Демоны внутри. Тёмный трон

— Нефилимы… — падший почесал подбородок и задумался. — Как бы тебе объяснить так, чтобы ты не пугалась-то. Ну ты, наверно, знаешь: из-за них был организован Потоп. Асмодей один из них выжил, потому что его Набериус и Велиал спасли. Такие как Асмодей они очень эмоциональные, но речь не о сентиментальности, увы. Право, лучше б пил себе вино и плакал в жилетку. Нефилимы агрессивные настолько, что их можно сравнить с бешеной собакой. Такие с радостью испепелят несчастного магией после того, как выцарапают сердце голыми руками из груди. Асмодей немного отличается от них всех. Вот честно, клык даю, понятия не имею, в чём шутка, но я лишь пару раз за всё время видел и слышал, чтобы он терял над собой контроль.

— Помпеи? — вспомнила я что-то очень давно упомянутое королями.

— Да-да. Сжёг город. Прихлопнул всех, как мух. А ещё свой родной город. Ты, должно быть, уже слышала эту историю. Наверняка тебе Велиал рассказал. Он её обожает. Только при Асмодее не говорит на эту тему, ну оно и ясно.

— Это ужасно, — призналась я, отрешённо наблюдая за тем, как Люций закончил есть своё пирожное и принялся за моё не спрашивая на это разрешения. — Но, наверно, это можно объяснить как-то. Он столько держит в себе, и чтобы его сильно разозлить, нужно очень постараться.

— Очень. Да. Но я уже сказал, что Асмодей обладает невероятной выдержкой. Может быть, это прозвучит странно, но послушай старика: вы ведь друзья, так береги его. Я боюсь, что однажды он может потерять контроль над собой и не сможет вернуться назад, увязнув в своих эмоциях. Он хороший парень, был бы девочкой — сбежал бы без оглядки с ним, но увы, остаётся лишь беспокоиться о его светлом будущем. Забивая голову работой, он прячется от реальности и не хочет тебя, в случае чего, травмировать. Речь идёт не о руках и ногах, хотя я что-то теперь очень беспокоюсь за твои ножки. Нозоми, Асмодей полон страхов, но боится о них говорить тебе и окружающим. Но его страхи не такие ужасные, если посмотреть им в лицо. Ты можешь ему показать, что ему нечего бояться? Чуть больше эмоций не сделают хуже, я уверен. А если начнёт бузить, то его всегда есть кому успокоить. Ну, во всяком случае первое время не ставь на нём экспериментов вдалеке от охраны.

Я кивнула. Пожалуй, злого Роберта я хотела увидеть в своей жизни меньше всего на свете. Но то, что он действительно, кажется, предан полностью только работе, несколько раздражало и, как это уже заведено в современном обществе, первый и последующие шаги должна буду делать я.

*

Закрыв глаза и открыв вновь, я поняла, что мой сон больше не принадлежал мне: я стояла в поле, золотая пшеница простиралась на милю, голубое небо и яркое полуденное солнце. Ветер тёплый, сухой.

Передо мной шёл Набериус. То и дело он протягивал руку и касался пальцами длинных спелых колосьев.

— Ты уверен, что тебе это нужно? — обратилась к нему я.

— Вел, он уже взрослый мальчик, думаю, что он вполне может присоединиться к нам, — Набериус даже не обернулся.

— Я просто думаю, что не стоит тащить его в Геенну вот так вот сразу, Люцифер навряд ли обрадуется ещё одной полукровке. Как бы вообще не казнил. Может, стоит его предупредить хотя бы?

— Скажу Эрни, пусть решит сам: оставаться с людьми или стать одним из нас, — Набериус остановился так резко, что я едва не врезалась в него.

В тридцати метрах от нас стоял высокий парень с белоснежными волосами и чёрной прядью. Чуть смуглая кожа, голубые глаза. Он так похож на мать.

— Ты хотел встретиться? — голос у парня строгий. Я усмехнулась. Да уж, Наб ещё намучается с этим чудом. — Я рассчитывал, что ты будешь один.

— Это мой близкий друг, — Набериус чуть повернул голову в мою сторону, оценивая моё настроение. Пока что я сохраняла нейтралитет — было просто интересно, чем всё это кончится. Наб не раз признавался, что ребёнок его всячески игнорирует, не признаёт в нём отца и вообще ведёт себя по-хамски. Я, конечно, советовала его выпороть разок, но мой обожаемый падший ангел лишь отмахивался от моих шуточек.

— Мне стоило привести своих друзей тогда? Это разговор с глазу на глаз, а не дружеская встреча.

— Прости, я знаю.

Я пожала плечами, понимая сама, что мне следует пойти куда-нибудь погулять.

— Но это король, и тебе следует всё же проявить хоть толику уважения, Эрни.

— Король мира, который никаким боком не относится к моему! И не называй меня так! — огрызнулся мальчик.

— Ну не король, так не король, — я развернула крылья и оттолкнулась от земли, чинно полетев обратно. — Как закончишь, Набериус, жду тебя в… А, сам знаешь где. Будем праздновать или оплакивать решение твоего сына.

Отлетев на пару сотен футов, я приземлилась и побрела в ту сторону, откуда мы пришли. Уму непостижимо: падший ангел таскается с ребёнком. Пусть даже в этом ребёнке и течёт его кровь, но это же всё-таки человек. Не был бы мне нужен Асмодей, то палец о палец не ударила бы, чтобы перетянуть его на свою сторону и защитить его от гнева Орфаниэля. А этот молокосос на вид крайне слабый. Нет, для человека он, конечно, хорош: и красив, и вроде даже силён, но как падший…

Неожиданно у меня по спине прошли мурашки — ударная волна от мощного заклятия. Я обернулась и увидела, что примерно в том месте, где был мальчишка и Набериус, угасают магические разряды. Выругавшись, я взмыла в воздух и уже через секунды была на месте. Воронка, полностью выжженный участок земли. Мальчишки уже и след простыл. Набериус сидел на земле, прижимая ладонь к правому бедру.

— Что тут произошло? — я подбежала к своему маркизу.

— Он отказался, — простонал Набериус.

— Это ты сейчас стонешь, потому что он отказался или… — попробовала пошутить я, отнимая его руку от тела. Стоило мне увидеть результат заклятия, как сердце ушло в пятки. Не каждый может напугать падшего, но то, что я увидела — могло бы напугать кого угодно. — Папашу подери, нет…

Набериус умирал у меня на глазах. Его глаза снова чернели, тёмное пятно гниения расползалось по телу, и никакая магия не могла этому помешать.

— Оставь как есть, я уже отжил своё, — наконец просипел он, перехватив мою ладонь, когда я в очередной раз пыталась предпринять хоть что-то.

— Что за глупости? Эта хрень уже начала разжижать твои куриные мозги? — оскалилась я от бессилия. — Ты ангел, хоть и падший. Мы созданы, чтобы жить вечно.

— Велиал, я не могу жить без неё… Элиза стала для меня всем.

— А о сыне подумал? Он ведь создан из тебя и неё.

— Он останется с людьми, — прошептал Набериус, опускаясь на землю и устало прикрывая глаза. — Если он так этого хочет, то пусть будет вместе с ними.

— Наб, я сейчас буду эгоистом, — я обессилено села рядом. — Обо мне ты не думаешь, как я уже понял. И мне от этого очень обидно, к слову.

— Велиал, — маркиз рассмеялся, но с трудом. — Ну что ты… как ребёнок. Мы провели с тобой много прекрасных часов, дней, лет, веков. И…

— Наб, — я склонилась над его лицом. — Наб… Ты плачешь?

Я не могла поверить своим глазам. По щекам падшего ангела действительно текли слёзы. Что с ним происходит? Как?!

— Наверно. Мне больно. Не только от заклятия. Мне больно внутри. Знаешь, что мне больше всего грустно осознавать? Что ангелы рассеиваются. Вот я есть, а вот меня нет, словно никогда не было. И когда меня не станет, я не смогу думать ни о ком. Ни о тебе, ни о Элизе, ни о Эрни. И мне… Велиал, мне страшно…