Демоны внутри

Явор Спанек взял перо, поискал глазами чернильницу поблизости. Ректор покачал головой, и проводник онейроманта решил писать без чернил — артефакт же…

И артефакт не подвёл.

Стоило только Явору поднести острый кончик пера к бумаге, как парень немедленно вскрикнул от боли — из артефакта вырвались тонкие стальные усики, усеянные шипами, и оплели пальцы Спанека.

Явор инстинктивно попытался выбросить перо, ну куда там — оно накрепко присосалось к руке парня, а на кончике пера набухла алая капля.

— Рекомендую побыстрее записать формулировку, — доброжелательным тоном посоветовал ректор. — Напомню — вы поклялись своей жизнью.

Спанек, скрипя зубами и кривясь, начал выводить необходимые строчки, и как только он закончил, перо немедленно втянула стальные усики. Явор с отчётливым отвращением передал артефакт брату, который, нужно сказать, даже не поморщился и записал клятву куда быстрее.

— Отлично, — Долгорукий забрал исполнивший свою роль артефакт и убрал его обратно в футляр. — И финальный штрих.

Ректор щёлкнул пальцами, и исписанный кровью листок подскочил в воздух и вспыхнул, молниеносно превратившись в пепел…

Который на мгновение сложился в силуэт женщины с парой крыльев за спиной, а затем исчез без следа.

— Клятва принята, — торжественно провозгласил Долгорукий. — А теперь…

— Сдержи слово, барон, — хрипло произнёс Навор. — Сдержи!..

— Ваше Преосвященство? — я посмотрел на экзорциста.

Тот кивнул и достал из-за пазухи…

Ну да, конечно. А чего я ещё ожидал? Разумеется — курительная трубка. Правда — не чета той, которая была у Явора и которую я тогда раздавил.

Эта была почти произведением искусства — здоровенная, из белой кости и чёрного дерева. Чаша в виде распахнувшей пасть змеи с синими камнями глаз и обвивающей хвостом мундштук.

Отец Марк щёлкнул пальцами, и пустая чаша наполнилась густым сизым дымом. Экзорцист сделал глубокую затяжку, выдохнул облако дыма, которое даже и не думало рассеиваться и передал трубку Навор. Вслед за ней протянулся явно колдовской дым, соединяя трубку и облако вокруг отца Марка.

Спанек с явным благоговением принял артефакт двумя руками и тоже осторожно затянулся, выдохнул облако и передал трубку брату. За ней снова тянулся дымный след.

Явор проделал всё те же манипуляции, а затем протянул артефакт мне.

Ну, и я тоже последовал примеру сноходцев, сделал затяжку из трубки… Не почувствовав ровным счётом ничего. Я даже сомневаюсь, что этот дым был хоть сколько-нибудь материальным, однако же теперь мы все четверо были связаны между собой… дымными путами.

— Сейчас я погружу нас всех в сон, — сказал отец Марк. — В сон Навора Спанека.

Я уважительно кивнул. Не просто войти в чужой сон, а связать нескольких человек силами онейромантии — это серьёзно. Не каждый траумфангер способен на такое, только те, кто долго и упорно развивали свой Дар…

— Все готовы? Тогда — я начинаю.

Экзорцист щёлкнул пальцами и всё вокруг заволокла тьма…

А затем я оказался прямо посреди поля боя. И прямо на меня пёр, лязгая гусеницами, бронеход Пакта.

Воздух разорвал пронизывающий до самых костей вой летящих снарядов, и перед линией траншей чуть правее прогремело несколько взрывов.

Воздух с визгом полоснула пулемётная очередь.

Я посмотрел на братьев Спанек, которые забились на дно окопа прямо передо мной.

— Говорил же — добро пожаловать в мой мир, — я пожал плечами, спрыгнул в окоп и подхватил бронебойную винтовку.

Глава 3

Бронеход был старый. Ну, по моим меркам, разумеется.

В настоящем ж времение «неокрафт» вряд ли существовал даже в виде проекта. Три башни, ультимативное вооружение в виде 75-миллиметровой гаубицы, 37-миллиметровой пушки и трёх пулемётов калибра 7,92 миллиметра, броня в пятнадцать миллиметров и скорость в тридцать километров в час по шоссе — настоящий монстр среди бронехлама начала двадцатых годов. Да ещё и с относительно адекватной компоновкой.

И сейчас «неокрафт» уверенно пёр вперёд, ровняя гусеницами изрытую воронками землю нейтральной полосы.

Гранёная башня повернулась, на меня глянул триплекс из двух пушек и пулемёта.

— Ложись! — крикнул я, падая на дно траншеи.

Взрыв!

Гаубичный снаряд разметал бруствер в паре саженей левее. В ушах зазвенело, меня обсыпало землёй и древесной щепой.

Я быстро вскочил на ноги, установил бронебойную винтовку на сошки, прицелился…

Выстрел!

В плечо будто бы конь лягнул, и пуля вошла аккурат в смотровую щель механика-водителя.

Бронеход продолжал движение, хотя управляющий им солдат, скорее всего, был мёртв. Бронебойка калибром 14,5 миллиметров — это вам не шутки, такую броню шьёт на раз, и всё, что будет за ней — тоже. Но надо хорошо знать куда стрелять, чтобы поразить жизненно важные части.

Выстрел!

Левая гусеница «неокрафта» лопнула, машина остановилась и её занесло чуть в сторону, так что пулемётные очереди хлестнули немного левее моей позиции.

Основная башня опять начала проворачиваться, но я всадил третью пулю в её боковую сторону, пробив крышку люка, и она замерла — вероятно, погиб наводчик.

Ещё один выстрел — в боковую смотровую щель передней пулемётной башенки, которая уже начала наводиться в мою сторону.

Чуть выждал, переведя прицел обратно на главную башню…

Командирский люк распахнулся, и из него высунулся бронеходчик с пистолетом в руке…

Выстрел!

Верхнюю часть противника просто разметало в клочья.

Я отложил в сторону бронебойную винтовку с замершим в крайнем заднем положении затвором. Рядом были ещё снаряжённые пачки патронов к винтовке Симонова, но я знал, что мне она уже не пригодится.

Огляделся по сторонам.

— Все живы? — поинтересовался я.

Все были живы. Уже хорошо. При создании варденд-лимба я не церемонился, так что любого, кто попадётся в его ловушку, с первых же минут ожидал жёсткий пресс со стороны боевых проекций.

Оба брата Спанека так и продолжали лежать на полу траншеи, а вот отец Марк предусмотрительно укрылся в одной из «лисьих нор».

Любопытный момент — сейчас нас всех «переодело» в военную форму цвета хаки, согласно «правилам» окружающей реальности.

— Боевая проекция? — невозмутимо осведомился у меня экзорцист, поднимая и отряхивая от земли каску, которую немедленно натянул на голову.

— Она самая, — кивнул я, подбирая валяющий на бруствере автомат. Рассовал по подсумкам запасные барабаны и рожки к нему, схватил сумку с ручными гранатами.