Десять тысяч стилей. Книга девятая

Пусть тысячнику и не нравились внутренние дела империи, к своим обязанностям он подходил с ответственностью. Тахира посадили в тюрьму. И Сартак был уверен: лидер пикиров не сбежит. Да и не спасет его никто: Кара-Кале можно было считать третьей по мощи крепостью в Империи Золотого Царствования, даже муджаки в полном составе не смогли бы взять Кара-Кале штурмом.

Но сейчас Сартак был взбешен.

– Что значит: «отдать муджакам?». Это моя крепость и мой пленник!

Тысячнику пришло письмо от хана. Там было подробно рассказано о нападении на Алтын с последующим бегством. И уж тем более о том, что в «воровстве» принцессы Хадии участвовал какой-то муджак. Причем очень сильный, а значит, и вполне себе известный. При этом все главы муджакских родов как один рассказывали, что они всецело служат хану и ни при каких условиях не стали бы делать что-то настолько глупое и необдуманное. И их подчиненные – тоже.

Само нападение на Алтын возмутило Сартака. Но не так сильно, как вторая часть письма, где ему указывали передать плененного Тахира в руки муджаков.

Сартак злился. Вот только приказ хана – нерушим.

– Отведите пленника муджакам. И скажите, чтобы они побыстрее убирались из моей крепости, – с нескрываемым недовольством сказал Сартак.

А тем временем по улице крепости шел одинокий пеший воин. Копье, дротики, толстый халат с нашитыми пластинами из перекованного Черного металла и шлем – обычная экипировка солдата Стального Хвостатого Полка.

Воин уверенным шагом приближался к тюрьме. Через вторые ворота его точно не пропустили бы, но на местную стражу нашлась бы своя управа – как и на того, кто раньше носил халат, шлем, дротики и копье.

Разумеется, по улице Кара-Кале шел Ливий. Экипировку он снял с подвернувшегося под руку воина, оглушив и оставив того в подвале. О том, что пленника, за которым Ливий шел в невероятно опасную вылазку, собираются отдать муджакам, Волк не знал.

Тахира ему хорошо описали. И Хадия, и Эртал. Последний, узнав, что Ливий полезет в Кара-Кале, принялся отговаривать седого парня. Отговаривала и Хадия: слишком опасная была затея. Но когда все поняли, что Ливий действительно готов рискнуть, Эртал предложил свои услуги.

«В ближайшие два часа я смогу найти десять надежных воинов. Мы поможем тебе», – сказал он.

Ливий отказался. Если и можно было украсть пленника прямо из крепости, то только скрытно. Поэтому Эртал и товарищи дожидались снаружи.

«А вот и ворота», – подумал Волк.

Охраняли их надежно. Солдат в мирное время быстро становится беспечным. К сожалению, в Кара-Кале царила жесткая дисциплина. Поэтому у ворот стояли четыре бойца, а сверху, у бойниц над воротами – еще двое.

Проблема? Нисколько. Но проникнуть внутрь без шума было сложно. Если солдаты – еще полбеды, то магические символы могли завопить на всю крепость. И с такого расстояния Ливий не мог определить, где они находятся.

«А что мне остается?», – подумал Волк, делая Шаг Предков.

Возле ворот Ливий оказался моментально. Вырубить четырех Зарниц – пустяковая задача, которую Волк выполнил безукоризненно.

Неожиданно ворота распахнулись.

С внутренней крепости пешком вышел отряд кочевников, ведь их лошади стояли у первых ворот. А вели они того, кого Ливию описала Хадия – Тахира, ее отца и лидера Кочевых Мыслителей.

Мужчина на вид лет пятидесяти. Усталые глаза, глубокие морщины на лбу и наполовину седые волосы. Все остальные черты лица полностью совпадали. Перед Ливием действительно оказался Тахир.

Удача сама упала в руки Волка. Конечно, он не знал, что если бы подождал немного, то муджаки выехали бы с Тахиром из Кара-Кале. А разобраться с отрядом кочевников – это тебе не лезть в крепость, где расквартированы пятьсот идущих с Великим Мастером во главе.

Последующие события произошли невероятно быстро.

Две ладони Дзи-Ай отбросили весь отряд кочевников. Всех, кроме Тахира, которого Ливий быстро схватил за воротник и, взвалив на плечо, бросился бежать.

Нападение в Кара-Кале? Кочевники такого не ожидали. Да и вообще никто не ожидал. Почти одновременно с самими кочевниками о нападении узнал и Сартак.

– Тысячник, кто-то похитил пленника! – прокричал первый сотник, открывая дверь полковых палат.

– Схватить, – коротко ответил Сартак.

Но пока шел этот маленький разговор, Ливий добрался до первых ворот. И прорвался сквозь них, словно шторм.

Кочевые Мыслители Эртала дожидались в пяти километрах от крепости. Времени на разговоры не было: Ливий закинул в седло Тахира так же, как закинул его дочь несколько дней назад.

– Ходу! – крикнул Волк, хотя можно было этого и не делать: кочевники и сами знали, что пора уходить.

Сартак тем временем сам добрался до первых ворот. И успел оценить состояние обороны.

– Никто из наших не погиб? – спросил он у сотника.

– Никто, все живы. Что будем делать?

– Нам указали на наши пробелы в обороне. Стоит усилить ее, верно?

Пусть на Кара-Кале и напали, настроение Сартака улучшилось.

– А пленник? – обескураженно спросил сотник.

– Какой пленник? – спросил Сартак. – Наши пленники сидят в темнице. А украли пленника муджаков. И мне совершенно точно плевать на это.

На счету Ливия теперь был второй дерзкий побег. Кара-Кале стремительно уменьшалась. Вдогонку Стальной Хвостатый Полк отправил три отряда, но Сартак дал указание не удаляться сильно от крепости. Поэтому вскоре все три отряда вернулись обратно в Кара-Кале, ведь лошади у Кочевых Мыслитель оказались невероятно быстрыми.

«Так быстро. Я бегу быстрее, но все же невероятно!», – думал Ливий. Ему тоже выделили одну лошадь.

От обычного коня скакуны Кочевых Мыслителей отличались синими гривами. Эртал успел рассказать, что эти лошади зовутся Синими Рысаками. Как оказалось, у Кочевых Мыслителей они были излюбленной породой. Одна такая лошадь стоила несколько сотен подков. Немногие среди Кочевых Мыслителей могли себе позволить даже одну.

Лошади бежали быстро. Обе левых ноги делали одновременный шаг, затем – обе правых ноги. «Иноходь», – вспомнил слово Ливий. Обычно лошади бегают по-другому, немногие породы способны на иноходь. Иноходцы поворачивают хуже обычных лошадей, зато если надо бежать по прямой, то бегут они быстрее.

Вещи Ливия были приторочены к седлу. И Волк переодевался прямо на ходу: в одежде из ошэтэга ему было как-то поспокойнее.

– Эртал! Кто этот человек, что спас меня? – прокричал Тахир.

В плену лидер Кочевых Мыслителей успел натерпеться, поэтому был не в лучшем состоянии. Но в седле он держался, пожалуй, лучше, чем кто-либо из отряда Эртала. «Интересно, сколько он провел в седле? Лет пятьдесят?», – думал Ливий, не спеша влезать в разговор.

– Человек, которого наняла ваша дочь. Она уже на пути в наши земли! – ответил Эртал.

Тахир кивнул.

– Я вам многим обязан, молодой человек! Как вас зовут?

– Снежный Барс. Подождите благодарить, еще нужно уйти! – ответил Ливий.

Синие Рысаки Кочевых Мыслителей пробежали почти пятьдесят километров. Отряды преследователей отстали. «Да, будь у нас такие лошади в Алтыне – не пришлось бы и в бурю лезть», – подумал Ливий.

Но со своими выводами Волк поспешил. Вдалеке появилось облако пыли: отряд Кочевых Мыслителей начинали догонять.