Декларация независимости или чувства без названия (ЛП, фанфик Сумерки)

Я горько засмеялся и покачал головой.

– Просто не интересуюсь твоей, – сказал я, вставая и потягиваясь.

– О, и почему нет? – спросила она, в ее голосе звучали игривые нотки. – Я думала, твоя свалила, сегодня я видела ее с Джейкобом Блэком.

От упоминания этого меня пронзил гнев, все попытки очистить голову и поразмыслить были прерваны это сукой. Она, б…ь, знала, как я отношусь к нему, и просто пыталась достать меня.

– Заткни свою пасть, Таня.

– Задела болезненное место? – спросила она, все еще ухмыляясь. – Не могу сказать, что тебя можно винить за кокаин, я бы тоже хотела.

Я покачал головой, разворачиваясь и кидая пакетик с порошком ей на колени вместе с банкнотой.

– Знаешь, давай, Таня, нюхай, – сказал я. – У меня есть кое-что получше, чем это дерьмо.

Я направился к выходу прежде, чем она успела ответить, едва не врезавшись в Элис у входной двери в дом Деметрия, когда я пытался уйти. Она прищурилась и поставила руки на бедра, преграждая мне путь. В ее глазах бушевал гнев.

– Я хотела спросить, что случилось с твоей машиной, но твоя рука – уже ответ. Ты пытаешься уничтожить свою жизнь, Эдвард?

ДН. Глава 65. Часть 3:

Я закатил глаза от ее драматизма и размял правую руку, борясь с желанием поежиться от пронзившей ее боли и пульсации.

– Моя рука в порядке, – пробормотал я.

– Ну да, конечно. Что ты тут делаешь? – раздраженно спросила она. – Не могу поверить, что ты пошел развлекаться, когда твоя девушка где-то там, и ей больно.

– Она не просто где-то там, Элис, – злобно сказал я. – Она в Ла Пуш. Что ты ждешь от меня? Я не могу, б…ь, поехать к ней.

– А, и вместо того, чтобы ждать ее возвращения, ты просто занимаешься всякой ерундой? – закричала она, ярость в ее голосе потрясла меня.

Элис была самой терпеливой и понимающей среди моих друзей, она никогда, на хер, не кричала на меня, но это был, видимо, ее предел.

– Иисусе, Элис, я, б…ь, ничего не делаю, – сорвался я в ответ. – И я совершенно трезвый. Да, я, б…ь, побил свою машину, без разницы. Но это она, черт подери, уехала от меня, не я.

Она закатила глаза.

– Ты никогда не был терпеливым, Эдвард, но, блин, ты же и не пасовал перед трудностями, – раздраженно сказала она.

Я вздохнула и отвернулся, напрягаясь, когда увидел, что люди уставились на меня и, очевидно, б…ь, подслушивают. Я не хотел, чтобы они лезли в мои дела, это не их проблемы.

– Я ухожу, – буркнул я, быстро протискиваясь мимо нее и выходя из дома.

Я врезался в какого-то урода-первокурсника и оттолкнул его с пути, но он не сказал ни единого гребаного слова. Я направился к своей машине и застонал, когда увидел масштаб повреждений лобового стекла, и уже хотел садиться, когда меня догнала Элис.

– Ты был прав тогда, по телефону, – сказала она.

Я повернулся к ней и с любопытством глянул на нее, размышляя, о чем, б…ь, она.

– Ты сказал, что из всех людей ты лучше всего понимаешь, через что она проходит. И это правда, так почему ты не хочешь понять? Сколько ошибок ты сделал, скольких любимых людей ты заставил страдать только потому, что тебе было больно… разве ты не видишь? Я никогда не теряла в тебя веру, Эдвард Кален, я всегда знала, что ты хороший человек. Так что случилось с твоей верой в нее?

Я на секунду уставился на нее, думая, что, б…ь, ответить, но потом я просто развернулся и забрался в автомобиль, заводя его и отъезжая. Я ехал по Форксу, в горле застрял ком, я снова пытался бороться с эмоциями. Я направился прямо к дому, сердце подскочило, когда я снова не увидел ее машины. Я припарковался рядом с отцовским «Мерседесом» и вылез, делая глубокий вдох, прежде чем войти. Как только я ступил в холл, то столкнулся лицом к лицу с отцом, улыбка на его лице тут же превратилась в серьезное выражение.

– Что произошло? – с тревогой спросил он.

Я вздохнул и пробежался рукой по волосам, его глаза расширились, стоило ему увидеть раны на костяшках моих пальцев.

– Джейкоб случился, – пробормотал я, захлопывая за собой парадную дверь.

– Проклятье, Эдвард! – со злостью сказал он, подходя ко мне. – Дай сюда руку.

Я протянул ему кисть, скривившись и выругавшись, когда он грубо взял ее.

– Иисусе, полегче.

– Stai zitto (1) ! – выплюнул он. – Сколько раз мы должны проходить через это, Эдвард? Серьезно, тебе никогда не будет достаточно? Ты должен оставить мальчика в покое!

Я вырвал у него руку и покачал головой.

– Без разницы. Джейкоб уехал. Повреждения у «Вольво» похуже, чем у него.

Он нахмурился.

– Ты получил это от того, что бил машину? – спросил он, пораженный этим фактом, ведь он знал, как, б…ь, я любил свою тачку и боялся оставить на ней хоть царапину. – Черт возьми, мальчишка, какого хера сегодня случилось? И где Изабелла?

Я издал стон.

– Господи, я же сказал. Случился гребаный Джейкоб. А насчет Изабеллы – она там же, где, б…ь, и он. Убежала с ним на Первый пляж, – сказал я.

Как только слова слетели с губ, меня озарило и я прищурился, глядя на отца.

– Ты же собираешься, черт тебя возьми, забрать ее, да? Ты же не оставишь ее там. Она не может там находиться.

Он смотрел на меня долгие пару минут, очевидно, раздумывая над вопросом. Я ждал его ответа, и вот он поднял руку, зажимая переносицу.

– Она свободна, – наконец, сказал он.

Мои глаза от шока распахнулись, он вздохнул.

– Я не могу просто поехать туда и приволочь ее домой. У меня нет права. И вообще, это было бы совершенно неправильно. Это ее жизнь теперь, и она может заводить друзей, тебе следует уважать это…

– Ты ждешь, что я, на хер, буду это уважать? – взбеленился я. – Уважать? Он, б…ь, не уважает меня, и после всего, что он мне сделал, я должен уважать их дружбу? Ты этого от меня ждешь?

– Я не сказал, что тебе это должно нравиться, – сказал отец. – И не сказал, что ты должен уважать его, я просто сказал, что тебе следует уважать ее право делать выбор, нравится он тебе, или нет.

– Я так и делаю, – обороняясь, сказал я. – Я не такой мудак. Я постоянно ей повторяю, черт возьми, что она должна принимать решения и иметь свое мнение.