Дедские игры в двух измерениях

– … луже.

– Мы-то что,- продолжил Никита. – Мы старики, нам терять нечего кроме своих цепей...

– Нашелся пролетарий,- фыркнул я, но товарищ отмахнулся.

– Да. Нам хреново, - уже серьезно согласился он.
– А вот про них вы подумали? Им-то еще хуже.

– А что это «еще хуже»?
– возразил Сергей. Уж слишком Никита нагнетал. – Здоровье и молодость при них остались. Репутация, вот… Связи…

– Вот-вот.

Кузнецов поднял палец, подчёркивая главное.

– Репутацию нужно поддерживать. А есть им…

– Нам,- быстро поправил его я.

– А? Ну да. Конечно нам... Есть нам чем?

Он смотрел то на Сергея, то на меня.

– Честно скажу, что я какой-нибудь суперхит сочинить не способен.

Сергей хмыкнул.

– Значит, будет у них период творческого застоя. А что? Некоторые группы годами ничего не выпускают и ничего. Играют свои старые песни. Вон «Роллинги» уже лет 20-ть молчат.

– А они вообще живы? – спросил я.
– Как-то я от мира рок-музыки оторвался.

– Живы, живы…- успокоил Сергей, и продолжил. – Так что будут старые песни на концертах играть или, если приспичит, сочинять свои средненькие песенки. Не каждый же месяц им…

Он оговорился и тут же поправился.

– Нам! Нам шедевры выдавать?

Никита спорить не стал. Смысла в споре не было. Он постучал пальцами по столешнице, не то что привлекая внимание, а просто от нервов и повторил.

– Вернуть бы все назад…

Мне тоже хотелось этого, но я только вздохнул.

– Мироздание сказало «нельзя».

– А если нельзя, но очень хочется, то можно!
– упрямо сказал Кузнецов.

Предложение было ожидаемым. Рано или поздно, но к этому должно было прийти. Мы ведь действительно в душе все хотели одного и того же- музыки, творчества, здоровья, осознанного будущего… Только я охладил водоворот желаний, круживший наши головы.

– Как? Через баночку? – спросил я как можно ехиднее.
– Хочешь, чтоб Серёга всех нас поубивал насмерть? Одна баночка – три трупа.

– Это в лучшем случае,- поддержал меня неожиданно наш сапер-изобретатель. – В худшем случае три калеки…

Никита сморщился.

– Пессимисты! В лучшем случае мы туда обратно попадем! – уперся поэт. Мы промолчали. Молчание висело над нами ощутимо, как полог, как штора, отделяющее одного от другого. Но через десяток секунд Сергей как-то со значением, настороженно что ли, спросил.

– Почему ты так считаешь? Тебе что, Мироздание подсказывает?

Никита постучал пальцем по лбу.

– Здравый смысл. Если один раз сработало, то почему бы этому не сработать во второй раз? А?

Он посмотрел на нас с надеждой и сожалением.

– Вы поймите! Мы ведь тут не живем толком, а так… Существуем. Жизнь-то она там осталась…

Он махнул рукой за спину.

– А тут мы только кислород потребляем и продукты переводим.

«А ведь он может нас и уговорить на авантюру» - подумал я.
– «Мы-то ведь и согласиться сможем… А баночки…»

Я посмотрел по сторонам.

Мои древние диафильмы никуда не делись. Там их было столько, что можно было бы не только в конец двадцатого века залететь, но, пожалуй, и в начало пятнадцатого. Ну, если сильно-сильно повезет. А баночки то вот они… Рядом стоят… Манят...

– После того, не значит вследствие того. О себе не думаешь, так о родных подумай. Зачем их жизни превращать в хоспис? А ведь к этому придет…

Мы замолчали, и молчание показалось мне знаком смирения. Но я ошибся.

– Но терять надежды не будем. Мы ведь главное теперь знаем...- сказал Сергей.

– А что главное?

Он посмотрел очень серьезно.

– Что связь с другими реальностями возможна! Через баночку или через что-то еще, но возможна! Может быть, следует поискать другой путь? Поискать и найти?

Предложение было из числа тех, что звучат в детских мультиках. «Надо найти клад!». Я и сам был не прочь, но…

– Ищут пути ученые из «Дальрыбы» ищут, а мы даже не дилетанты.

Я посмотрел на полупустую бутылку. Хотелось поставить точку в этих разговорах. Рука дернулась к водке, но я остановился. Она ведь не решала нашей проблемы. Нужно было как-то встряхнуться, вынырнуть из омута негатива…

– А что сидеть да горевать?
– сказал я, решительно поднимаясь и отодвигая рюмки. – Сидя тут мы проблему точно не решим.

Друзья посмотрели на меня так, словно я нашел решение наших проблем и прям сейчас скажу, что нужно делать. А я его действительно нашел. Ну, может быть, не решение, а верный путь к нему. За окном светило солнце, гудели машины. Москва жила своей жизнью и никому там не было интереса к путешественникам из одной Вселенной в другую.

– Поехали по местам боевой славы!

– В смысле?
– переспросил Никита.

– Съездим туда, где все началось.
– предложил я.
– Посмотрим что там и как. Вспомним молодость…

– В школу что ли?

– И туда тоже. В ДК, В Райком…. Может быть там найдем какие-то подсказки?

Глава 3

4.

Майор Иванов из «Научно Исследовательского Института Рыбоводства» сидел напротив Председателя КГБ и смотрел на начальника. На лице майора читались два чувства. Спокойствие и сосредоточенность. Хотя на душе было очень неспокойно, так как он понимал, что принес шефу не самые приятные новости.

Разумеется, в том, что произошло, не было никакой его вины, и он всего лишь гонец, но ведь в истории не раз оказывалось так, что приносивших плохие вести гонцов попросту вешали. Не за дело, а просто потому, как говориться, попались «под горячую руку».

Пока он сидел в приемной, в голове вертелись Пушкинские строки « …в гневе начал он чудесить и гонца хотел повесить…» Слова классика заставляли внутренне трепетать, но он держал себя в руках.

Нет, он естественно понимал, что времена, конечно сейчас не те, и дело веревки точно не дойдет, но … Но вполне может дойти до чего-нибудь другого, современного. Например, до Кушки, где придется до пенсии сидеть гарнизонным особистом. Эта мысли у него мелькнула и пропала, когда следом пришла другая - «Так кто ж его туда отпустит с такими то знаниями и допусками?»

То о чем он собирался докладывать, могло легко сломать как жизнь, так и карьеру.

Привлеченный к этому странному проекту с мальчишками, невесть как узнавшими что-то о Будущем, он почувствовал, что «попал в случай». Такой крупной удачи в его жизни у него еще не случалось. Но вот теперь эта ветреная дама, похоже, повернулась к нему спиной. Ну, или, по крайней мере, стала в профиль.

То, что произошло, грозило похоронить Проект и вместе с ним карьеру майора, а второго такого случая в жизни могло и не представиться.