День сурка

Остановившись у стеллажа с книгами, Дэрил фыркнул на рамочку с фотографией.

– Жена его? – Он ткнул пальцем в семейный портрет.

– Мм, – ответила Кэрол.

– Умерла?

– Два года как.

Дэрил перешел к следующей фотографии. Тобин с друзьями, все с охотничьими ружьями, в дурацких осенних шапках. Впятером гордо позируют рядом с тщедушным оленем.

Дэрил фыркнул громче, но спрашивать ничего не стал. Поднял журнал с дивана, пролистал, швырнул обратно. Схватил мобильный телефон, валявшийся на тумбочке:

– Это еще зачем?

– Понятия не имею. Дети, наверное, играют.

Обнюхав каждый угол, Дэрил повернулся к Кэрол:

– Нормально вроде.

– Жить можно? – Улыбка так и рвалась с ее губ, и Кэрол кусала щеки изнутри.

– Ага. – Он передернул плечами. – Не козел?

– Кто? – оторопела Кэрол.

– Ну этот…

Дэрил ткнул пальцем в фотографии Тобина и тут же сунул ладони под мышки.

– Не думаю, – протянула Кэрол, – но можем дождаться его и спросить.

Использовав свое самое громкое, контрольное фырканье, Дэрил вышел на крыльцо. Схватил лежащую на подоконнике сигаретную пачку. Попытался сесть на качели, провалился куда-то назад, вскочил, недовольный, и устроился на ступеньках. Кэрол села рядом.

– Спасибо, – сказала она.

– За что?

– Что присматриваешь за мной.

Дэрил протянул ей сигарету.

– Курево здесь, значит, никогда не кончается?

– Один плюс есть, это точно.

Кэрол отвечала, не слушая сама себя. Она вспоминала покрасневшие в ответ на ухмылку Абрахама уши Дэрила. Его дыхание, которое становилось тем неровней, чем дольше они обнимались.

Его губы на своих веках. Вчера. Перед тем, как…

Ей могло это привидеться в горячке, разве нет?

А если нет, что необычного в поцелуе на прощанье?

Дэрил был самым близким членом ее семьи - даже сейчас, после этих долгих недель молчания и недопониманий. Вздумай он умирать на ее руках, разве она не целовала бы точно так же его вспотевший лоб, не прижимала бы к себе, не говорила бы срывающимся голосом?

– Хорошо, – сказал он.

– А?

– Хорошо, говорю.

– Хорошо – что?

– Что ты.

Разнеси судьба их не на два месяца, а на двадцать лет, они бы, пожалуй, точно так же бы и встретились: сели рядом курить, помолчали бы, каждый про себя радуясь тому, как спокойно внутри, когда рядом с тобой твой друг.

– Надо выбираться. – Он затушил сигарету об ступеньку, игнорируя стоявшую рядом пепельницу.

– И как ты предлагаешь это сделать?

– Короче, думаю, нужно взорвать тут все.

Кэрол уткнулась носом в колени.

– Чего смеешься?!

– Ничего… Погоди! О-хо-хо…

– Дело говорю. Если это ад какой, или чистилище…

– Предлагаешь отомстить сатане? Дэрил, я думаю, огнем его не удивить.

– Придумай что получше.

– Я думала, поверь! Пыталась столько раз. – Она стала загибать пальцы: – Игнорировала этот день начисто – ничего. Делала его идеальным – не сработало. Довела тебя своими странностями – ничего не вышло.

Он совсем не злобно пихнул ее локтем:

– Ничего не довела.

– Молчи. – Кэрол потерла лоб. – Ты меня в сумасшедшие записал, я знаю.

– Немного, может. Когда по лесу гонялась.

– Вот развернулся бы и спросил. Дэрил, честное слово, ну. – И она загнула четвертый палец: – Даже умереть, и то не помогло.

Дэрил посмотрел зачем-то на небо, щурясь.

– Нас двое, – сказал он.

– Заметила.

– А помираешь ты одна.

– Ты к чему ведешь?

– Может, отсюда вдвоем выбираться надо.

Кэрол не успела ответить: мистер и миссис Данн, под ручку шедшие мимо, поприветствовали их.

– Через полчаса начнется бинго! – возвестила миссис Данн. – Кэрол, ты ведь идешь?

Она чувствовала на себе пристальный взгляд Дэрила.

– Будут призы. – Мистер Данн обращался к Дэрилу. – Говорят, растворимый кофе и сушеная вишня.

Дэрил толкнул ее коленкой.

– Ты понимаешь, о чем говоришь? – прошептала Кэрол.

– Или так, или сушеная вишня, – отозвался он. – Каждый день.

Кэрол встала, заслоняясь рукой от солнца.

– Мы придем, – сказала она, кивнув старичкам. – Только уладим кое-что.

Кэрол привалилась к холодной стене в оружейной и вытянула ноги на полу. Проверила магазин. Дэрил, устроившийся напротив, щелкнул предохранителем.

– Все можно решить, Кэрол! – послышался из чулана голос Оливии. – Не надо глупостей делать!

– Не слушай, – тихо посоветовала Кэрол. – Она завтра не вспомнит.

– Понял давно… – Дэрил покосился на дверь чулана. – Больно уж орет. Еще придет кто.

– Так давай ускоримся. Решил?

– Я в тебя стрелять не буду.

– Черт, Дэрил.

– Хрена.

– Я не хочу кончать с собой!

– Пофиг, мы уже в аду. Сильнее не накажут.

– Или в чистилище.

Дэрил призадумался.

– Вы еще там? – Оливия стучала не переставая. – Выпустите, кто-нибудь!

– Давай по-другому. – Дэрил положил пистолет на колени.

– Нет, спасибо, второй раз я в пасть к ходячему не полезу.

– Можно прыгнуть откуда-нибудь…

– Прыгай на здоровье, а я не хочу знать, с каким звуком ломаются мои кости.

– Кровопотеря. Ножом если тут…

– Дэрил!

– Стрелять совсем паршиво. А если отрава?

– Я прямо сейчас застрелюсь, только чтобы не пить “Крота”.

Он посмотрел на нее из-под отросшей челки:

– Не боишься?

– Нет. Идея-то хорошая.

Ей не хотелось вслух говорить о самом большом страхе. Они ведь могут умереть по-настоящему. Ни Кэрол, ни Дэрил понятия не имели, по каким законам живет злой перевернутый мир, который мог выпустить их из ловушки, а мог навсегда погубить.

– Не могу здесь оставаться, – спокойно сказала Кэрол. – Ты еще поймешь, как это бывает тяжело.

– Надеюсь, что нет.

– Давай, Дэрил. На счет три. – И тут же потянулась к нему: – Подожди…

Это или новое начало, или ее последний день на этой безумной земле.

Она не простит себе, если не проверит свои догадки.

Пальцы легли на шею Дэрила, и Кэрол почувствовала, как бьется жилка у него под кожей. Дэрил вздрогнул, когда она коснулась его, но тут же замер каменным изваянием. Кэрол прижалась губами к его губам.