Дело о демоническом коте
Шрифт:
— Я барон де Сегюр, — ответил он, и его голос прозвучал тихо и хрипло.
— Не больно-то ты похож на барона! — откликнулся насмешливый молодой голос, и он почувствовал, как кто-то ткнул его в бок носком сапога, словно он был тушей застреленного на охоте оленя. — Забираем его и уходим. В Ранкуре разберёмся, кто он такой и что делал на моих землях!
Несколько рук подхватили его и приподняли, а сознание снова уплыло куда-то в сторону, и на сей раз он не стал его удерживать.
В следующий раз он пришёл в себя в низком подвале, где сквозь узкое, забранное решёткой оконце под потолком виднелся смутный свет поздней ночи. Он лежал у стены на куче соломы. Слева за частоколом толстых железных прутьев на стене горел факел, и его неяркий свет позволил Марку осмотреться по сторонам. Это была тесная камера, отделённая от широкого коридора решёткой. Мебели здесь не было, но в паре шагов
Наевшись, он придвинулся к стене и вытянул ноги, поглядывая то в сторону коридора, то на окошечко наверху. Он уже понял, что угодил в передрягу: попал в тюрьму какого-то землевладельца, ревностно охраняющего свои владения от чужаков. Ножны кинжала на его поясе были пусты. При нём не было и кошелька, хотя перстни остались на руках. Заметив это, он решил, что тревожиться пока рано и, вполне возможно, скоро всё разъяснится. Главное, что он жив и находится в относительной безопасности. По крайней мере, ему пока не грозит быть сожранным демонической тварью, свалиться в канаву где-нибудь в лесу или утонуть в бурной реке. Он беспокоился о своих соратниках, но в этот момент ничего не мог для них сделать. Потому, почувствовав, наконец, приятную сытость, и оценив в полной мере мягкую сухую подстилку под собой и прочный потолок, с которого ничего не текло, решил расслабиться и просто отдохнуть после нескольких бессонных ночей.
Его мысли текли медленно и вяло. Он вспоминал события, приведшие его сюда. Это началось в Сен-Марко, когда секретарь короля лично принёс ему жалобу, подписанную тремя верными вассалами его величества короля Жоана. В ней они рассказывали о том, что в королевском городе Ламарш, что находится на центральной равнине, появилась некая дама по имени Элоиза Ганьон. Она вела праведный образ жизни, занималась благотворительностью и проповедовала учение святой Лурдес, чем привлекла немало последователей. К тому же она объявила себя целительницей и, по слухам, могла излечить кого угодно от любой болезни. Поверив в это, те благородные подданные короля обратились к ней с просьбой об исцелении своих близких. Однако добиться встречи с дамой они смогли, лишь дав крупную взятку её приближённым. Она же, приняв их, немедля согласилась вылечить больных, не взяв за труды ни гроша, разве что им нужно было оплатить снадобья, которые и ей самой обошлись весьма недёшево. Однако все они находились в столь отчаянном положении, что готовы были заплатить любые деньги, лишь бы не потерять своих родственников, измученных тяжёлым недугом.
Все трое независимо друг от друга прошли этот путь и заплатили госпоже Ганьон за целебные травы, из которых она совершенно бесплатно сделала зелье. Приняв его, больные пошли на поправку, стали веселы и подвижны, и у них появилась надежда на скорое выздоровление. А потом случилось несчастье. Вернее, три: мать одного из дворян неожиданно была укушена в саду змеёй, брат другого упал в воду, когда гулял по берегу реки, а отец третьего стал жертвой грабителей. Все трое больных внезапно умерли.
И так случилось, что жалобщики в какой-то момент оказались в одной компании и, страдая от потерь, принялись изливать друг другу душу, а потом вдруг заметили, как их истории похожи между собой. Это показалось им подозрительным, они решили разобраться в этом деле, и вскоре нашли ещё несколько пострадавших. Со всех слуги Элоизы Ганьон тянули деньги за возможность встретиться с ней, всем она предлагала своё чудодейственное средство, которое отдавала исключительно по цене использованных в нём редких трав. И зелье это действовало, но после больные погибали по другой причине, совершенно не связанной с их недугом.
Собрав эти свидетельства, благородные мужи обратились с жалобой в магистрат Ламарша, но там после краткого и поверхностного расследования их претензии были отклонены, как не соответствующие действительности. Им ничего не оставалось, как искать защиты у их венценосного сюзерена.
Марк внимательно ознакомился с этой пространной жалобой, на которой имелась резолюция, начертанная монаршей рукой, о необходимости всё расследовать и наказать виновных. Это дело показалось ему интересным, и он отправился в Ламарш сам, взяв с собой свиту и отряд ближних рыцарей, а также снова заскучавшего в столице кумихо.
Приехав в Ламарш в качестве комиссара тайной полиции короля, он немедля явился к даме Ганьон. Её слуги попытались его задержать, но были оттеснены с дороги подчинёнными капитана Ламбера. Войдя в покои богато обставленного дома, он увидел красивую белокурую девицу в ниспадающих
белых одеждах, которая кротко смотрела на него, держа на руках большого пушистого кота серой масти. Кот взирал на визитёра недружелюбно и даже зло, но девица была любезна. Она безупречно вела свою игру, изображая почти святое создание не от мира сего, озабоченное лишь благочестием и спасением человеческих душ. Но Марка это не впечатлило. Он начал задавать ей вопросы, постепенно разрушая её доводы известными ему фактами. Девица занервничала и сослалась на головную боль.Он ушёл, оставив её дом под охраной, и занялся расследованием, но уже к вечеру под окнами дома, где он остановился, собралась толпа горожан, которая требовала оставить в покое их благодетельницу. Марк пригласил к себе зачинщиков и долго говорил с ними, после чего отправил их в темницу по обвинению в организации уличных беспорядков. После этого толпа разошлась, а к арестованным в темнице присоединился секретарь магистрата, который их нанял.
Всё своё расследование, состоявшее из опроса пострадавших, Марк проводил в ратуше в присутствии городских чиновников. Верили ли они раньше в святость Элоизы Ганьон или были подкуплены ею, как тот секретарь, но теперь ни один из них при виде полученных доказательств не решился её защищать. Сыщики рыскали по городу, клерки строчили протоколы, и дело против мошенницы приобретало всё более чёткие черты. Вскоре уже было известно, что все её пациенты стали жертвами убийств, замаскированных под несчастные случаи, ограбления или самоубийства. Удалось разыскать и то самое чудодейственное снадобье, проверив которое, местный аптекарь заявил, что оно содержит морфий, и потому лишь смягчает симптомы, но не излечивает их первопричину. Именно стремление скрыть бесполезность этого весьма дорогого лекарства и было мотивом убийств пациентов. Потом Гаспару и его товарищам удалось выловить местных негодяев, которых мошенница нанимала для своих тёмных дел. Петля вокруг её нежной шейки затягивалась всё крепче, и в какой-то момент Марк решил, что этого вполне достаточно для ареста.
И в тот же день Элоиза Ганьон пропала вместе со своими верными слугами. Подкупив капитана городской стражи, она бежала из Ламарша. И Марк, оставив сыщиков, слуг и клерков в городе, устремился в погоню со своими рыцарями и оруженосцами. Джин Хо, который почти всё время расследования провёл на рынках города и в своей постели, вдруг тоже вызвался следовать за ним. Оказывается, прохлаждаясь в тавернах и отсыпаясь дни напролёт, он всё же следил за делом, и пришёл к выводу, что дама не так проста. Вернее, она ещё более опасна, нежели обычная убийца и шарлатанка, потому что некоторые смерти её жертв слишком сильно напоминали магические убийства.
Марк был рад его участию в погоне, ведь чуткий нос девятихвостого лиса мог отыскать беглецов и по остывшему следу. И он был прав, Джин Хо уверенно вёл отряд на запад. Они были в пути весь светлый день, и едва наступила тёмная половина суток, всё же решили остановиться на привал в лесу, тем более что лис заверял их, что они уже почти нагнали преступницу, и к утру она будет в их руках.
А потом случилась эта гроза. И тот зверь… Марк невольно содрогнулся от этого воспоминания и открыл глаза. Было тихо. За решёткой еле слышно потрескивал факел, и его рыжеватый свет даже придавал этому убогому помещению некоторый уют. И у Марка снова возникло чувство защищённости. Он позволил себе закрыть глаза и вскоре спокойно уснул.
Приказ барона де Ранкура
Он проснулся внезапно и даже вздрогнул от этого резкого звука. Кто-то провёл железной палкой по прутьям решётки.
— Просыпайся! — услышал он громкий голос. — Его светлость барон де Ранкур желает говорить с тобой!
Марк открыл глаза и потянулся. За решёткой стоял усатый тюремщик с дубинкой, окованной железом. Где-то далеко слышались голоса, и они приближались. Вскоре тюремщик почтительно отступил в сторону и за прутьями решётки показался молодой человек, окружённый свитой приближённых. Он был молод и хорош собой. Его пепельные волосы, постриженные в аккуратную скобку, украшала баронская корона, а поверх бордового бархатного камзола был накинут подбитый золотистым мехом плащ. Рядом с ним стояла невысокая молодая женщина. Она была красива и при этом так похожа на этого юношу, что Марк принял её за его старшую сестру. С другой стороны улыбчиво жмурился сухонький старичок в чёрном бархате, и его голубые глазки ласково смотрели на узника, как впрочем, и на остальных участников этого действа. За их спинами толпились рыцари и чиновники. А чуть дальше остановились стражники, окружившие высокого человека в кожаной безрукавке, украшенной медными заклёпками, из-под которой виднелись кольчужные рукава. Он был коренаст, с крутым лбом и широко расставленными глазами, что вкупе с кудрявыми золотистыми волосами, подстриженными коротко, под шлем, делало его похожим на быка.