Дайсё-ян. Книга первая

«Чего?! Подавление раковых клеток? Из Маши пытались сделать универсальное лекарство от рака?» - ошарашенно уставляюсь в одну точку, пытаясь осознать всю чудовищность эксперимента.

«В качестве побочных эффектов отмечаются изменения физиологии, строения тела, мозговой деятельности. Критических изменений, влияющих на развитие, в организме объекта, в процессе наблюдения, не выявлено»

«Побочные эффекты, значит?»

Залпом опустошаю кружку и наливаю новую порцию вина. В голове уже изрядно шумит от выпитого, а ноги наливаются тяжестью.

«Надо бы пройтись»

Встаю, и, своевременно вспомнив об имеющемся выходе на крышу, направляюсь к заветной лестнице. Поднимаюсь наверх. Лестница выводит меня к ещё одной террасе, совсем крохотной, и новому пролёту, ведущему, по всей видимости, на вертолётную площадку. Поднимаюсь выше, и моя догадка подтверждается. Моему взору открывается ровная поверхность крыши, метров сто в длину и столько же в ширину, на которой, разметкой обозначены две посадочные площадки. На одной из площадок темнеет силуэт винтокрылой машины. По центру крыши располагаются несколько невысоких строений, непонятного назначения.

Прохожу вдоль периметра, дышу воздухом, разминаю конечности. Глянув под ноги, обращаю внимание на покрытие крыши. Какое-то оно необычное. Присаживаюсь на корточки и разглядываю его внимательнее.

«Стекло! Вся крыша - стеклянная!»

Разделённая стальной обрешёткой на квадраты, поверхность покрыта толстыми, стеклянными панелями, уложенными в их сечения. Вспоминаю слова Алексея об оранжерее, и начинаю догадываться о назначении такого инженерного решения.

«Естественное освещение. Потолок оранжереи представляет собой сплошное окно, открывающее прекрасный вид на Нью-Йоркское небо, и дающее массу солнечного света растениям.

Подхожу к возвышающемуся вертолёту, рассматриваю площадку, на которой тот припаркован. К моему счастью, она - бетонная. Возвращаюсь на свой маршрут, дохожу до противоположной стороны дома, с которой открывается вид на крышу соседнего.

«Большой дом. Что там Маша говорила про вторую половину?»

Прикидываю, сколько занимает та часть здания, в которой расположилась девушка. Выходит, никак не больше половины его глубины.

«Наверное, вторую половину дома оккупировал Алексей?» - приходит мне на ум логичное объяснение столь странному разделению жилплощади.- «Кому ещё здесь может понадобиться столько пространства?»

Делаю полный круг и возвращаюсь к бассейну, попутно заглядывая к Маше, за новой бутылкой вина. Поразмышляв, беру сразу две. Больно оно вкусное и слабое. Чувствую себя практически трезвым.

Плюхаюсь в шезлонг, не забыв при этом, закутаться в одеяло и наполнить вином кружку.

«Маша, за что так с тобой?» - зацепляясь взглядом за лежащую на столе папку, возвращаюсь я мыслями к девушке. Память услужливо подсовывает воспоминания о прошедшем в ресторане вечере, в компании моей протеже.

«Вспомнить, надо признаться, есть что»

Нью-Йорк. ЮнМи и Мария. Ресторан. Вторник, поздний вечер.

На входе в ресторан нас ждал сюрприз.

Проходим по короткому коридорчику внутрь помещения, оказываемся в своеобразном предбаннике, отделённом от основного зала драпировкой. Справа от нас стойка, за которой расположилась молодая девушка, исполняющая обязанности «хостес».

– Здравствуйте. У вас забронирован столик?
– улыбаясь профессиональной улыбкой конферансье, обращается к нам девушка.

– Добрый вечер, - здоровается с ней Мария, даря той одну из своих прелестных улыбок.
– Нет, мы просто мимо проезжали. Решили зайти к вам в гости.

Девушка за стойкой слегка тушуется, а на её щеках появляется лёгкий румянец. Но, профессионализм берёт своё, и она, изобразив искреннее сожаление на лице, огорошивает нас печальной новостью:

– Простите, но свободных мест нет. Вы может забронировать столик на конец следующего месяца. Сейчас, или по телефону. А так же, через наше прило…

– Рита, - прочитав имя девушки на табличке-треугольнике, лежащей перед нами на стойке, перебивает её Маша, - Я - Мария Лёр.

«Похоже, кое-кто не знает, как выглядит наша богачка. Только, причём здесь её имя?» - пытаюсь я уловить суть происходящего, наблюдая за выражением растерянности, сменяющем улыбку, на милом личике Риты. Ответ приходит в виде материализовавшегося перед нами администратора ресторана. И, если Рита изображает замешательство, то новый персонаж олицетворяет собой панику.

– Госпожа Лёр, прошу простить меня. К сожалению, Ваш столик сейчас занят. Я посмотрю, что можно сделать. Подождите, пожалуйста, несколько минут, выпаливает администратор и быстро скрывается за ширмой.

«Такая поспешность может означать только одно» - догадываюсь я о причине переполоха, вызванного появлением Марии.
– «Она владеет этим заведением. И кажется, хозяйка в гневе»

Маша, не дожидаясь ретировавшегося администратора, откидывает полог драпировки и, подавая мне рукой знак следовать за ней, входит в зал. Иду за девушкой.

Очень просторное, хорошо освещённое помещение, с высоким потолком, оформленное в классическом стиле. Никаких вычурностей и изысков. На противоположной от входа стороне, на невысоком помосте расположилась группа музыкантов, развлекающая гостей живой музыкой. Слева от помоста, широкая, двухстворчатая дверь, ведущая, по всей видимости, на кухню. В центре зала, отгороженное нитяными шторами-висюльками в форме шатра, на которых поблескивают, нанизанные на них жемчужины, пространство для одного столика.

Возле этого столика замечаю силуэт проштрафившегося администратора, о чём-то оживлённо разговаривающего с гостями, занявшими, по всей видимости, хозяйское место.

«Интересно, насколько вырастает сумма чека за возможность посидеть на «Ви-Ай-Пи» стуле, на котором побывала задница Марии?» - не отставая от двинувшейся к центру зала девушки, размышляю я об особенностях ведения ресторанного бизнеса. Попутно, замечаю, как притихает, находящаяся в помещении, публика, до этого постукивавшая столовыми приборами и ведшая неторопливые беседы. А их взгляды устремляются в нашу сторону.