на меня внимательно, но думает о чем-то своем. Он сегодня в малиновом, и рукава его робы расшиты таким количеством сверкающих стекляшек, что это не может не раздражать. И эта шапочка с золотым узором! Кажется, для завершения костюма не хватает только бубенчиков в бороде. Шут! И еще эти чертовы духи, которыми душатся только малолетние дурочки и домохозяйки, поклонницы Локонса. А я ведь когда-то ревновал Альбуса к этому пустозвону…

Я призываю бокал, наливаю в него на два пальца янтарной жидкости и с вызовом смотрю Альбусу в глаза. Ожидаю злости, досады, еще чего-то в этом роде. Но вместо этого вдруг получаю ласковую улыбку. Потом Альбус делает несколько торопливых шагов ко мне и нежно целует в лоб. Отстранившись, он продолжает улыбаться, и я вдруг вспоминаю, что, возможно, через несколько дней узнаю о нем что-то такое, из-за чего буду сожалеть о всех годах, проведенных рядом с ним. Кстати, еще надо придумать, как выбраться из замка.

До ужина, мальчик мой, - говорит Альбус и ласково отводит волосы от моего лица. И когда малиновое буйство исчезает в зеленом пламени, я еще долго сижу с полным бокалом в руке, отчетливо понимая одну вещь - что узнавать на самом деле ничего не хочу.

Долгожданных новостей я от вечерних сов не получаю. Однако в моем положении отсутствие новостей – само по себе хорошая новость. Альбус уходит с ужина так стремительно, и его глаза так блестят, что нет никаких сомнений, что он идет к нему.

Закончить бы все это поскорее. Отыскиваю глазами макушку Поттера, и вдруг ловлю его взгляд. Не презрительный, не злобный, не настороженный. Он смотрит на меня так, как будто пытается отыскать что-то. Во мне? Странно. С чего бы его отношению ко мне меняться? Может ли он чувствовать связь после принятия в род? Надо будет подробнее почитать про это.

Закончить бы все это поскорее. Эта мысль бьется во мне, пока я спускаюсь обратно в подземелья. И тогда, когда вхожу в спальню и выбираю в шкафу самую невзрачную книгу. Несколько секунд я медлю, проводя по выпуклым буквам на грубой желтой обложке. «Зелья от старческих болезней, издание восьмое дополненное». Потом аккуратно заделываю дыры в чарах, обволакивающих комнату. А потом открываю книгу на девятнадцатой странице и разрезаю над ней ладонь. Кровь стремительно, с отвратительными чавкающими звуками впитывается в пергамент, и вот уже вместо печатных букв на нем проступают косые рукописные строчки. Вся книга преображается, картонная обложка съеживается и расползается, обнажая роскошный переплет из драконьей кожи.

Нужное мне заклятье находится через несколько страниц. Открывая его, я чувствую, как меня начинает трясти. Руки ходят ходуном, и зуб не попадает на зуб, а ведь сейчас в комнате почти жарко. Но я хорошо помню эту дрожь, охватывающую, когда читаешь подобные книги. А магия этой – в десятки раз сильнее моей собственной. С трудом удерживая фолиант в руках, фокусирую наконец взгляд на заголовке и пояснении: «Договор с судьбой. Произнесение этого заклятья неминуемо выведет вас на дорогу выполнения вашей главной цели, но за это вам придется отдать судьбе нечто хорошее, что есть в вашей жизни». Выполнить его совсем не сложно. Даже не требуется никаких зелий. Просто такой… темномагический вариант Феликс Фелицис.

Однажды я уже пытался его произнести. Надеялся, конечно, что это поможет спасти Лили. Но тогда ничего не получилось – видимо, судьба решила, что в моей жизни не было ничего хорошего.

Зато теперь, даже после разрыва с Ричардом, слишком много. Дружба Альбуса и отношения (это ведь можно назвать отношениями?) с Фелиппе… Захлопнув книгу, я возвращаю ей прежний вид и отправляю обратно в шкаф. Ложусь на постель вниз лицом и закусываю угол подушки, на все лады проклиная себя за непозволительную слабость, постыдную трусость, безумное, отчаянное нежелание потерять и того, и другого.

========== Глава 74. Уговор. ==========

Без Альбуса трудно. Без его мягкого света, без… ощущения, что с ним я будто знаю, куда идти. Или идти намного проще. Неужели это то, что я в первую очередь искал в нем? Поддержку. Кого-то вроде мудрого наставника, отца. А теперь, словно подросток, бунтую против собственного родителя. Он и раньше меня временами раздражал, но одно дело – бунтовать в границах дозволенного, а другое – идти вперед самому…

В понедельник утром я долго вожусь с основами для зелий, так что к завтраку выхожу позже, чем обычно. Открываю дверь, и сердце екает – это оживление по поводу громких новостей не спутать ни с чем.