Даже если ты уйдешь

– А вы?
– спросил мужчина.

– Я - к детям. У меня двойняшки. Мальчик и девочка.

“Двойня, - подумал Муслим с досадой.
– Наверное, в началке учатся. А по ней и не скажешь, что родила. Такая она стройная, ладная, красивая. Аллах, о чем я только думаю?! Она же чужая женщина”.

– Двойня - это здорово, - вслух сказал он и замолчал, внезапно осознав, как снова не хочет ее отпускать. Весь день о ней думал, всё порывался зайти в магазин, но боялся показаться навязчивым. И вдруг судьба их свела в школе, куда он перевел свою дочь.

– Да, - посмеялась она.
– И весело. Ну я пойду?

“Аллах, дай мне уйти спокойно и больше не думать о нем, - сама себя наставляла.
– Ну видно же, что женат, почему ты все еще стоишь?”

– Мне тоже пора. Я опоздал на собрание. Пробки.

– И я. Ну тогда до свидания.

– Удачи!

Эсми развернулась и пошла в сторону лестницы, а он неожиданно последовал за ней.

– Вам тоже на третий?
– бросила через плечо женщина.

– Да-да. Триста пятый кабинет.

Эсми резко остановилась и развернулась к нему. А он опешил, взглянув на нее снизу вверх, и еще сильнее сжал перила.

– Вы в триста пятый? В 9 “А”?

– Да-а, - протянул он хрипло, отчего у Эсми по коже поползли мурашки.
– А что?

– Так и я в 9 “А”.

“Пятнадцать лет? Ее детям по пятнадцать лет?
– вспыхнуло у него в голове.
– Как так, ей же на вид меньше тридцати?”

– Сколько вам лет?
– сорвалось с языка. Муслим мгновенно пожалел об этом и поник головой.
– Простите, это глупый, некорректный вопрос, я…

– Мне 38, - перебила Эсмигюль.
– Я рано вышла замуж. Ну пойдемте уже, а то собрание закончится.

Она хорошо перевела тему и спокойно продолжила подниматься по лестнице Пока Муслим шел за новой знакомой, он сто раз проклял свой язык и хорошее зрение, позволяющее ему лицезреть потрясающий вид сзади на осиную талию, густые черные волосы, прикрывающие лопатки и округлые, плавно покачивающиеся бедра.

Дойдя до кабинета, Эсми постучала и сразу же открыла дверь. Классный руководитель - пожилая, но бодренькая и стильно одетая женщина лет шестидесяти, посмотрела строго поверх очков на парочку в дверях.

– Опаздываем, - только и сказала она.

– Нина Петровна, извините, пожалуйста. Пробки, - виновато улыбнулась Эсмигюль.

– Хорошо, садитесь, - взглядом она указала на класс, где за партами сидели другие родители.

Эсми с Муслимом сели за предпоследнюю парту в среднем ряду. Для Мамедова она была неудобной, потому как из-за высокого роста он не знал, куда деть свои ноги. Он широко их расставил под столом и невольно задел коленом ногу Эсми. Повернув голову, она посмотрел на него удивленно.

– Извините, - прошептал он, пока учительница рассказывала про новшества этого года.

– Ничего страшного.

Эсми окинула взором присутствующих и заметила, как в их сторону заинтересованно посмотрела председатель родительского комитета. Эсми никогда не была активисткой, но знала, что в чате класса эта мадам постоянно выступала с инициативами и вечно изображала бурную деятельность. Невооруженным глазом было видно, что ее заинтересовал новенький.

“Ах да, она же тоже разведенная, - хмыкнула про себя Эсми.
– Я тебя расстрою, дорогая, он уже женат”.

– Как зовут ваших двойняшек?
– тихо спросил Муслим.

– Ситора и Руфат. А вашу дочку?

– Лейли.

– Лейли? Вы - папа Лейли? Дети мне сказали, что в классе новенькая. Надо же.

– Кхм-кхм! Галерка!
– Нина Петровна грозно на них посмотрела, заставив замолчать.

Эсми с Муслимом притихли и больше не говорили до конца собрания. Когда классная сказала долгожданное “На этом всё”, родители дружно засобирались и высыпали из кабинета со скоростью света. Мамедов хотел проводить Эсмигюль до машины, но пока он отвлекся на сообщение своего сотрудника, она подошла к Нине Петровне. Муслим хотел уже выйти и дождаться ее в коридоре, но дорогу ему преградила незнакомка:

– Здравствуйте, - пропела женщина, делая упор на букву “А”.
– Вы новенький, да?

– Папа новенькой.

– Салима, - протянула она свою руку и он, нахмурившись, посмотрел на тонкую женскую кисть и пожал ее.
– Председатель родительского комитета.

– Очень приятно. Муслим.

– О, как Магомаев. Вам идет.

Эсми стояла неподалеку и краем уха услышала этот диалог. Оборачиваться не хотелось, поэтому она чуть склонила голову на бок и напряглась, до конца не понимая, что именно ее коробит.

– Давайте я добавлю вас в наш родительский чат. Он у нас есть с учителем и без, - она уже приготовилась записывать его номер, как она сказал:

– Ну хорошо, добавьте меня, пока мама Лейли в командировке. Она у нас занимается школьными вопросами.

– Ах, мама занимается. Тогда пока добавлю вас. Но вы ей потом все передайте.

“Мама Лейли, - повторила про себя Эсмигюль.
– Что и требовалось доказать. Он женат. Я была права. И это хорошо. Это очень хорошо”.

И все бы действительно было хорошо, если бы не одно но: впервые за десять лет ее потянуло к мужчине, а он несвободен. Женатые мужчины - это табу. Значит, надо подавить к нему симпатию любым способом. Но что делать завтра, когда она снова придет к нему на прием?

Глава 16. Какие к черту мужчины?

Эсми вышла из школы и быстрым шагом направилась к машине. Вечером похолодало, и она, помня наставления врача, подняла лацканы тренча и прижала их к горлу. Сегодня ей действительно стало лучше, а все благодаря соседу. Эсми снова выругалась под нос она ведь приказала себе не думать о нем. как о мужчине. Только как о докторе. Ну и теперь, как о папе девочки, которая нравится ее сыну. Когда Эсми выходила из кабинета, он разговаривал с Ниной Петровной, которая попросила его задержаться - Лейли всё же была единственной новенькой в классе. Они с Мамедовым так и не попрощались, и завтра он, наверное, спросит еще что-нибудь про школу, детей и так далее, думала Эсми. Но к тому моменту она уже сможет побороть себя.

– Ма, ну что сказали?
– спросила Ситора, помогая матери снять плащ. Они как всегда выбежали в прихожую встречать ее. Пока Ситора вешала мамин тренч на плечики, Руфат отнес пакет с продуктами на кухню.

– Нина Петровна поклялась, что точно вас рассадит, потому что вы опять хихикаете.

– Она каждый год клянется, - фыркнула девушка и закрыла дверцу белого шкафа в прихожей.

– Я знаю, что ты заводила, - проходя мимо Эсми ущипнула дочь за талию.
– Потому что Руфик просто так не хихикает.