Декларация независимости или чувства без названия (ЛП, фанфик Сумерки)
Шрифт:
Она не переставала надеяться, что когда-нибудь я обрету другую жизнь, мечтала, что ее ребенок будет жить в мире лучшем, чем был у нее. Все, что заботило ее – это чтобы я когда-нибудь приобрела то, чего у нее никогда не было – свободу. Свободу любить, свободу самой принимать решения о своем будущем, свободу учиться… свободу делать все, что я делала в доме Калленов.
Она растила меня шестнадцать лет, чтобы вот сейчас я могла сидеть здесь, держа перед собой бланк с тестом, а я позволила памяти о человеке, который жестоко обращался с ней, очернить этот момент. Это было неправильно. Я не могла позволить ему сломить меня, потому что Чарльз Свон не был моим родителем. Он не был моим
Я попыталась сморгнуть слезы, отчаянно стремясь восстановить контроль. Я посмотрела на часы на противоположной стене и с изумлением увидела, что уже двадцать минут прошли с тех пор, как я впервые прочитала задание. Время ускользало слишком быстро, поэтому я сделала глубокий вдох и принялась писать. Я сосредоточилась, чтобы освежить в голове структуру построения предложений и грамматику, одновременно стараясь писать разборчиво, потому что у меня не будет шансов на благоприятную сдачу, если нельзя будет прочесть ни единого слова. Я писала все, что приходило в голову, когда я думала о матери – о том, как хороший родитель должен поддерживать своих детей и приглядывать за ними, и делать все возможное, чтобы оградить от обид, но давать им свободу, чтобы они сами могли справиться с трудностями, которые встретятся на жизненном пути. Я писала, что хороший родитель никогда не откажется от своих детей, всегда имеет свою мечту и поощряет их к обретению мечты, давая понять, что они могут стать великими людьми. Я вынуждена была опустить некоторые подробности, когда дело дошло до моего собственного опыта, потому что не могла изложить ситуацию, но сделала все, что было в моих силах.
Куратор крикнул, что время вышло, как раз когда я ставила точку в конце предложения. Он прошел мимо, забрав у меня бумаги. Это заставило меня занервничать, потому что я не имела возможности даже взглянуть на то, что написала, но знала, что ничего не могу исправить.
Остальные экзамены прошли гладко. Я немного нервничала на экзамене по чтению, поскольку нужно было интерпретировать стихи и много чего еще, но я надеялась, что неплохо справилась с заданием. Лишь пару раз я действительно зашла в тупик, не зная точного ответа, и просто поставила галочки наугад, но полагаю, что вероятность правильного ответа в этих случаях процентов двадцать пять. Знания, которые я почерпнула из «Джеопарди», пригодились в социальных и научных дисциплинах, и я спотыкалась на математике, пока не вспомнила, как Джаспер предложил начать с ответа и работать в обратном направлении. В целом, мне казалось, справилась я хорошо, хоть и была не совсем уверена, что прошла – из-за эссе.
Инструктор отпустил нас около 3:30 пополудни, и я вышла на улицу. Машину Эдварда я обнаружила на стоянке, предназначенной для карет аварийных служб, верх ее был откинут, а музыка громыхала на всю округу, что было не удивительно, учитывая, что он проигнорировал большинство правил парковки. Голова его была откинута на сиденье, а солнце светило прямо на него, и бледная кожа сияла в лучах.
Я подошла к машине, потянула на себя пассажирскую дверь, проскользнула внутрь и пристегнула ремень безопасности. Эдвард выключил музыку и, переключив рычаг коробки передач, немедленно отъехал от тротуара.
– Как ты, tesoro? – спросил он, чуть погодя, мягко сжав мою ногу.
Я робко улыбнулась, взяла его за руку и переплела наши пальцы.
– Нормально, – ответила я.
Он посмотрел
на меня и кивнул.– Хорошо, – тихо отозвался он.
Я ждала, что он начнет расспрашивать меня, но он этого не сделал. А продолжал держать свою руку у меня на коленях, нежно потирая бедро большим пальцем.
– Это были самые длинные гребаные почти-восемь-часов в моей жизни. Клянусь Богом, в этой сраной дыре совершенно нечем заняться.
– Мне очень жаль, – автоматически сказала я, чувствуя себя виноватой, что он был вынужден прозябать в томительном ожидании, пока я сдам экзамен.
– Не извиняйся за это дерьмо, Белла. Я был только рад этому. Я рад, что у тебя появилась возможность пройти этот тест, – сказал он. – Я горжусь тобой. Мне кажется, что я недостаточно часто говорю тебе об этом.
Я улыбнулась.
– Спасибо. Это действительно много значит для меня, Эдвард.
– Всегда пожалуйста, – сказал он, слегка приблизив ко мне лицо.
Я поцеловала его в губы, и он быстро отодвинулся, сосредоточившись на дороге. Мы оба замолчали, никто не говорил на протяжении всей обратной дороги до Форкса.
Войдя в дом, я пошла прямо на кухню, чтобы приготовить что-нибудь поесть, потому что проголодалась. Эдвард сел на стол рядом с плитой, и с любопытством наблюдал за тем, как я готовила.
– Ты готовишь что-то мексиканское? – спросил он через некоторое время.
Я кивнула.
– «Энчиладос по-швейцарски», – сказала я, чуть помедлив. – Это… э-э… любимое блюдо моей мамы.
Он кивнул, глядя на меня со странным выражением лица.
– Выглядит отлично.
– Спасибо, – сказала я.
– Мы можем поесть и посмотреть кино, или еще что-нибудь, – добавил он быстро.
– Хорошо, – согласилась я.
– Или можем сыграть в игру, – сказал он.
– Хорошо.
– А вообще, можем просто пойти и завалиться в кровать, – сказал он.
Я пожала плечами.
– Хорошо, – в очередной раз повторила я.
(2) блинчики с острой мясной начинкой
ДН. Глава 59. Часть 3:
В комнате стало тихо, через пару секунд я подняла глаза на Эдварда и увидела, что он смотрит на меня сердито. Вздрогнув, я мгновенно застыла.
– Ты в порядке? – нерешительно спросила я, обеспокоенная переменой в его поведении.
– Да я просто в полном порядке, – сказал он с явным раздражением в голосе. – А вот в том, что касается тебя, я не уверен.
– Что ты имеешь в виду? – в замешательстве спросила я, не понимая, о чем он говорит, но было очевидно, что он чем-то расстроен.
– Я о том, Белла, что тебя что-то тревожит. Ты понимаешь, что с тех пор, как я забрал тебя, ты едва произнесла с десяток слов и половина из них были «все в порядке»? Ты знаешь, что я чувствую, видя это дерьмо, а ведь ты давно перестала так делать. Что-то случилось на этом тесте? Кто-то сказал тебе что-то, или оскорбил тебя? Потому что, клянусь, я отымею их всех, если они тебя обидели, и насрать, как они это сделали, – жестко сказал он, гнев в голосе нарастал с каждым словом.
– Нет, – быстро сказала я, покачав головой. – Никто ничего мне не говорил, правда.
– Ты не сдала? – спросил он, вопросительно подняв брови. – Ты испугалась чего-то или ошиблась? Хорошо, если так, ты сможешь пересдать позже, когда будешь чувствовать, что лучше подготовилась, – вздохнул он.
– Нет. Я имею в виду, что… ну, я не знаю, но не думаю, что не сдала. Мне кажется, что ответила я верно, – сказала я, вздрогнув от того, что снова произнесла это слово.
Он застонал и с досадой провел рукой по волосам.
– Тогда в чем дело? Потому что что-то явно произошло, – с нажимом сказал он.