Дайте стройбату оружие. глава Канютинский рубеж

С командиром мотоциклетного полка разговаривал сам Штауффеберг. Даже не разговаривал, а требовал транспорт и сопровождение до линии соприкосновения с Красной Армией. Раненных передали в руки доктора, загрузились в любезно-предоставленный грузовик и продолжили свой путь, вслед за броневиком набитым автоматчиками, радистом и пулемётчиком крупнокалиберного пулемёта.

Не думал Макс Штауффенберг, что так быстро пройдут Германские войска через Канютинский рубеж. Знал бы, так подождал бы, после дурацкой стрельбы в генерала, час - другой подхода немецких войск. Сберёг бы девять жизней своих подчиненных. Как говорил его отец, задним умом все умны...

Вот и Холм-Жирковский. Интересно, большевики думают воевать? Радист сообщил, что, по данным воздушной разведки, южнее поселка, уже четыре часа стоит русская танковая дивизия, подошедшая с юга и не и не предпринимают никаких мер, чтобы блокировать эту дорогу в свой тыл, к городу Вязьме. Пехотные части отступают от дороги, при подходе немецких войск. Кто не отходит, тот уничтожается. Подходы к днепровским мостам забиты бегущими людьми, повозками и автомашинами. Нет никакой организованной линии обороны. Укрепления на реке Днепр не заняты. Мосты не взорваны. Это ловушка или неспособность сражаться?

Когда войска мотоциклетного полка объехали Холм-Жирковский с северной стороны и могли любоваться бегущими к переправе русскими войсками, командир полка дал приказ остановиться

– Мне надо на ту сторону - сказал Макс полковнику. Но и позволить большевикам взорвать мост нельзя. Давайте договоримся так. Я со своими людьми, подойду поближе к переправе, посмотрю что там, как и где, а минут за пятнадцать, до наступления темноты, мы смешаемся с толпой, приблизимся к охране, перестреляем её, нейтрализуем подрывников, а ваши люди, полковник, пусть немедленно мчатся к мосту.

Только учтите, моя жизнь и жизни моих людей нужны Рейху.

Поэтому, по самому мосту не должно быть никакой стрельбы. Мост мы очистим сами. В направлении моста не стрелять. Только левее дороги и правее дороги. Тем более, что именно туда начнет разбегаться толпа при вашем появлении. И за рекой, пусть ваши люди не видят никаких целей, ближе пятидесяти метров к мосту.

А ещё, пока у нас с вами есть время, переоденьте в русскую форму отделение проверенных в деле солдат, дайте им трофейное автоматическое оружие и пару ручных пулеметов, если найдёте. Пусть они вместе с нами дойдут до моста, а потом присядут отдохнуть на краю оврага. Они понадобятся, чтобы толпа не ринулась на мост. Впрочем, я их сам проинструктирую. А лавры и награды меня не интересуют.

На том и порешили.

... В начале ночи с 3-го на 4-е оектября 1941 года, в штаб Группы Армий "Центр" поступило донесение: "Мост через реку Днепр, восточнее Холм-Жирковского (Глушково) захвачен в неповрежденном состоянии силами мотоциклетного полка.

В советских источниках сообщалось: "Диверсанты, смешавшись в сумерках с отступающими войсками, захватили Глуковскую переправу через Днепр".

Канютинское направление немецкого удара на Вязьму, по плану операции "Тайфун" было одним из важнейших направлений. То, что враг беспрепятственно двигался 3-го октября 1941 года, через Канютино до поселка Холм-Жирковского - это лежит на совести генералов Хоменко, Лукина, Болдина, Калинина, которые не сумели предотвратить, остановить и ликвидировать прорыв немецких войск. Это вина командующих фронтами - Конева, Буденного и их руководства в лице начальника Генерального штаба - Шапошникова. Канютино, как дитя у семи нянек, да и Холм-Жирковский были отданы противнику практически без боя. Это одна из причин Вяземской катастрофы.