Дар выживания
Шрифт:
– А видел их снарягу?
– полушёпотом продолжал русский.
– Разношёрстные комки, но видно, что всё время в деле. "Горки", в основном. Разгрузки навороченные, но не одинаковые. Стволы тоже бывалые. Понимаешь, о чём я? Это всё с мёртвых бородачей снято, трофейное. И по взглядам видно - отмороженные... Внимательнее с ними надо... А то штык в спину сунут.
– Не гони, а!
– шикнул на иркутянина тувинец.
– Нормальные пацаны, я тебе говорю! А то, что злые, понятно - война. Но наши они, братья.
– Ну, не знаю, - с сомнением протянул напарник.
– Всё равно с ними надо ухо востро. Зря им оружие доверили.
– Да востри, сколько хочешь! А только нормальные они, я-то вижу, -
– Будь ты дома и война бы пришла - ты что, не убил бы врага лопатой и не забрал у него оружие?
– Может и так, - ввшник всё ещё сомневался.
– Зря им оружие дали.
– Они его взяли по праву сильного.
– Если что, я буду в них стрелять, мне пофиг, - как бы поставил точку в беседе русский с ноткой страха в голосе.
– Ну, и чёрт ты будешь, - в свойственной своей нации манере резко бросил тувинец, тот не возражал:
– Буду, зато живой.
Они, наконец, удалились, и я, полон мыслей, вернулся к ближайшему нашим машинам костру. Неторопливо подкинул дровишек, заботливо заготовленных ребятами в разросшейся за полем лесополосе. Затем достал автомат из машины, масло, ветошь, принялся чистить агрегат, делал это заботливо и даже с любовью. Мимоходом заметил котелок с остывшим чаем, пододвинул к огню, закурил. Дело спорилось, а сон совсем вышел из моего отдохнувшего тела, к тому же помог подоспевший чай. О подслушанном разговоре я старался не думать, бог судья этому солдафону. Но когда повздорившая парочка появилась из темноты, я надел на себя маску неприязни по отношению к тому, кто наговорил лишнего. Солдаты даже физиономиями отличались. От тувинца, при всех его национальных чертах лица, веяло радушием, а морда рядового внутренних войск походила на крысиную, такой же вытянутый нос, торчащие зубы и глаза-бусинки.
– Здорово!
– тувинец ещё не дойдя до меня, приветливо махнул рукой, расплывшись в широкой улыбке. Автоматы солдат висели на груди, но только ввшник судорожно сжимал бакелитовую рукоять тасканной «74-ки».
– Привет, пацаны, - я тоже был дружелюбен.
– Чайку бахнете? У меня горячий.
– С радостью бы, да командир заколеблет, что не ходим, - говорил только тувинец, а русский молчал, сжав в нитку тонкие губы. Я встал, отложив автомат, протянул ладонь, тувинец пожал горячо, русский нехотя, но уже вёл себя расслабленней, увидев, что я безоружен. Не стал даже пытаться разбудить в нём доверие, сжал его ладонь так, что кости затрещали, но сделал пакость с улыбкой на лице. Тувинец хохотнул и добавил.
– Вот сигаретами выручи, а то у нас голяк.
– С радостью, - я пошарил в разгрузке и вручил тувинцу нераспечатанную пачку " Некста ".
– Крепкие.
– В самый раз, - тот ответил благодарной улыбкой.
– От души, братишка.
– После недолгой паузы сказал, посерьёзнев.
– Тяжко было?
– Местами, - замысловато высказался я.
– Нам крупно повезло. Порвали тварей на энтузиазме, вовремя народ подняли.
– Ну, молодцы! Ладно, пойдём мы, а то командир всыплет.
Мы тепло распрощались, русский, впрочем, так и остался настороже, хоть я и услышал на грани слуха, когда патрульные отошли, как тувинец сказал напарнику:
– Видишь, нормальный пацан!
Я лишь ухмыльнулся им вслед, вернувшись к «калашу». Впрочем, я скоренько закончил, и мне даже хватило времени покемарить ещё пару часов в машине. Правда, сначала сон не шёл. Я завёл двигатель, прогрел авто, некоторое время пялился в стекло на чёрное-пречёрное небо, усыпанное миллиардами светящихся точек. Какие-то из них узнавал, другие были еле видны, а названия их помнят лишь астрономические каталоги да компьютеры. Несколько раз небосвод пересекали упорные
светящие ровным светом спутники. Небо молчало в ответ на мои вопросы, а я и не ждал ответа, знал, что утро всё расставит по местам.Глава 8. Больше загадок.
Утро наступило. Правда, пока никаких корректив оно в наш вынужденный поход не внесло. До Иркутска оставалось километров двести пятьдесят, судя по указателям, часа на четыре делов даже при нашей черепашьей скорости. Но я, как человек, всегда готовящийся к худшему, предполагал обилие военных постов и оказался всецело прав. К тому же, во время остановки на быстрый обед в поле, за городом Усолье-Сибирское, я стал невольным свидетелем разговора сопровождения. Ну, как невольным... Мне вообще-то не понравилась обстановка в самом городе. Слишком много военных и техники, будто страна столкнулась не с попыткой переворота, а ведёт войну с половиной мира. Да и от поведения солдат веяло недружелюбием и нервозностью. Судя по признакам, что-то серьёзное происходило или должно было произойти. И я, решив расспросить наш "конвой", немедленно двинулся к ближайшей БМП, что находилась в центре колонны.
Из автобусов и машин никто почти не выходил. Люди измождены. Из окон на меня безучастно посматривали серьёзные и уставшие лица. Так получилось, а может я, помня ночную свою шпионскую выходку, сам постарался так сделать, что мои передвижения скрывали сразу три автобуса, да и шёл я со стороны поля, по самой кромке обочины. Поэтому вояки, спорившие о чём-то, меня не заметили. Лишь почуяв пытающийся скрыться от чужих ушей информационный поток, я затаился, присев у заднего отбойника корейской махины.
– Как ПВО могли так накосячить, товарищ лейтенант?!
– полушёпотом спрашивал один. Судя по голосу, старший головной машины. Главную новость я уже пропустил. Ему вторил голос лейтенанта, старшего всей группы:
– Не знаю. Сказали что-то про новые технологии.
– И что теперь?
– голос был растерянным.
– Может, ну его на фиг.
– Ты чего, старшина? Приказ есть приказ. Но как людей доставим - сразу обратно, - дрогнувшим голосом проговорил командир.
– Понял, - старшина не стал перечить. Что же всё-таки произошло...
– До солдат доведи информацию, а гражданским лучше не знать. И нижнеудинским тоже. Ни в коем случае. Приказ понятен?
– Так точно, товарищ лейтенант.
– Давай, дуй к своим. Через десять минут выдвигаемся.
По звукам быстро удаляющихся шагов я понял, что встреча командиров завершилась. Старшина протопал мимо автобуса, за которым я прятался, естественно меня не видя, но лейтенант, вознамерившийся справить нужду перед последним отрезком пути, чуть было не раскрыл меня. Тихонько обойдя автобус и глядя вслед старшине, я сделал праздное лицо и, подгадав момент окончания процесса офицером, как ни в чем не бывало, предстал пред его ясные очи.
– Что случилось?
– офицер изобразил на лице недовольство, поправляя цифровой камуфляж.
– У вас об этом хотел спросить, товарищ лейтенант, - ответил я, надевая маску наивного простака и протягивая лейтёхе раскрытую пачку сигарет. Тот машинально выудил одну, прикурил от моей зажигалки и уставился на меня уже без былой неприязни:
– Спрашивайте, у нас есть немного времени.
– Дело в том, что моя мама очень разволновалась. Человек пожилой, впечатлительный. Услышала в Усолье разговоры солдат на КПП, что, мол, произошло что-то в Иркутске. Боится дальше ехать, - на ходу сочинял я легенду, глядя, как офицер поперхнулся.
– Мол, что-то там ракетчики или пвошники начудили, ракетами то ли своих сбили, то ли направили их на гражданский объект, - ну, это я выдумал пару пробных версий, чтобы посмотреть на реакцию лейтенанта. Авось, угадаю.