Дар полночного святого

Перед самым началом программы в женскую гримерную влетел директор:

– Извините, девочки, не стучусь. Знаю-знаю, все уже готовы... Никто не видел сегодня Матвея? Ну, господина Ларсена?

– Ларсика?
– сообразила, наконец, Лида.
– Не-а. Он и вчера раньше всех ушел.
– Девушки переглянулись.

"Что-то произошло!" - похолодела Аня, и тут же вспомнила, как уже с того момента, когда застала его здесь, шепчущего перед зеркалом какие-то заклинания, почувствовала: дело неладно. У заигравшегося супермена какие-то проблемы!

Механически улыбаясь она появилась на сцене, на автопилоте отрабатывала номера, но думала лишь об одном: только бы все обошлось с Ларсиком, только бы увидеть его невредимым. Каким угодно, - злым, равнодушным, надменным, но живым.

Именно таким он предстал в коридоре, когда девушки побежали переодеваться.

– Явился! Тебя Пушкарь обыскался...
– на ходу сообщила Оля, сделав удивленные глаза.

Аня остановилась, продолжая стаскивать перчатку и уставившись на Ларсика как на привидение. Он снова стал брюнетом - больше никаких признаков внешних увечий не обнаруживалось.

– Все беспокоились, - объяснила она.

– Не понимаю, что за паника? Мой выход через двенадцать минут.
– Он выкинул в урну сигарету.
– В салоне задержался.
– Ларсик мотнул лохматой головой.
– Ну ведь так лучше? Возврат к истокам - это сейчас модно.

– Н-не знаю...
– оторопела Аня.

– Не может же любовник Карменситы быть шведом?! По-моему, он, знаешь, кто?
– Вплотную приблизившись к девушке, он шепнул ей в щеку.
– Он испанец!

Снова заклокотала энергия и радость - силы бурлили, словно кто-то встряхнул бутылку игристого вина. Выйдя на сцену, Аня почувствовала, что движется великолепно, источая притягательные импульсы. Ресторан казался ей чуть ли не залом Метрополитен опера, а лица мужчин, подбежавших к сцене специально для того, чтобы поаплодировать ей, - сплошь симпатичными.

"Влюблена!
– ликовала Анна.
– Теперь уж точно знаю - влюблена! Что-то случится, случится, я знаю... Сегодня тридцатое декабря... Заветная черта приближается, а за ней - ослепительное счастье..."

После выступлений Аня тщательно привела себя в порядок, радуясь, что надела новый, связанный матерью свитер - белый, с искусно вышитыми на груди букетиками незабудок. Голубые шарф, шапочка и варежки - пушистые, мохеровые. Жакет из светло-серого серебристого козлика, приобретенный с предпраздничного гонорара, а главное, - выражение лица - сюрпризное, светящееся ожиданием. Она себе понравилась, а значит, - понравится и Карлосу, наверняка поджидающему свою партнершу где-нибудь на выходе.

Выйдя из служебного подъезда, Аня остановилась, с удовольствием вдыхая морозный воздух и подставляя лицо мелким, ювелирной выделки снежинкам. Они искрились в свете фонаря и аккуратно ложились на варежку, позволяя рассмотреть свои алмазные кружева. Как хорошо стоять вот так, разглядывая крохотные звездочки и чувствовать: вот сейчас, сейчас раздастся его голос... Умелые руки обнимут плечи... Господи, как же прекрасна эта декабрьская ночь! Предвкушая мгновение встречи, она медленно, поддевая носками сапог снежную россыпь, двинулась к автобусной остановке.

– Анюта, привет! Чуть тебя не упустили!
– Рядом с Аней неслышно остановился большой автомобиль, совершенно иностранный и новенький. Дверцу распахнул незнакомый мужчина.
– Садись, лапуся, замерзнешь!

Она демонстративно ускорила шаг.

– Постой! Мы ж знакомы!
– Из машины выбежали и преградили ей путь двое мужчин в распахнутых дубленках, под которыми угадывалась атлетическая фигура.

Аня оглянулась: ресторан с дежурившими охранниками остался позади. В верхушках сосен шумел ветер. Пожалуй, не докричишься: шоссе, елки, сосны, ночь. Яркий неон на крыше оставшегося позади "Вестерна", безнадежно пустая автобусная остановка за чередой белых елок. Стало неприятно и зябко.

– Я вас не знаю, извините, - попыталась обойти мужчин Аня.

– Погоди...
– Один из них, распахнув руки, преградил девушке путь. Мы ж тебе сегодня хлопали! Хотели презент сделать. Пушкарь запретил. Сказал: личные контакты только за пределами кабака. Вот мы и за пределами.
– Парень гоготнул.
– Полсотни устроит? Нас двое, я и Гена.

– С ума сошли?
– Попыталась увернуться вспыхнувшая Аня.
– Я позову охрану.

– Не выламывайся, киска. Дело не в деньгах. Генка накинет ещё пол куска. Мы ж понимаем - искусство - святое дело.
– Парень сгреб Аню в охапку, дохнув ей в лицо перегаром.

– Пусти!
– Взвизгнула она изо всех сил, ударив кавалера кулаком в каменную грудь. Рука заныла - все равно, что колотить в кирпичную стену.

– Ген, помоги загрузить телочку, пока она мне фейс не попортила.

– Меня зовут Боб, - представился он Ане, скручивая ей за спиной руки.
– Мы всякие приемчики знаем. Хочешь ласки - обеспечим. Любишь "садо" - и здесь не обидим.

– Отпустите!
– Жалобно взмолилась Аня.

И в этот же момент подоспела помощь. Все, как полагается в популярном кино: спаситель с мужественным лицом вырос рядом. В черных волосах блестел снег, глаза насмешливо щурились.

– Убери клешни, парень. Это моя подружка, - сказал спаситель совсем спокойно, не вынимая рук из карманов куртки.

Боб послушался и промычал:

– А чего сразу не сказал? Ходит здесь козочка одинокая, кого-то поджидает. Можно понять - сама напрашивается. А потом такой кипеш устраиваете. Только голову людям морочите!
– Хлопнув дверцами автомобиля, приставалы скрылись.

– Как в сказке.
– Аня, не отрываясь, смотрела на своего спасителя, и не могла представить никого красивее, лучше, желанней. Так бы стоять и смотреть, ощущая себя самой счастливой женщиной на земле.

– Пошли скорей греться. У тебя нос как морковка. "Ко-зоч-ка"! нараспев повторил Ларсик.
– Неплохо.

Аня пошла за ним, ничему уже не удивляясь. У обочины оказалась обалденная спортивная машина космических форм. Они плюхнулись на низкие сидения.

– Ножки протягивай, не бойся. Только пристегнись. Это "Порше". Идиотская тачка - может летать, но у нас нет таких дорог. А по здешним колдобинам ей трудно - не та порода.

– Все равно, что борзую в деревенской конуре привязать... Дорогая?

– Жуть. Сплошное пижонство... Но ведь красиво?

– Красиво, - согласилась Аня, полулежа в мягком кресле. Руки Ларсика на миниатюрном руле казались большими и очень сильными. И вообще, - мужчину украшает загадочность, спортивный автомобиль, элегантная разборка с двумя громилами. Даже если б он не умел танцевать мамбу. Но то и другое - убойная смесь!

– Я балдею, - сказала Аня.
– К метро подкинешь? Кажется, ещё успеваю.

– Новости. Не знал, что московский метрополитен работает до двух.