Дело о мастере добрых дел

– Хорошо, - сказал Илан.
– Пойдемте со мной, попробуем найти доктора Наджеда.

Привел Зарена на второй этаж к начальственному кабинету, стукнул в дверь - мать там, улыбается благотворителям и подписывает бумаги. На столе печати, документы и поднос с ликёрными рюмочками.

– Я освобожусь - зайди обязательно, - сказала Илану.
– Есть к тебе вопрос.

Илан посадил Зарена под дверь дожидаться у моря погоды, но сам ничего хорошего для себя ждать не стал. У матери был не тот тон, который обещал бы хорошее. И очки не убраны и не надеты - в руках. Ни два, ни полтора. Илан решил пройтись по второму этажу. Но кира Хагиннора здесь нет, государя нет, других гостей нет, в столовой собирают тарелки, звенят стеклом и серебром. К себе не попасть, седьмой кабинет заперт. Вот здорово, а у кого ключ? Илан оставлял его Неподарку. Закрылся внутри и спит? Или опять сбежал в город, благо понял, что теперь творит, что хочет, безнаказанно?.. Постучал - не открывают, внутри тишина.

Странный и непонятный день сегодня. Очень много суеты. Необычной для госпиталя суеты. И обычной больничной суеты. Хирургической суеты, терапевтической суеты. А ведь настоящие проблемы суетой не решаются. Хотя, если вспомнить, с чего этот день начался... так и должно быть. Хуже дня, начавшегося со странного больного, бывает только меняное дежурство.

Чтобы объяснить запертые двери и исчезнувшие ключи, нужна всезнающая Мышь. Илан оставил Зарена - тот сидел на скамье для посетителей с серьезным и решительным видом, - и отправился в дезинфекцию на розыск. Мышь с первого захода не нашел, зато сам был вынужден малодушно сбежать из дезинфекции прочь.

Оказывается, Обморок, лежа в смотровой под присмотром доктора Гагала, решил повспоминать, когда в последний раз ел свои конфетки, и получилось у него, что сегодня в обед. Гагал скорее отцепил от него систему и потащил в дезинфекцию, созывая по пути своих акушерок на помощь. Там Обморок, хорошенько промытый с обеих сторон холодной, чтобы не обострить возможное кровотечение, водой, окончательно потерял душевное и телесное равновесие, наступил на край одеяла, в которое его, замерзшего и голого, завернули, чтоб не был совсем синий и не трясся, поскользнулся на кафеле, ушиб локоть и подвернул ногу. Из приемника вызвали Никара бинтовать, вроде, обошлось без переломов и вывихов, но все равно приятного мало.

Вмешиваться и наводить тем лишнюю панику необходимость не просматривалась, и Илан решил предупредить Рыжего, чтобы тот с Арираном сегодня был поделикатнее, себе на помощь не звал и не расспрашивал (хотя как без расспросов, в госпитале скучно, а тут событие, человек упал в дезинфекции на пол). Но и до Рыжего не дошел, наткнулся на половине пути на свою Мышь, волочившую швабру и по края налитое грязной водой ведро от палаты Палача в направлении выхода. Остановил, отругал, что наливать, сколько поднять не можешь, нельзя, отобрал ведро, сам понес выливать. Освобожденная от ноши, Мышь вприпрыжку скакала со шваброй, как тот сумасшедший - от стены к стене. В коридорном промежутке Илана с поломойным ведром и в сопровождении развеселившейся Мыши увидели с лестницы городские благотворители, направились прямиком к нему. Ведро за спину не спрячешь, Мышь тем более. Остановился, поклонился, ему стали жать руки, брать за пуговицу на груди и говорить: "Как приятно видеть, что хорошие люди одновременно хорошие врачи!" А рядом, скосив глаза, стоит Мышь со шваброй наперевес и не догадывается забрать ведро и унести швабру, хотя до хирургии она это ведро все ж как-то дотащила.

Но вырвался. Ведро донес, куда положено, увидел уборные, в которые обещали столкнуть Неподарка дуроловы, вспомнил про этого чесоточного, спросил у Мыши: а где химик? Спит или снова в город смылся?

– Помогает в женской палате, - махнула рукой Мышь, будто дело это обычное.
– Его попросили больную повернуть, он и влип, у тёток же вечно что-то не в порядке.

– Сходи, забери у него ключ от лаборатории и отомкни там дверь, позапирали, как в тюрьме...
– сказал Илан, кое-как собрал разбегающиеся мысли обратно в голову и поспешил наверх.

Зарен так и сидел под кабинетом: "Жду, когда п-позовут..."

Да это же Арденна, доктор. Здесь вламываются без стука и приглашения. Тут даже в душевых можно мыться по-человечески, а можно по-ардански: не проверив, занято, или нет, раздеваешься и заходишь. Если занято мужчинами, тебя поймут. Если женщинами... возможны варианты. Поторопил Зарена - давай, будь наглее, это экономит уйму времени. Сам входить не хотел, но госпожа Гедора позвала:

– Зайди, зайди. Скажи-ка, что за милые уроды населяют нашу крышу?
– и взяла со стола очки. На плечи, поверх бархатного платья и драгоценностей, у нее был накинут суконный докторский кафтан.

К такому вопросу Илан оказался не готов.

– Ну... я... мы же... я не знал, что ты поведешь гостей на смотровую. Мы думали, там все к утру растает...

Очки опустились на нос и теперь уже доктор Наджед строго глядел сквозь них на Илана:

– Совсем со своей Мышью в детство скатился, - сказал он.
– Не надумал еще ее выгнать?

– Не надумал. А что?

– Ее в детское просят в младшие сестры. Она хорошо говорит с детьми.

– Нет, - сказал Илан.
– Не отдам.

– Позвольте, - выступил вперед доктор Зарен.
– Я по важному делу, госпо... жа.

Он вынул из рукава госпитальную салфетку с меткой прачечной и мял ее в руках, в холоде второго этажа вытирая вдруг выступивший на лбу пот.

– Доктор Наджед, - тихим голосом поправил Илан.

– Да, доктор Н-наджед. Я должен сделать признание. Я п-предатель. Преступник.

Очки сползли у Наджеда на самый кончик носа.

– Я предал свой клан, - продолжил Зарен.
– Но вы должны меня п-понять. Пусть я буду трижды предатель, и пусть меня казнят, разрежут на куски и ск... скормят рыбам, но я давал клятву лечить людей, я не убийца. Я не могу убить человека. Не могу и не с-смогу.

Доктор Наджед потер ладонью лоб. Илан нечаянно сделал то же самое в тот же момент. Со стороны, наверное, они вдвоем хорошо смотрелись. В голове крутилось разное - Рыжий, Обморок, кир Хагиннор, доктор Наджед, он сам, как сын адмирала Римерида и наследник царства, или никому неизвестный ходжерский Небесный Посланник, кто еще?.. Кого Зарену нужно убить?

– На операции, - опустил голову Зарен, - у меня был шанс. Я планировал совершить намеренную ош... шибку. Я не сам так решил. Мне приказали. Потом тоже были возможности... Я врач. Я обращаюсь к вам, как врач к врачу. Я ничего не сделал, я не смог.

– Убить Палача?
– спросил Илан.

Зарен кивнул и умолк.

– Он и так умирал. Достаточно было просто не трогать.

– Девочка плакала. Береговые его собрались везти к вам. А вы же... в-волшебник.

Фокусник, хмыкнул про себя Илан. Оживляю мнимо умерших для изумления толпы. И выпрямленными пальцами ткнул Зарена в спину.

Зарен подался вперед и закинул голову, как лошадь от кнута.

– Ребра сломаны?
– спросил Илан.

– Почти з-зажили. Да, согласие с меня брали т-так. Все равно не могу. Отдайте меня им, с-скажите, что поймали, пусть убьют. Или в Тайную Стражу, как ш-шпиона... Лучше, чем ходить и думать, что должен, обязан, д-дал клятву повиноваться, но не сделаю...