Дайсё-ян. Книга первая
Шрифт:
– Мне нужно в туалет, - ставлю я девушку в известность, не собираясь отвечать по существу.
– Носик припудрить.
Встаю из-за стола. Стараясь не шататься, иду в уборную, дверь в которую, расположена недалеко от нас. Прохожу по недлинному коридорчику, толкаю нужную дверь, захожу в помещение. Удивлёнными глазами смотрю на моющего руки пожилого дядьку, соображая, какого чёрта тот забыл в женском туалете. Потом, до меня доходит.
– Простите, - от чего-то, по-русски, извиняюсь и выхожу обратно в коридор. Захожу в соседнюю дверь.
Женский туалет - большое помещение прямоугольной формы, вытянувшееся вдоль. Справа, под длинным,
«Пошлятина! Всё сжечь!» - выдаёт мой, затуманенный алкоголем, мозг свой вердикт.
Занимаю первую попавшуюся кабинку и, под негромкую музыку, льющуюся из скрытых динамиков, избавляюсь от распирающей меня «тяжести бытия». Заканчиваю дела, воспользовавшись сверхмягкой туалетной бумагой, что подаётся из большого, закрытого контейнера, - «Нафига? Боятся, что украдут?» - поправляю одежду и выхожу из кабинки. Перед глазами возникает несколько замутнённое отражение ЮнМи, с глуповато-пьяным выражением на личике. Разглядываю себя в зеркале, для большей устойчивости опершись ладонями на столешницу.
«А я ничего, секси! Был бы я парнем, обязательно влюбился бы в такую красотку - молодую и горячую»
– Молодую и горячую…, - повторяю вслух, прислушиваясь к ощущениям, возникающим при этих словах. К сожалению, то зыбкое состояние, предшествующее озарению, теряется в алкогольном дурмане, оставляя на языке лишь привкус незавершённости.
«А не позвонить ли ДжуВону? Похвастаться своим, новым положением» - посещает меня гениальная мысль.
– «Пока он жмотил денег и тянул с контрактом, желаемое, само мне в руки пришло. Я ему покажу, снисходительность!»
Оглядываюсь в поисках сотового.
«В зале оставила, что ли? Или, украл кто? Только попадись мне этот воришка - Машу натравлю!»
Потом, вспоминаю, кому нужно претензию предъявлять за экспроприированный телефон и сжимаю кулаки.
«Маша, зачем тебе мой смартфон? Контакты решила слямзить? Нет там ничего ценного, за исключением номера оппы. А он ей зачем? Наверное, созванивается каждый вечер, планы на меня обсуждает. А может, милуется. Вот, ведь, сука! Сначала, АйЮ мою «Эммануэль» украла, теперь «эта» меня теснит! Сейчас я ей все её платиновые космы повыдёргиваю!»
– Пфф!
Включаю воду, мою руки. Заодно, ополаскиваю лицо, в надежде привести себя в чувство. Вытираюсь бумажными полотенцами, надёргав несколько листов из полотенцедержателя, пальцами поправляю разметавшиеся волосы и, натянув всё ту же, глупую улыбку, которую, почему-то, принимаю за выражение решительности, на физиономию, выхожу в зал.
Очередная, фальшивая нота доносится до моего уха, когда я, позабыв о намерении оттаскать Марию за волосы, уже собираюсь плюхнуться на своё место за столиком. Обращаю внимание на девушку, задумчиво вертящую пальцами белый кусочек картона прямоугольной формы. Та, похоже, задумавшись, ни на что не обращает внимания. Поворачиваю голову к сцене, фокусируя на ней взгляд.
«Так дело не пойдёт. Сейчас я им покажу как надо играть!»
Убираю руку со спинки стула, и направляюсь к помосту. Тот, никак не хочет становиться прямо по курсу, всё норовит накрениться, то влево то вправо. Упрямо борясь с подступившей качкой, наконец, подхожу к сцене.
Музыканты, завидев меня, играть не прекращают, а на их лицах явно читается брезгливое выражение. Взбираюсь на помост,
но иду не к клавишнику а к гитаристу.– Что за репертуар у вас!? Так и помереть недолго!
– произношу я, имитируя интонацию Бунши, из известного фильма, с моей Земли. Хотя, всё больше заплетающийся язык, позволяет делать это не напрягаясь.
– Нужно петь массовое, современное!
Хватаюсь за гитарный гриф и тяну на себя, в попытке завладеть инструментом. Возмущённый такой наглостью, гитарист, дёргает её к себе, рассчитывая отвоевать похищаемую вещь. От внезапной смены центра тяжести теряю равновесие и падаю на музыканта. Тот, отпустив предмет моего вожделения, пытается подхватить меня за руку, но цепляет рукав платья.
Первым, не выдерживает нагрузки платье. Раздаётся треск рвущейся материи, и я, оставив часть дорогущего наряда в руке музыканта, повисаю на несчастном инструменте. Следующим, не выдерживает крепление гитарного ремня. Гитара летит на пол, я - следом, подгребая её под себя, и коленями приземляясь сверху. Звук, извлечённый, при этом, разрывает зал пронзительным визгом и скрежетом, достойным топовой металл группы.
Едем домой.
После моего «выступления», ликвидировав его последствия, и уладив скандал, Маша затаскивает меня в туалет, сажает на унитаз в ближайшей кабинке и принимается осматривать мои повреждения. К счастью, ограничивается всё рассечённой коленкой, из которой сочится кровь, пачкая разодранные колготки.
Сижу, закрыв глаза. Плыву в алкогольном дурмане, не ощущая прикосновений девушки к своему телу. Постепенно, дурман рассеивается, а я обнаруживаю себя совершенно трезвым.
Маша отнимает свои ладони от меня до того, как мой организм успевает воспротивится прикосновениям. Протягиваю руку и чешу зудящую коленку. В изумлении смотрю на девушку.
– Маша, ты умеешь снимать опьянение?
– Умею. Это отравление, и оно лечится так же, как любая болячка.
– Так вот почему ты позволила мне пить!?
Маша кивает. Её взгляд перемещается на оторванный рукав и девушка награждает меня ехидной улыбкой.
– Ты должна мне сто пятнадцать тысяч, - произносит она довольным тоном.
– Не должна! Ты сказала: «помну или испачкаю». Ни одно из поставленных условий нарушено не было. Вот, погляди, ни пятнышка!
– демонстрирую я Маше идеально чистые останки наряда. Маша хмыкает.
– Ты права. В условиях, про порванную вещь, ничего сказано не было. Претензию снимаю. Но, тебе придётся извиниться перед музыкантами. Твоё поведение ничем не лучше поведения вздумавшего пристать к нам парня.
– Пф-ф!
– Не фыркай!
– девушка щёлкает меня по носу и выходит из кабинки.
– Идём, Карл уже вызвал нам такси.
Нью-Йорк. Дом Марии. Ночь на среду. ЮнМи.
Отпиваю вина из кружки, вспоминаю своё выступление в ресторане. Идея исполнить «Гудбай, Америка» Наутилуса имела неожиданные последствия. Паренёк, аккомпанировавший на саксофоне, очень неплохо вписался в мотив композиции. И, если Маша сдержит обещание - возьмёт контакт группы, я могу предложить, сделать студийную запись этой песни. Причём, можно записать два варианта: оригинальный текст на русском, и Корейскую адаптацию, изменив Америку на «Страну Утренней Свежести». Потом, есть неплохой шанс выйти на местный рынок с джазом. Предложить ему нечто новое, имевшее грандиозный успех на моей Земле.